Беседы с батюшкой. С прот

В московской студии телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов, настоятель храма святителя Митрофана Воронежского на Хуторской, г. Москва.

Здравствуйте, дорогие братья и сестры! С праздником Торжества Православия всех вас!

Батюшка, хочу начать передачу как раз с вопроса: «Почему сегодняшний праздник именуется Торжеством Православия? Ведь восстановление почитания икон, которое легло в основу этого праздника, произошло в VIII веке, когда Церковь еще не разделилась на Православную и Католическую, а была единой. И не было понятия Православной».

Нет, понятие было, и Церковь своими оппонентами изнутри обвинялась в нехристианском учении, в почитании святых икон.

- В идолопоклонстве.

Да. Отрицали сам факт многовековой традиции. И отрицали как раз истинность этого духовного явления. И это восстановление именно православия, что иконоборцы были побеждены.

- То есть православием именуется победа правды Божией...

Да. Тот, кто почитает святые иконы, - правильно славит Бога. Таких, кто отрицает святые иконы, очень много, они называют себя христианами, но христианами не являются, потому что наглядный признак почитания святых икон является как раз истинным христианством.

- Хотя не все христианские конфессии имеют иконы...

Очень многие, даже иеговисты, именуют себя христианами, но они вообще не почитают Святую Троицу даже.

- Видно, они совсем не понимают слово «христиане».

Конечно. А те, кто не почитает Богородицу, разве они что-то понимают?

- Ну, у них свои измышления.

У всех свои. Например, когда человек пьет, он говорит: «Я же на свои пью. Какой же это грех?» Мнения бывают различные, мы знаем это, но претензии к православному христианству просто нелепы.

В продолжение вопрос: «Почему сегодня, в Неделю Торжества Православия, на литургии читается Евангелие о призвании Филиппа и Нафанаила? Как оно соотносится с праздником?»

Это очень любимый мною отрывок из Евангелия от Иоанна, в котором как раз святые отцы углядели, в чем состоит истинное православие. Истинное православие не в фарисейских формальных изысках - «Может ли быть что доброе из Назарета?» А «приди и виждь» истину. Потому что Церковь взращивает в народе Божием святость. Пусть любая община (англиканская, баптистская, адвентистская) покажет своих святых. Что вы достигли, драгоценные наши, в вашем учении? Покажите плоды. Православная Церковь всегда покажет плоды, и все плоды можно сравнить.

Вот Нафанаил - истинный израильтянин. Потому что очень много израильтян - не очень много, а просто подавляющее большинство - не истинные израильтяне. Мы - Израиль, Церковь Божия. Мы - настоящий Израиль, мы - дети Авраама, Исаака, Иакова. А гены, еще что-то там - это формальный признак. Бог наш, в Которого мы веруем, Которого исповедуем, любим, - не формалист, Ему не это крохоборчество нужно, а поклонение в духе и истине.

- И вот дух истины прозрел в Нафанаиле.

Бог не то что прозревает, Он видит Своих чад.

Вопрос телезрительницы: «У меня есть родная сестра, мы с ней очень долгое время не общаемся. К сожалению, у нее такое закрытое сердце. И она со мной сейчас перестала общаться только потому, что я общаюсь со своими родственниками: с тетей, двоюродными братьями. Она решила по этой причине прекратить со мной отношения. Я христианка, и меня этот вопрос все время мучает. Я у нее первая прошу прощения, не знаю - за что. Вот сегодня тоже звонила ей, хотела пообщаться, но она бросает трубку. Надо ли искать контакт с человеком, который не хочет тебя слушать? Мое сердце и душа болят, ведь все равно это близкий человек».

У меня к Вам один вопрос небольшой, всего пять букв: зачем? Для того, что вы родственники? Сам Христос говорит: вы знаете, кто мать, кто сестра, кто брат… Не слыхали никогда?

- Да, слышала.

И на Вас это никак не отражается, что ли? У Вас какая-то своя вера?

- Нет. Но чтобы отпустить это от сердца...

А почему у Вас это на сердце? Только от какого-то пристрастия.

- Нет.

Как нет? Человеку Вы как таковая не нужны, не представляете для нее никакой драгоценности. Ну, по крови она Вам сестра. Ну и что? Что тут такого? С кем не бывает… Конечно, Вы можете продолжать за нее Богу молиться, в этом ничего плохого нет. Но зачем навязываться? Разве это христианство - навязывать свое общение, свое знакомство? Нет никакой нужды.

- Спасибо. Хочу задать второй вопрос. Скажите, пожалуйста, что значит иметь живую веру?

Живая вера та, которая действует в нас не по закону, а по благодати. То есть Сам Господь Святой Дух указывает, как нам поступить. Вам сама жизнь ставит определенную задачу, и вы, вместо того чтобы склонить главу перед волей Божией, упорно хотите с ней договориться. Это совершенно невозможно.

- Спасибо. Я поняла.

Слава Богу! Будьте счастливы!

Человек заболел. Ему говорят: нужно лечь в больницу. Он всячески сопротивляется. Но все-таки родственники настаивают. И после лечения он всех благодарит: «Как хорошо, что вы не отступились от меня и все-таки настояли, я теперь вам признателен за это». Здесь вот не отстали, не оставили в покое.

Нет, здесь если бы он упорно не хотел, ничегошеньки бы не сделали. А то, что их упорство дало возможность его взять, поднять на носилки, отнести к ногам Христа, - оказало свое действие.

- То есть порой такое упорство против воли человека приносит ему благо?

Нет, не против. Дело в том, что всегда для сопротивления у человека есть какие-то основания. Например, боязнь, или стеснение неудобств, или психологическая невозможность раздеваться догола. Десятки могут быть причин чисто психологических. И если родственники это распознают, то определенный нажим возможен на человека. Если нет, - так все равно мы все умрем: и тот, кто заболел, и тот, кто здоров; это обязательно. А вопрос количества лет, сколько осталось - это уже в руках Божиих.

- Людей беспокоит, что можно умереть в ссоре со своими родственниками, например.

Это правильное беспокойство. Но при чем тут родственники опять? А если с постовым милиционером? Это же то же самое: ты с человеком во вражде. Этого не должно быть у христиан, потому что вражда направляет одного из двух враждующих в ад. Ты же не хочешь явиться причиной?..

Вопрос телезрительницы: «В настоящее время параллельно на первом канале идет передача, в которой гипнотизируют наших так называемых звезд. Зрелище крайне неприятное и даже страшное. Даже если не хочешь видеть это, при включении передач приходится видеть фрагменты. Вопрос: а разве можно позволять кому бы то ни было внедряться в свое сознание и руководить им? И безопасны ли последствия для самих гипнотизируемых и для зрителей?»

Что значит можно? Люди никого не спрашивают, делают что хотят, лишь бы это приносило деньги. Вот и все. Что тут такого?

- А для тех, кто смотрит?

Это опять же дело того, кто смотрит. Я вот не смотрю и хорошо себя чувствую. Посмотрите, как я улыбаюсь.

- Это вредно вообще?

Это зависит от добросовестности гипнотизера, того, кто устраивает из этого денежный цирк. А говорят, там гонорары очень даже неплохие...

- Очень большие.

Мы не знаем. Вам ведомость не показывали?

- Нет.

И мне нет. Поэтому откуда Вы знаете, что очень большие? Для кого-то - очень большие, а для другого - это как коробок спичек. Что Вы нервничаете? Мало ли что у нас показывают по телевизору? Вот разве можно убивать людей? А по телевизору по всем каналам все время показывают, как убивают людей. Речь идет постоянно о трупах, моргах, вскрытиях; целые сериалы. Ну так и что? Разве убивать можно? Нет, нельзя. А что ж показывают? Вот в таком мы положении.

- В общем, это аналог всему этому.

Да, просто это более редкая мерзость, а есть более частая, к которой уже привыкли. Будут показывать каждый день и по всем каналам... Вот если сейчас увидят, что рейтинг этой передачи вырос, все каналы потянутся: найдут экстрасенсов, всяких гипнотизеров, будут показывать всякие шоу. Самое обычное дело.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

- И что удивительно, огромное количество людей это смотрит, им это нравится.

Потому что большему количеству людей больше нравится сатана, чем наш Отец Небесный. Им это все интересно. И детям тоже интересны всякие мерзости (потому что дети-то наши, от грешных родителей): все такое темненькое, с рогами, хвостами, копытами.

- Да порой в детском саду праздники с этими атрибутами. Детей наряжают...

Да, и детей наряжают, и сами воспитатели в этом участвуют, и родители это поощряют, да еще и смеются. Возродилась культура сатанизма. Что ж тут удивляться? Как будто человек не знает, где мы живем.

Просто каждый раз, сталкиваясь с чем-то таким действительно вопиющим, человек в ужасе: неужели это происходит сейчас, в нашей стране, с нами?

А что наша страна-то? Наша страна впереди планеты всей.

- Одно дело - фантастический боевик, в котором всякая нечисть. А другое дело - реальная жизнь.

Обычно люди воспринимают то, что им показывают, как некую истину, как научную фантастику, как проникновение в будущее.

- Это очень нравится.

Нравится. А алкоголь не нравится?

- Говорят, сейчас стали меньше пить, батюшка.

Наркотиков стали больше употреблять.

- То есть просто поменялось…

Я думаю, да.

- Потому что есть такие данные, что стали заметно меньше пить в нашей стране.

Крепких напитков. А пиво стали пить больше.

- Сатана найдет, чем человека...

- …чем человеку угодить.

Вопрос телезрителя из города Владимира: «Обращается внучка ко мне и к жене (ей семь лет): что такое секс? Я не знаю, как объяснить».

Нет ничего проще. Сказать: все люди разделяются на два пола - мужчины и женщины. А «секс» в переводе с английского языка означает «пол». Девочка будет удовлетворена.

- Если с английского на русский перевести, это просто принадлежность человека к определенному полу…

Да, просто у нас наша так называемая интеллигенция помешана же на англицизмах. У нас разные были увлечения в стране - допустим, французским, вся знать говорила только по-французски. Теперь - по-английски, это считается и правильно, и престижно. «Как это по-русски?» - Изображают себя плохо говорящими по-английски американцами.

Вопрос: «Почему дьявол так легко разрушает то, что человек приобретает постом, молитвой, стремлением соблюдать заповеди Божии, и ввергает нас в еще худшие грехи?»

Я бы не сказал, что очень легко, он - великий труженик, корпит долго над каждым, внушает всякие помыслы, экспериментирует. Нет, это непросто.

- Но порой человек действительно потрудится-потрудится, а потом в такое впадает - сам в ужас приходит.

Порой все бывает. А порой, бывает, сатана над человеком трудился-трудился, а он взял и в монастырь пошел восстанавливать свою падшую природу.

- Дай Бог, чтобы с каждым так было, но редкость это большая. Чаще все-таки дьявол побеждает человека.

Так дело же не в количестве. Количество - это когда мы заинтересованы в материальной прибыли: чем больше народу прошло через твой лоток, тем больше ты продал; тут количество играет роль. А здесь - только качество. Один святой стоит миллионов несвятых, которым цена - грош ломаный в базарный день, качества нет, никчемный человек, то есть только поедает кислород, белки, жиры, углеводы, микроэлементы.

- Но Господь его все равно хранит.

Господь каждого хочет к Себе повернуть, это называется по-русски «обратить», чтобы он начал труд над своим восстановлением. Собственно, вся забота Господа о человеке - это восстановление его помутненного образа.

- А человеку это не надо.

Ну, если кому уж очень активно не надо, то Господь его оставляет.

- Вопрос телезрительницы: «Как примириться с изменой мужа?»

Но это совсем необязательно. Это, так сказать, на Ваш вкус, что Вы считаете для Вашей дальнейшей жизни наиболее целесообразным.

- Я думаю, прощение.

Тогда есть хороший метод, который описан в Евангелии: молитесь за обижающих вас. Вам нанесена обида. Если Вы молитесь от всего сердца за человека, который вас обидел, у вас обида проходит. Вот так. Вы спросили как - я Вам рассказал, не от себя, а от Евангелия.

- Спасибо большое.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

- А когда, несмотря на молитву, эта обида не оставляет?

Тогда надо молиться еще. Если лекарство не помогает, значит, надо продлить его прием. Или, может быть, подобрать другую терапию. Очень много всяких средств. Но в Евангелии указано это.

- То есть молитва за обижающего умягчает твое сердце. Может быть, не меняет его...

Нет, почему? И его тоже. Молитва за человека воздействует на этого человека.

- Ох, как часто люди говорят: молюсь за непутевого сыночка, а он все за свое...

А я очень часто слышу другое: один раз помолился - и Господь тут же дал. Тоже часто. Никто же не считает, что чаще.

- Почему одному дал, а другому нет? Какой-то есть признак, что эта молитва угодна Богу, а молитва другого - нет?

Такого признака нет. Потому что я по себе знаю, все время священника просят о чем-то помолиться. Совершенно мимолетно попросили, мимолетно помолился - и потом вдруг: «Большое спасибо». А никто же не знает: это я молился или сам этот человек? А может, он еще кому-то сказал. Это только ангелы-хранители наши, которые возносят наши молитвы к Престолу Божию, может быть, знают, чья именно капелька наполнила сосуд. Нам главное - результат, мы все равно благодарим Бога; опять же, молимся.

Вопрос телезрителя: «Я двадцать три года не видел мать, она у меня в Грузии жила. Мама умерла. Может ли грех сыновей отражаться на детях?»

Обязательно. Например, папа пьет беспробудно. Может это отражаться на детях? Обязательно. И на жене, и на детях, на соседях, прохожих - на всех отражается. Любой грех отражается на всех, а на детях - в первую очередь. У нас, русских, есть такая поговорка: как аукнется, так и откликнется.

- А как можно замолить этот грех?

Да никак. Можно поехать на кладбище, помолиться, устроить поминовение и каждый день за маму молиться. Есть еще одна русская пословица: лучше поздно, чем никогда.

- Спасибо большое.

- Человек видит причину своего греха в наследственности: вот у меня дед пил, отец грешил, ну и я...

Ну и пожалуйста. Но Бог принимает не объяснения, Бог принимает только покаяние. Я зарубил соседа топором. Приходит полиция, я им рассказываю: «Вы знаете, он меня очень рассердил, войдите в мое положение. Он меня достал, вот я его и зарубил». Но от этого мне как восемь лет назначат, так я и отсижу. Почему? А потому что объяснения давал. А нужно Богу не объяснение, а покаяние.

- Но если человек не видит в себе вины…

Ну, не видит - что ж я могу сделать-то? Конечно, большинство людей не видят в себе никаких грехов. Живем как все.

- Нет, грех видят; вины за грех не чувствуют.

Конечно, большинство таких. Кабы чувствовали, начали бы исправляться.

- А вот это чувство вины как приобретается?

Оно приобретается воспитанием. И самовоспитанием тоже в большой степени. Сначала родители, могут дедушка с бабушкой помогать...

- То есть объяснить.

Объяснить. И очень важно общество, в котором мы живем, среди какой публики человек общается. Публика же разная бывает.

- Люди говорят: вот, по телевизору показывают...

Мы знаем, что по телевизору показывают, не надо нам рассказывать, поэтому мы и не смотрим. Почему? Потому что хорошему, доброму не научишься. Это антивоспитание. Наше родное телевидение, кроме каналов «Союз», «Спас», - это систематическое развращение народа.

- При государственной поддержке.

Да, финансовой, всякой.

- То есть государство, можно сказать, заинтересовано в таком развращении...

Нет, даже не государство, а люди, которые его составляют, заинтересованы в деньгах; их это интересует.

Вопрос телезрительницы: «У меня очень хорошая родственница, она поминает свою маму в храме. Но как-то сказала, что человек много раз рождается, приходит на землю. Как мне ей помочь? Я пытаюсь ее убедить в обратном...»

Зачем Вы пытаетесь? Это совершенно бесполезно. Это вопрос веры. Так что в следующий раз она явится в виде крокодила.

- Она говорит, что каждый только человеком рождается.

Нет, нет. Это вам любой индус скажет, что рождаются и рыбкой, и крокодильчиком, и тигром. Потому что столько людей «не хватит». Количество народа-то растет все время.

- А как ее убедить?..

Да никак. Нельзя же голову отпилить и другую приставить, а старую голову «Ванишем» промыть и пришить. Это бесполезно. Тем более вы же женщина, должны понять такую поговорку: женщину можно убедить в чем угодно, только не в том, что она не права. Поэтому Ваши усилия совершенно напрасны. Оставьте ее в покое и воспитывайте внуков.

- Может, можно ее к православию как-то привести? Никак, да?

Смотрите, человек живет в России, куда ни глянь - золотые купола, кресты...

- И в Костроме у нас.

Кострома - такой прекрасный город, стоит на излучине Волги, монастырь роскошный начала нашей последней царственной династии. И, живя там, человек верит в эту ахинею. Значит, у нее с головой не все в порядке.

- Да в том-то и дело, что она нормальная. Ходит поминать маму в храм.

Видите, в голове каша. Поминает. А что толку, что она поминает?

- Понятно. Ладно, спасибо.

Пожалуйста. Я очень Вам сочувствую, но тут ничего не сделаешь. Вы лучше молитесь о том, чтобы Господь привел ее к покаянию от этой зловредной ереси, которая возникла в самом густопсовом язычестве.

Батюшка, а можно еще вопрос? У нас земля называется еще юдолью, это плачевное место. А как это понимать? Ведь душа рождается чистая.

Знаете, Вы начитались каких-то странных брошюр. Никогда земля не называлась юдолью. Юдолью называются некоторые обстоятельства, в которых оказался (может быть, вырос) человек. А земля - это то, что Господь создал для нас. И от нас зависит, превратим мы ее в райскую жизнь или она станет юдолью, где будет вокруг одна пьянь, верующая незнамо во что. Вместо того чтобы прийти в церковь, научиться, узнать, книги почитать (для детей, конечно, для взрослых - это бесполезно)... Потому что учились плохо, ничего не знают, логарифмировать не умеют, синус, косинус подсчитать не в состоянии, а начинают рассуждать... И вот такое получается. Понимаете, от невежества. Такое невежество, что просто страшно. А церкви открыты, любой человек XVII века мог бы Вам все объяснить. А мы уже живем в двадцать первом и ничего не понимаем в своей собственной религии, которую наши предки исповедуют тысячу лет. Мы как инопланетяне. Вот это наша беда.

(Окончание диалога с телезрительницей.)

У нас так принято, что если человек ходит в церковь, постится и молится, то он православный. А если он ходит каждую неделю в церковь, то он - очень верующий. Вот эти три признака достаточны для свидетельства...

Нет, признаки вполне солидные. Но еще очень важно, что у человека в голове. А еще важнее, что у человека в сердце.

- Во что он верит.

Да, во что он верует и как; какого качества сердце. Может, он, как пес, злой? Есть же и мужчины, и женщины, которые в церкви на всех набрасываются. Ну и в кого они вообще веруют?

- Хотят научить православию тех, кто еще не знает.

Но, к сожалению, они не знают, в чем православие состоит. Православие у таких, как Нафанаил.

- Сердце Нафанаила, его чистота - это же тоже Божий дар?

А всё Божий дар. А картошка - не Божий дар?

- И вот одному Бог дал такое чистое сердце, которое могло Его узреть: ведь Нафанаил сердцем узрел Христа.

Человек в течение своей жизни, большой или маленькой, сам выбирает. Каждый мальчик выбирает себе товарищей, выбирает себе игры, выбирает себе книги. Один мальчик идет на реку закатом любоваться, а другой идет подглядывать в женскую баню. Он же сам идет, он сам выбирает то зрелище, тех ребят...

Вопрос телезрителя: «У меня есть приятель, он сейчас приболел, у него достаточно серьезная болезнь - туберкулез. Он молится, пытается получить исцеление, просит его у Господа, и здоровье его пошло на поправку. Он сейчас в больнице лежит, и врачи удивляются: ему стало намного лучше. В общем, слава Богу! И вот суть моего вопроса. Когда приходит такая нужда, к каким святым, каким иконам нужно обращаться и с какими молитвами, чтобы получить исцеление?»

Я Вас, может быть, удивлю: на самом деле это не играет никакой роли. Можно молиться любому святому, можно читать молитвы абсолютно любые. Можно молиться и своими словами. Человек болеет. «Господи, очисти мои легкие от туберкулезной палочки». Вот такая молитва, пожалуйста.

Слава Богу! Я никогда не думал, что с Вами вот так, вживую, поговорю. Я прочитал немалое количество Ваших книг, и мне очень приятно, что я дозвонился. Даже не надеялся.

Пожалуйста, звоните еще.

- Обязательно. Спасибо Вам. Слава Богу за ваш канал.

Поэтому не в многословии будем услышаны, а услышаны будем настолько, насколько наше сердце откроется навстречу Богу. Вот что важно. Так что если наша молитва сопрягается с прославлением Бога, покаянием (и обязательно нужно, если мы хотим у Бога что-то испросить, всем нашим обидчикам простить, чтобы наше сердце было легкое), то тогда Господь обязательно обратит на нас внимание.

- Спасибо Вам большое.

(Окончание диалога с телезрителем.)

- Вопрос: «Почему постом, особенно Великим, дьявол более нападает на людей, чем вне поста?»

Потому что пост - это очень полезное для души дело, и дьявол хочет отвлечь человека от этого спасительного дела. Пост - очень простая, понятная и доступная дисциплина аскетики.

- И вот он пытается отнять у человека плоды.

Да, отвлечь, отнять, ввести в какое-то раздражение.

- Или в тщеславие.

Во что угодно, только чтобы оторвать от Бога. Он пробует разный набор средств.

- Часто люди говорят: когда что-то начинает получаться, само собой возникает чувство довольства собой.

Потому что человек не привык бороться с тщеславием. А тщеславие - это, как говорили святые отцы, когда корабль уже в бухту приплыл по месту назначения и там, в бухте, терпит кораблекрушение. То есть уже доплыл: вот берег, вот рынок, вот торговля. И на риф - бах, и весь товар утонул. Настолько тщеславие - вредная вещь, оно делает все труды человека не только бесполезными, но, наоборот, вредными, потому что чем больше у него трудов, тем больше тщеславия. И тем дальше он удаляется от Бога. Потому что тщеславие - это родная и любимая дочка гордости. Растет тщеславие потому, что растет гордость. Растет гордость - ты удаляешься от Бога, потому что Бог гордым противится. И человек вместо труженика, который хочет угодить Богу, превращается в Его противника, незаметно для себя.

- Трудится, а бесполезно.

Бесполезно-то ладно. Вредно.

- То есть тщеславному человеку и поститься вредно, и молиться вредно.

И молиться, и поститься вредно, все вредно.

- А как тогда без поста и молитвы преодолеть в себе эту страсть?

Надо, заметив ее, со слезами молиться Богу, чтобы оставила. И конечно, лучше всего пребывать в молчании. Тщеславие очень развивается от непрестанного говорения.

- Вольно или невольно, а человек начинает себя похваливать.

И тут он пропал.

- А некоторые говорят: я не хвалюсь, я просто делюсь своей радостью с другими.

Делись, но знай, что тебе это вредно: ты утонешь в этой радости, и плода не будет. Как на деревьях: много листьев, а плодов нет. Листики играют на солнышке, шуршат от ветра, а толку-то нет: яблочек-то нет.

Вопрос: «Однажды я каялась в страхах перед жизненными ситуациями, и священник сказал: не бойся, Бог всегда поможет. А в чем помощь Божия, если зло против меня усиливается, а я все чаще впадаю в грех уныния и раздражения?»

Нет, священник имел в виду, что Бог всегда поможет при условии, если человек к Нему обращается. А если человек обращается к своему унынию, которое происходит от того, что человек не верит ни в Бога, ни в Его милость, ни в Его свойства, то никогда ничего не поможет. Бог тут просто не может помочь. Неверующий не может Богу угодить, а унылый - это неверующий.

- Но, видя, что человек впадает в это неверие, Бог не помогает не провалиться в эту бездну?

Нет, конечно. Все написано, все сказано. Читайте и разумейте.

- Ну, видите, не хватает у человека разумения.

Ну не хватает. Пришел в ресторан, а денег не хватает. Возьми супчику и покушай без хлебушка - аккурат хватит.

Люди ждут от Бога помощи: мне плохо, я в ней нуждаюсь. И вопрошают: Бог, видя, что мне плохо, почему мне не поможет?

Потому что для Бога важнее всего общение с нами. А мы пренебрегаем этим общением. Вот мужчина звонил, двадцать три года мать не видел. Это о чем говорит? Не больно-то она нужна. Двадцать три года! Я вообще даже не представляю, как это возможно...

- Вы часто говорите: в жизни все бывает. Что-то там у людей в душе происходит.

От того, что происходит, таков и результат. Теперь мамочка умерла, человек страдает. Надо же все вовремя делать: и детей вовремя воспитывать, и о мамочке заботиться.

- Вот люди и приходят с покаянием: тому недодал, этому не сделал.

Если приходят, - хорошо; Бог-то слышит, что человек кается.

- И у каждого вопрос: а что я теперь-то могу сделать? Человек умер...

Ничего, только молиться о упокоении его души.

- Вопрос: «Как очистить свою совесть?»

Если придет в сердце Господь Святой Дух, Он может очистить от всякия скверны совесть человека.

- То есть нужно призывать Духа Святого, чтобы Он пришел...

Да. Прииди и вселися в ны, и очисти ны от всякия скверны, и спаси, Блаже, души наша .

- Эту молитву, как «Отче наш», знают почти все.

- По крайней мере, из тех, кто ходит в церковь.

Знают наизусть. Но большинство людей, я примечаю, молитвы читают автоматически, не понимая содержания. Поэтому они и спрашивают: «Какую молитву читать?» Да какая разница?..

- Верят, что некоторые молитвы имеют особую силу.

Это большое заблуждение, ересь.

- Мне как-то нужна была молитва о болящем, молитвослова с собой не было. В Интернете на телефоне набрал, и сразу выскакивает список, а вверху этого списка: самая сильная, самая действенная, самая лучшая... Именно такая характеристика дается молитве.

Ну так кто составлял этот текст? Это же необязательно человек православный. Молитва не может быть действенна вообще. Действенным может быть только действие человека и Бога.

- Если Бог действует в твоем сердце, значит, ты хорошо помолился.

Да, конечно.

- А какими словами - это уже...

Конечно. А люди думают, что дело в магии слов, что надо специальную молитву.

- Так проще, так понятнее.

Понятие должно быть правильное - как в алгебре, тут не может быть двух вариантов.

Ведущий: протоиерей Александр Березовский

Записала Нина Кирсанова

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Андрей Ткачев, клирик храма святой мученицы Татианы при Московском государственном университете. Передача из Москвы. Эфир 12 июля.

Здравствуйте, в эфире телеканала "Союз" программа "Беседы с батюшкой". В студии - Сергей Юргин.

Сегодня у нас в гостях священник храма святой мученицы Татианы при МГУ протоиерей Андрей Ткачев.

Здравствуйте, батюшка. Благословите наших телезрителей.

Здравствуйте. Милость Божия да будет со всякой душой человеческой.

Тема нашей сегодняшней программы "Исповедь и Причастие". В прошлой нашей программе мы уже начали говорить о Таинстве исповеди, но остались еще вопросы.

Для тех, кто не смотрел нашу прошлую передачу, хотелось, чтобы Вы повторили, что такое Таинство исповеди.

В этом таинстве безусловное действие врачующей благодати Божией. Я бы сказал, что это таинство многофункциональное. Для тяжкого грешника или человека, крещеного, но долгое время прожившего вне общения в Церкви, это способ вернуться в Церковь и объединить свое живое единение с ней. Для человека, который Церковь не покидал, а ведет борьбу с грехом и ощущает на себе шрамы и пыль борьбы - это способ поддержания духовной гигиены. Это постоянный духовный стимул и встряска и способ держать себя в тонусе, когда человек ничего страшного на исповедь вроде бы не приносит, но приносит бытовые следы борьбы с грехом, который никуда уходить не собирается.

На Таинство исповеди накладывается монашеская практика откровения помыслов, когда человек открывает не столько свои дела, сколько тайный внутренний мир со всем хитросплетением желаний, помыслов, мысленных приражений и всего остального. Это часто встречается в нашей жизни: и у мирян, и у монахов.

Исповедь - это таинство, врачующее человеческую душу. В зависимости от степени болезни души оно имеет разные функции и действия на наши внутренние язвы.

Приходить на исповедь нужно к одному священнику или допускается ходить к разным?

С точки зрения моего личного опыта, прочитанных книг и общения с другими людьми, мне кажется, хорошо иметь духовника, но не каждый имеет его. Если нет духовника, то хорошо иметь священника, знающего тебя давно, которому не надо заново рассказывать всю свою жизнь. Когда приходишь на исповедь в первый раз, священник может спросить, как давно ты ходишь в церковь, каково твое семейное положение, где ты работаешь, то есть ему важно хоть немного знать человека. Хорошо иметь того, кто не будет тебя каждый раз заново, кто ты, и постоянно носить ему свои болячки. Ему хорошо исповедоваться в грехах, которые тебя чаще всего тревожат и составляют твою мучительную тайну. Если ничего страшного в твоей жизни не происходит, а происходит бытовое, что не сильно ранит тебя, то можно спокойно идти к любому священнику в любом православном храме, оказавшись в поездке, на отдыхе, посещая храм, который ближе к дому.

Думаю, что практика такова: если не произошло ничего особенного, можно идти к любому батюшке. Если ты хочешь причаститься, то ты идешь к священнику, говоришь, что у меня так-то и так-то и я хотел бы причаститься. Если есть что-то серьезное, надо идти к тому, кто тебя знает, если такой духовник у тебя есть. Если нет, тогда приходится довольствоваться разными священниками, но это чревато разными проблемами. Один будет более строг, другой более мягок. Один будет увеличивать требования, другой отнесется легче. Люди разные, один хочет строгости, другой ее боится. Здесь мы имеем дело с многообразием столкновений человека с человеком, поэтому тут надо запастись некоей долей терпения и понимания. Если ты где-то обжегся об одну исповедь, то не печалься, не грусти.

Может, конечно. Приходской священник - высокое звание, и он может быть духовником, может, как говорится, носить в своих руках души человеческие. В случае если он не вырастает до старца, все равно он великий человек, потому что приносит Богу бескровную жертву, совершает другие таинства, поминает на службе людей живых и усопших, вникает в их судьбы и нужды через исповедь и беседы с людьми, проповедует Евангелие. То есть самый "неказистый" священник - все равно великий деятель на незримом духовном поле. Поэтому, конечно, приходское духовенство призвано быть духовническим духовенством.

Например, такой важный факт, что наше приходское духовенство согласно традиции в большинстве своем женато. Это величайший плюс, который отличает нас, например, от католиков. С какими проблемами приходят люди на исповедь? Отнимите от человека семейные проблемы и ему не с чем будет приходить на исповедь. Теща и зять, мама и дети, свекровь и невестка, жилищная теснота при нескольких поколениях в одной квартире, денежные проблемы, вторая жена, второй муж, измена, пьянство, бьет, я постарела - муж смотрит на молодых. Со всем этим люди приходят на исповедь. Уберите это - и Вы уберете 98% потребностей исповедоваться или советоваться со священником. Конечно, это хорошо известно тому, кто сам живет семейной жизнью.

Конечно, хорошо прийти на исповедь к "дедушке" - человеку, у которого седая борода, уже взрослые дети, много внуков, он все это видел в своей жизни. Его уже ничем не ужаснешь, он уже все знает, ты для него по возрасту внук или сын, дочка или внучка, поэтому человек внутренне тяготеет к такому семейственному характеру исповеди. Когда тебя поймут, поднимут с колен, помогут распутать твой житейский узел - это белое духовенство.

Когда исповедует монашеские, они, конечно, могут повести тебя выше, тех, кто тяготеет к аскетизму, например, к непрестанной молитве, чтению духовной литературы. Но на простого человека монашествующий духовник, если у него нет чувства такта и меры, может возложить некий груз, который тот не понесет. Здесь надо иметь педагогическую чуткость. Поэтому кому, как не белому духовенству, быть духовниками.

То, что люди массово ходят на исповедь в монастыри - это некий вызов для белого духовенства.

Братцы, а что это вы так плохо занимаетесь людьми, что они от вас сбегают в монастыри на исповедь?

Может быть, многие хотят построже?

Может быть, так, тогда - пожалуйста. Белый священник сам скажет, что он человек не монашествующий, и в изрядных постах и ночных молитвах помощник слабый. Это будет хорошо и честно.

Но может быть и перекос в другую сторону. В житии оптинского старца Льва есть такой момент, когда он стоял в толпе баб, пришедших на богомолье - простых крестьянских женщин в лаптях, простых одежах, с заплаканными лицами - и он им рассказывал про духовное и житейское. На покаянии в монастыре был какой-то митрофорный священник, который сказал ему:

Охота тебе, батюшка, битый час с этими бабами стоять и о чем-то разговаривать.

На что старец Лев сказал ему:

И то правда. Если бы ты ими на приходе занимался, они бы у меня здесь не были.

Дело монаха, действительно, келья и молитва. Но он был вынужден заниматься с ними потому, что белое духовенство в полной мере не опекает своих духовных чад.

Духовничество - это, в принципе, дело белого духовенства. Если батюшка совсем молоденький, только женился, еще не знает, как жить в своей семье, конечно, здесь с духовничеством тяжело, он набирается тяжелого духовного опыта. Но человек, уже преполовивший свою жизнь, приобретший какой-то навык и в богослужении, и в общении с людьми, уже может вырастать до духовника средней руки.

То есть духовники нужны везде, не нужен один "всероссийский старец", чтобы к нему ехали с Камчатки, Сахалина, Прибалтики и Кавказа. Так, конечно, тоже надо, но гораздо лучше, если бы в каждой губернии, регионе был бы свой светильничек "горяй и светяй", к которому приходили свои. Дальше - еще и еще. Чтобы их было много, разной величины, как звезда от звезды разноствует во славе. Маленькие, большие звезды, созвездия - все это нужно.

Простой приходской священник - это вполне нормальный духовник. Не каждый равен другому, все они разные. Может быть, батюшка с высшим образованием - к нему потянутся студенты, может быть, интеллигенты. Может быть, батюшка с высокой военной службы, который, например, дослужился до полковника, а потом круто поменял свою жизнь. Таких очень много. К ним тянутся люди другой категории, почувствовав в нем военную мужскую жилу. Все они разные - и это очень хорошо, и именно это и есть духовничество. Люди будут подыскивать духовника под себя, по духу, по нюху, по интуиции. Один батюшка служит долго, все вычитывает, и кому-то нравится это. А кто-то служит быстро, но остается после службы и беседует с людьми. Один нашел себе здесь, другой - там, и всем хорошо.

Есть такая практика, когда человек приходит на исповедь к одному священнику, просит у него духовного совета, потом идет к другому и просит совета по этому же вопросу, и все складывает, суммирует, делит, находя самый выгодный для себя ответ и самое удобное благословение. Стоит ли так делать?

Среднее арифметическое из советов разных священников - это очень порочная практика. Если советы будут разные, то начнется смущение, придется поступать лукаво и выбирать то, что больше нравится. Надо далеко отбросить от себя желание набраться советов от самых разных людей, в особенности тех, которые Вас не знают.

Советы надо брать у тех, кто знает Вас и находится по отношению к Вам в "режиме" "бескорыстного сострадания". Например, если богатый человек помогает семье какого-то священника просто выжить, если он будет брать советы, есть серьезное опасение, что священник побоится быть с ним категоричным. Это чисто человеческий момент, и здесь нет ничего удивительного. Если какой-то доктор вытащил меня с того света на операции, то если я и буду ругать его на исповеди, то очень мягко, я буду благодарен ему всю жизнь и покрывать любовью - это психологически очень понятная вещь. Поэтому Вы должны честно знать, у кого Вы просите совета: у того, кто любит и снисходителен к Вам, или у того, кто Вас хорошо знает и может сказать Вам правду. Здесь необходим некий элемент честности. Если его не будет, все остальное будет некой ошибкой. Если много векторов мы сложим вместе, все они схлопнутся в одну точку и никуда не приведут дальше. Поэтому так поступать не надо.

Надо решать свои житейские вопросы на основании совести, то есть идти к духовнику надо не в состоянии "я не знаю что делать", но проведя предварительную работу. Если серьезные вопросы, посоветуйся муж с женой, жена с мужем, с детьми, старшими, друзьями, которые любят тебя. Послушай голоса со стороны, спроси у совести своей. Крепко помолись Богу, походи в храм Божий и день, и два, попытайся внимательно помолиться Богу, почитай Евангелие, может быть, Слово Божие тебе что-то откроет. То есть приди к священнику уже подготовленным, например, готовым сделать то, что тебе не нравится, чего тебе делать не хочется. Например, не хочешь уезжать, а надо, или не хочешь оставаться, а надо и так далее.

Помолись о священнике, чтобы Бог открыл ему Свою святую волю. Это очень важно, идя к священнику, молиться Богу о священнике, говоря:

Господи, иду к тебе, а Ты благослови раба Твоего отца Михаила (или Матфея), чтобы через него я услышал от Тебя, и дай мне мужество принять, как от Тебя.

Нужны такие серьезные вещи. А когда спросил там и там, получается просто некий раздрай.

Наверное, так же надо просить благословения на какие-то молитвенные подвиги.

На молитву мы благословляемся с момента нашего крещения. Для чего какие-то особые благословения, которые, например, просят на чтение Псалтири. Причащаться, молиться, исполнять заповеди, бороться с грехом, читать Священное Писание, внутри которого находится Псалтирь - на все это мы благословлены от начала, по факту христианства.

Специальное, требующее благословения, когда, например, хотят поступать в семинарию. Когда девушка говорит, что не хочет замуж, но хочет сохранить девство ради Христа - это очень серьезно, здесь нельзя без благословения.

Вопрос телезрительницы из Екатеринбурга: Как готовиться к Причастию в мясопуст три дня подряд или только среду и пятницу, можно ли есть рыбу, если причащаешься через неделю?

Второй вопрос: Как приготовить к Причастию ребенка?

Этот вопрос решается на собрании священников, и в пастырской практике он принят на обсуждение. Современный подход к этому вопросу, насколько мне известно, следующий: если человек постится в среду и пятницу весь год и соблюдает многодневные посты Рождественский, Великий, Петровский, Успенский, то три дня поста непосредственно перед Причастием теряют для него свою актуальность. Три дня нужды для тех, кто причащается редко 1-3 раза в год, не более того, или хромает в церковной дисциплине.

Если человек несет на себе все, что благословила Церковь, то если Вы хотите причаститься в воскресение, и при этом всегда поститесь в среду, пятницу, то в субботу можно без мяса, но с рыбой, и в воскресение ничто не возбраняет Вам приступить к Причастию. Хотя, конечно, все это имеет необходимость быть благословленным тем священником, который Вас причащает.

Думаю, не надо здесь слишком супить брови и умножать дисциплинарные требования. Думаю, любой пастырь, глядя на такую практику христианина, скажет, что он, конечно же, может приступать к Чаше со страхом Божиим и верой.

Что касается ребенка, то мне кажется, самым главным вопросом для детей является их желание быть в храме и радость от того, что они в храме. Если ребенку хочется идти в церковь, и он с радостью идет туда, то, думаю, это и есть самое главное приготовление к Причащению. Конечно, грех уже может проявлять себя в них: они могут вредничать, лениться, лукавить, и за этим надо следить, и можно подсказать им ласково:

Знаешь, сынок или дочка, мне кажется, тебе надо вот об этом сказать на исповеди, ты вчера меня обманул, сказал, что съел, а сам выбросил обед в мусорку, это уже серьезно.

Не надо талдычить детям на исповеди, что они не слушают маму и папу. Потому что мама и папа очень своекорыстно относятся к исповеди своих детей, впрочем, как бабушки и дедушки. Мы иногда нагружаем исповедь функцией закабаления детей своим авторитетом, превращаем священника в своего компаньона по превращению сына или внука в послушника. Это очень вредно.

Сегодня информационное время, очень важно, чтобы ребенок с утра до вечера не торчал в телевизоре и не погружался в гаджеты так, чтобы от них нельзя уже отлипнуть. Это тоже явный грех, это уже пленение.

Очень важно сохранять речевую чистоту: чтобы человек не привыкал говорить глупые, грязные, скверные, гнилые слова. Чтобы не брал чужого, не завидовал. У семилеток уже достаточно таких возможных грехов. Об этом надо стараться говорить с ними и просить священника:

Батюшка, придет к Вам моя дочка Дашенька семи лет, вот вредная она, упрется, закатит истерику, и ничего не сделаешь. Поговорите с ней, пожалуйста.

Или, например, девочка - модница, каждый день требует новую одежду. Надо понимать, в чем реальные проблемы. Не то, что просто "не слушается" - это слишком банально и корыстно, а когда есть реальная духовная проблема, о которой священник должен поговорить с ребенком. Здесь исповедь превращается в доверительный разговор старшего с младшим.

Важно, чтобы мы не отогнали ребенка от церкви, чтобы ребенку в церкви было хорошо, это самый главный способ приготовления к Причастию.

Хочешь причащаться?

Нравится тебе в церкви?

Нравится.

Будешь причащаться сегодня?

Ну, с Богом.

Как Вы считаете, нужно ли бездумно исполнять то, что предписал на исповеди священник?

Такие случаи могут быть, если человек подпал под тяжесть какого-то странного слова и не знает, как с этим быть. Например, епитимья, длящаяся много-много лет или еще что-то. Надо разбираться с этим вопросом. Сложность ситуации в том, что другой священник не имеет права снимать с человека то, что наложил другой. Надо разбираться со всем, чтобы понять, что за этим стоит. И если это факт чрезмерной строгости или аскетизма, когда, например, человека на десять лет отлучают от Причастия, то человек должен разбираться, самому идти к этому священнику без посредников и сказать, что тяжко, Вы не выдерживаете, с просьбой ослабить.

Но ведь бывает и наоборот, когда приходят богомольцы и просят благословить "на что-нибудь". Если я тебя благословлю на такое, что потом будешь бегать за мной и просить, чтобы тебя «разблагословил». Люди тоже могут спровоцировать священника на что-то экстраординарное, когда они задают ему какие-то странные вопросы. Потому и важно прийти к священнику с созревшим вопросом, проведя свою "домашнюю работу": подумай, что ты хочешь, поноси в себе свою проблему, сформулируй ее хорошо, и тебе гораздо легче будет выслушать ответ на нее. Не все здесь лежит на священнике, но многое рождено какой-то незрелостью самого человека.

С какими вообще вопросами нужно подходить к священнику?

С вопросами, достойными священства. Знаете, как говорили некоторые святые, не проси у царя навоза. Пришел к Богу, проси то, что Бога достойно. Пришел к священнику, проси то, что достойно священства: духовный совет, молитва, попытка разобраться в некой сложности, житейской и духовной одновременно. Попроси сродственного. Пришел к священнику, говори о том, что касается твоей духовной жизни.

Когда человек приходит к священнику, а духовных вопросов у него нет, есть житейские, материальные, психологические проблемы - это очень тяжело для священника. Такие случаи бывают, думаю, священники подтвердят это: когда приходит человек, который не знает, зачем он пришел, и надо вытащить из него некий глубокий пласт, чтобы понять то, что сам он о себе не знает - это уже какой-то старческий уровень. Надо быть больше, чем просто священник, когда, разговаривая с человеком, ты пытаешься вытащить его на ту проблему, которую он сам еще о себе не знает. Так бывает, но это очень изнурительно.

Бывает, что у нас на исповедь приходит человек и говорит, что он взял ипотеку, а теперь не знает, чем расплатиться, и просит у батюшки совета.

Такие случаи бывают. Бывает и больше, когда человек начинает буквально шантажировать, говорит: что мне теперь взять топор и пойти в банк, или мне что теперь повеситься. А ты в первый раз видишь этого человека. Тогда надо остаться после службы и поговорить с этим человеком. На самом деле, Вы не поможете ему вернуть ипотеку, но проговоренная проблема уменьшается в два раза, это замечено давным-давно.

Беда, которая высказана и которую выслушали, имеет свойство уменьшаться. Когда человек рассказал беду слушателю, он, может быть, впервые услышал сам себя. Рассказать о себе - единственный способ понять себя. Почему важно вести дневник или писать письма либо вести диалоги с кем-то мудрым и вдумчивым. Иначе себя не поймешь. Я понимаю понимать себя по мере того, как я начинаю рассказывать о себе кому-то, и кто-то внимательно слушает меня, задавая наводящие вопросы.

Поэтому несчастный «взятель» ипотеки начнет рассказывать Вам всю свою жизнь. У каждого человека своя предыстория, мучит его ипотека, а рождена она чем-то другим. Оказывается, он развелся, а развелся, потому что в блуд залетал, и жена не стала его больше терпеть. И он начнет разворачивать свой клубочек до самого раннего детства, и вдруг поймет, откуда все это началось, и скажет: "Спасибо, батюшка, я пошел". Ипотека как-то решиться, а человек, может быть, впервые прикоснется к подлинной своей проблеме по мере рассказывания о себе. Это очень важно, и здесь священник выполняет функцию психолога. За что психологу платят большие деньги, здесь священник платит своим временем и нервами, и слава Тебе, Господи, что это так. Это именно важная духовническая функция. Ведь что такое психологические сеансы? Это исповедь без отпущения грехов. Почему люди ходят к психологам? Потому что они хотят поисповедоваться, даже не надеясь, что им отпустят грехи. Священник как раз совмещает и то, и другое, он должен попытаться выслушать и вытащить из человека какие-то более глубокие пласты скрытых проблем, это очень помогает. Если это еще увенчается словами "И аз, недостойный иерей, прощаю и отпущаю...", то это просто замечательно.

Вопрос телезрителя: Когда начинаешь пытаться исполнять заповеди, жить в лоне Церкви, чувствуешь, насколько это сложно. Не удается исполнять даже Моисеевы заповеди. Хотелось бы услышать от Вас совет-утешение, вроде того, как, помните, в финале фильма "Остров", когда отец Анатолий молодому священнику на вопрос "А нам-то как жить?" отвечает: "А живи, как живем".

Попробую. Прежде всего, хочу сказать, что то, что составляет Ваш внутренний крест, мне хорошо известно. Когда пробуешь, и ничего не получается. И сто раз пробуешь, и сто раз не получается. И не отчаиваешься начинать в 101-й раз, и в 101-й все равно не получается. Это понятно.

В утешение себе и Вам скажу, что труд по исполнению заповедей - это самая необходимая возможность и способ открыть человеческую немощь. Чему научается человек, исполняя заповеди? Немощи. Это такой интересный святоотеческий голос: по мере исполнения заповедей ты открываешь свое несовершенство. Человек будет спасен не за подвиги и не за труды, а за веру и смирение. Смирению он научается по мере познавания своей немощи, которая, в свою очередь, открывается от попытки исполнить заповеди.

Какое твое правило? - спросили человека, который много лет прожил в серьезных трудах.

Какое правило мое, - ответил тот. - Были у меня разные правила: и большие, и маленькие. Когда я правило исполнял, я гордился. Когда я правило не исполнял, я унывал. Сегодняшнее мое правило - это "Господи Иисусе Христе, помилуй мя".

Из всех молитв, какие знаю,

Пою в душе иль вслух читаю,

Такою дивной дышит силой

Молитва "Господи, помилуй!"

Уж близок я к последней грани,

И все ж с горящими слезами,

Хотя с увядшей тела силой,

Твержу я "Господи, помилуй!"

Душа, окончив жизнь земную,

Молитву эту, не иную,

Тверди и там ты за могилой

С надеждой "Господи, помилуй!"

Бог не хочет погибели человека, наши несовершенства Он прекрасно понимает, знает и носит. Созерцание Христа распятого и радость о Христе воскресшем достаточно утешают измученную душу. Мы спасемся не по делам, а по милости. Это очень утешает человека - Господи, помилуй.

Вопрос телезрительницы из Москвы: Духовный отец - кто он, и как правильно обратиться к священнику с просьбой о духовничестве. Я живу в Москве и уже семь лет езжу к батюшке в Подмосковье, считаю его своим духовным отцом, но не озвучиваю этого. Правильно ли это?

Думаю, что не надо непременно все озвучивать и формализовывать. То, что Вы уже делаете, может поставить Вас в отношения духовного отца и духовной дочери без формализации этого процесса. Достаточно того, что есть. Вы счастливый человек, у Вас есть наставник, который примет Вашу исповедь, причастит Вас, подскажет, помолится. То, что у Вас есть, с избытком хватаем, очень многие люди этого лишены.

Духовное отцовство важнее, чем физическое отцовство. Физическое отцовство стало редкостью, то есть мы живем во времена серьезной безотцовщины. Далеко не каждый ребенок живет в семье, где мужчина является его биологическим отцом. Отца может просто не быть, он исчез, может быть отец социальный, то есть не совпадающий личностью, может быть масса других ситуаций. Без отца вырастает очень много детей.

И вот задаю вопрос себе и вам: если нормальное отцовство стало редкостью или, по крайней мере, встречается не на каждом шагу, хотя у каждого ребенка должны быть и отец, и мать. Если такие простые вещи стали редкостью, то где же нам взять на всех духовных чад духовных отцов? Ведь духовное отцовство гораздо сильнее и серьезнее, чем отцовство физическое. Поэтому духовная безотцовщина тоже присутствует. Каждый хочет иметь духовного отца, но где же их взять?

Каким должен быть духовный отец в Вашем понимании?

Как я уже и говорил, таким "дедушкой". Не в том смысле, что все простит, на коленки посадит и свисток вырежет: "будет вам и дудка, будет и свисток". Нет.

Опыт его должен превышать опыт духовного ребенка на ту колоссальную разницу, которая существует между реальным родителем и ребенком. Что такое родитель - это человек, который в два-три раза масштабнее, чем рожденное от него чада. Духовный отец должен быть такой масштабной личностью, то есть он должен прожить на много больше тебя, и его внутренний опыт, как духовный, так и человеческий, житейский, должен быть источником питания для тех, кто этого опыта не имеет.

Он должен быть сострадательным опять-таки из опыта. Должен быть кающимся человеком, без гуруистских наклонностей, без веры в собственную непогрешимость. Лучше всего каяться в грехах в присутствии того, кто сам кается в своих грехах. Потому что если человек уверен в своей непогрешимости, перед ним каяться очень страшно, он тебя расплющит холодом своей ложной святости. Если я грешен, а он свят - это же ужасно. А если он говорит: я такой же грешник, ты не бойся, есть лишь один безгрешный - Христос. На коленях такого человека можно плакать. Слыша грехи других людей, он должен себя опознавать в этих грехах, не потому, что должен все это сделать, а потому что он узнает человеческую боль.

Ведь, по сути, мы ничего нового не слышим, мы слышим модификации, вариации одних и тех же страстей, и ничего нового, поэтому требования к духовнику очень высокие. Конечно, он должен быть начитан в Священном Писании, в святоотеческой литературе, духовно опытен, снисходителен, в нужных случаях строг, но строгость должна быть разбавлена снисходительностью в пропорции, наверное, 5 к 95. То есть большинство случаев требует снисходительности, некоторые редкие случаи требуют строгости, нужно включать разные режимы.

Вопрос телезрителя из г. Чебоксары: Как мне молиться, если я не могу от всей души простить некоторых людей? Разве я могу произнести слова "и прости нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим", если не простил от всей души? То же с молитвой "Господи, помилуй". Могу ли я просить помиловать меня, если точно так же не могу помиловать своего ближнего?

Что же, Вы прикоснулись к реальной боли, реальной язве. Там, где Вы уперлись в слова, которые не можете произнести, Вы не должны произносить их до тех пор, пока не произнесете их фактически, по сердцу и истинно.

Вы уперлись в священный барьер. Прекрасно. Если Вы этот барьер преодолеете, Вы подниметесь сразу на очень большую ступеньку вверх, чего я Вам желаю.

Только теперь разделите проблему на две части. У Вас могут быть личные враги, например, люди, которые взяли в долг и долго не отдают, либо люди, которые отрезали у Вас кусок огорода. Это Ваши личные враги, и, может быть, Вы их не можете простить.

Но часто люди говорят эти слова "я не могу их простить" к людям, которых они лично не знают, лично не контактируют, но накручивают себе, например: я не прощу Чубайса за то, что он разорил полстраны в такие-то годы и за веерное отключение электричества в 90-х. Не прощу Обаме, что он бомбил и еще что-то. Если Вас тревожат эти проблемы, смело выбрасывайте их в мусорник, потому что молитва "Отче наш" говорит нам о тех людях, которые конкретно переплелись с Вами жизненными обстоятельствами, и Вы имеете конкретную обиду на конкретного человека. Например, Вам кто-то нахамил в транспорте, и Вы два дня держите обиду и не можете молиться. И не молитесь, пока не простите. А когда переборите, станете сильнее, и у Вас начнется новый этап жизни - начнется духовная свобода.

Простить, преодолеть какую-то внутреннюю тяжелейшую проблему взаимоотношений с родственниками, с начальником на работе, с обидевшим или обманувшим тебя человеком - это великий подвиг, это победа. Если у Вас такие случаи есть, продолжайте бороться.

Человек оскорбил Вас страшными словами, выругал. Но если положить на одну чашу весов эту обиду, а на другую - все Ваши грехи, все-все, которые Вы знаете или не знаете, и сказать: я это прощу ему, а мне простится все ЭТО. То здесь очень неравноценный обмен - порассуждайте об этом. Вам простится ВСЕ, а Вы простите, пусть обидную, но ерунду. Вам простится все - Вы получите великую свободу, а потом скажете Богу с дерзновением:

Господи, долго не мог я сказать Тебе этих слов, а теперь могу, а теперь прости мне мои долги так, как я простил должнику моему. Простил я ему это, забыл, а Ты, Господи, прости мне ВСЕ мои грехи.

Это же будет великая перемена, Вы поменяете мешок мусора на вагон золота - вот такая будет мена. Пока что Вы уперлись в проблему, но решайте ее, и, решив ее, Вы страшно обогатитесь.

Такое вот решение жизненных проблем предлагает нам молитва "Отче наш".

Вопрос телезрителя из Московской области: Есть ли смысл исповедовать грех, если я знаю, что он повториться? Ведь это, наверное, получается лукавство?

Есть смысл исповедовать грех, даже если Вы подозреваете, что он повторится. Есть грехи, которые неизбежно повторяться. Например, человек говорит, что рассеивается на молитве или что у него нет любви, часто - нет терпения. Я совершенно уверен, что когда Вы придете через неделю, Вы повторите то же самое. Было бы странно, если бы Вы сказали: "В прошлый раз я говорил, что у меня нет любви, а теперь есть. И теперь я на молитве не рассеиваюсь". Такие вещи можно повторять всегда или можно не повторять, но подразумевать. Вот откуда берется пыль? Никто не знает, но уборку влажную делать придется, потому что пыль берется сама собой.

Если же речь идет о серьезных грехах, если Вы, не дай Бог, изменяете жене, и настолько связались с этим грехом, что знаете, что в ближайшее время не избавитесь, и приходите плакать о себе. Но отходите от исповеди и знаете, что Вы опять несвободны, что опять находитесь под угрозой залезть в ту же лужу. В таком случае Вам нельзя причащаться, а исповедоваться все равно нужно. Поисповедуетесь раз - и, к сожалению, вернетесь на прежнее. Второй, третий раз. В конце концов, совесть Вас замучает, и либо Вы убьете свою совесть, и станете животным, либо совесть убьет Ваш грех и заставит Вас стать человеком. Вы будете воевать с совестью смертельным боем, до хрипоты и крови, пока один из вас не победит. Либо Вы станете животным, либо Вы станете человеком, и совесть победит Вас.

Поэтому нужно говорить все равно о своих грехах на исповеди, в особенности, если это серьезные вещи, которые требуют непременной борьбы с собой. Как гигиенические вещи, когда, например, Вы чистите зубы, Вы уверены, что будете вновь их чистить. Вы стираете свои вещи, но Вы уверены, что Вам это придется делать еще не раз - это нормально.

В этом смысле дисциплина исповеди - это гигиеническая дисциплина, она требует повторения, держит Вас в тонусе, не даем Вам завшиветь. Если не будешь убирать в комнате, не будешь ни бриться, ни мыться - завшивеешь. В этом смысле эти повторения - гигиеническая функция исповеди. Повторяйте, не страшно.

Вопрос телезрителя из Санкт-Петербурга: У отца Анатолия Оптинского есть слова: "опасайтесь греха смущения". Объясните, пожалуйста, что такое "грех смущения"?

Смущение - широкое понятие. Мы смущаемся всякий раз, когда встречаемся с чем-то, чего не ожидаем. Например, ожидаешь святости, а встречаешь не совсем святость. Скажем, мирянин впервые оказался на празднике за столом вместе с духовенством. Он боится жевать громко, думает, что здесь надо быть субтильным, а слышит, что нет, люди плотно и с аппетитом кушают и разговаривают необязательно о предметах библейских. И он вдруг смутился. Всегда, когда мы ждем чего-то такого большого, а встречаем что-то простое, мы склонны смутиться. Бывает ненужное смущение, когда ты поднимаешь в себе какой-то градус ожиданий. А жизнь тебя как-то смиряет: успокойся, в нужное время мы скажем тебе духовные слова, а сейчас расслабься, ешь, пей, слушай простые речи. Такое бывает смущение.

Бывает смущение от бесов. Бывают такие щепетильные души, которым приносятся разные помыслы, например, прибежал на исповедь, а молитву перед исповедью уже прочитали, и вот человек смущается и полслужбы мучается, идти ему на исповедь или не идти. Это целая мука, когда в человеке нет простоты. Любая зазубринка, заброшенная в его сознание, выбивает его из колеи, и он уже не знает, как поступать. Таким людям хотелось бы посоветовать быть проще. По-хорошему проще, не в смысле наглее и бесшабашнее, а проще и спокойнее.

Потому что поводов для смущения миллион, все средства массовой информации работают на индустрию смущения. Вся забрасываемая информация стремится нас раскачать, расшатать, взбудоражить, потом опустить в уныние.

И в духовной жизни человек часто то чего-то боится, то бесовские страхи, то уныние, то маловерие, то думает, что ничего у него не получается. Отсюда рождается всякое. Человеку надо иметь такую же здоровую душу, какой здоровый аппетит имеет здоровый человек. Ест, хрустит всяким огурцом, который на столе, и все ему хорошо. Надо иметь такую здоровую душевную организацию. Вопрос, где ее взять?

Люди стали такими нервными, такими истонченными, такими обидчивыми. Городские жители почти все невротики. А нам нужно иметь нормальную, здоровую, "розовощекую" душу, которая ищет простой пищи и радуется простому солнышку. Просите у Бога душевного здоровья, и я должен этого просить:

Господи, Ты врач мой, исцели мою душу от застарелых болезней, которые Ты Сам видишь и знаешь.

Чтобы мы были простые, здоровые люди, имеющие простую, здоровую веру, и, в конце концов, вошли в настоящий и красивый рай.

Вопрос телезрительницы: Исповедь, написанная на бумаге и прочитанная самим священником, принимается ли Богом, прощаются ли грехи? Я инвалид, и по-другому не могу.

Без сомнения. По сути, бумажная хартия - это хартия Вашего сердца. Когда Вы пишете свои грехи на бумаге, Вы совершаете перенос невидимого в видимое. Это тайна сердца, записанная на куске бумаги. Священник, читающий эти грехи, принимает их так же, как если бы произнесли их своими устами. Он читает над Вами молитву, разрывает список - это все равно, что Ваши грехи уходят от Вас. Конечно, это принимается, и не сомневайтесь в этом.

Вопрос телезрителя: Исповедовался и причащался, затем снова согрешал, как вернуться к Богу? Посещаю храм регулярно, но чувствую себя безучастным. Молюсь, миропомазываюсь - беру в долг благодать Святого Духа. Что мне делать для Бога в ответ? Как вернуться в лоно Церкви, если я произношу "Верую", а на деле выполнять до конца не получается?

Очень важная вещь: первыми расколами в Церкви были расколы донатистов, которые характеризовались так называемым перфекционизмом - желанием, чтобы Церковь состояла только из святых. Все мы должны быть богатырями духа, и нет в нас никакой слабости. Отсюда рождались презрение к согрешающим, высокомерие над теми, кто согрешает много и часто, желание отсечь от себя всех слабых, ненужных и так далее. Из этого вырастали целые ереси.

Желание перфекционизма, желание того, чтобы все было хорошо, может быть и опасным. Церковь святая, но не столько нашей святостью, сколько святостью ее Главы - Господа нашего Иисуса Христа. Он сообщает здоровье телу. К Церкви относятся не только святые, но также и грешники. Это очень важно понимать. Кающиеся грешники, не победившие грех до конца, страдающие от греха и не достигшие совершенства - это также люди, принадлежащие к Церкви.

В большом теле нужна каждая ресничка, каждый ноготочек. В большом теле есть разные многофункциональные органы, и большие, и маленькие, и заметные, и незаметные. Поэтому не сомневайтесь в своей принадлежности к Церкви из-за того, что Вы не достигли совершенства, из-за того, что Вы падаете, согрешаете, опять каетесь, и опять падаете.

Грешники кающиеся точно так же принадлежат Церкви, как и святые. И не один подлинный святой не пренебрежет грешником, потому что знает, что он и я находимся в одной Церкви. Только ложная святость пренебрегает грешниками, она забывает, что у нее есть источник - Христос, Который никем не пренебрегает. А самосвят думает, что он свят сам собой, поэтому презирает кающегося. Настоящий святой грешников не презирает. Кукша Одесский говорил: я сам грешник, и грешников люблю. Мне бы хоть с краечку, да в раечку.

Ваша борьба - знак того, что Вы принадлежите к Церкви. Вам нет смысла унывать, Вам есть смысл плакать, что Вы слабы. Но Вы не вне Церкви, а в Ней. Такие, как Вы, составляют одну из когорт Церкви - это плачущие и припадающие, носящие свою немощь и умоляющие Бога о том, чтобы Он исцелил их. Мы все к ним принадлежим, время от времени каждый из нас плачет о своем окаянстве.

Вопрос телезрительницы из Астрахани: Недавно я слышала профессора А.И. Осипова, который сказал, что маленькие детишки, которых приносят в храм, отвлекают прихожан от службы. Считается ли это грехом, и в какое время лучше приводить маленьких детей от года до полутора лет?

Конечно, это не является никаким грехом, это бытовая дисциплинарная сложность, которая накладывается на литургическую жизнь. Поскольку маленький ребенок не может сознательно участвовать в молитве, не может пропеть с нами "Верую", не понимает, что происходит во время Евхаристического канона, нужно приходить с ним непосредственно к самому Причастию, к молитве "Отче наш".

Понятно, что создает сложности для родителей, потому что мама или папа оказываются вырванными из Литургии, что является неизбежными сложностями, нужно это потерпеть, пока ребенок маленький. Греха в этом нет, это просто сложность, связанная с несознательным, малым возрастом наших детей. Приводить их в храм нужно перед самым выносом Чаши.

Время нашей программы подошло к концу. Благодарю Вас за сегодняшнюю беседу. До Таинства Причастия мы так и не дошли. Надеюсь, что в следующий раз мы обсудим эту тему. В завершении прошу Вас благословить наших зрителей.

Преобразившийся во славе перед учениками-апостолами Христос, явивший славу Свою Моисею и Илии, да воссияет и нам Своим Светом Присносущным по молитвам Богородицы, ибо Он Светодавец, и слава Ему.

Ведущий: Сергей Юргин
Расшифровка: Юлия Подзолова

В передаче Беседы с батюшкой на телеканале Союз на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Павел Великанов – проректор по научно-богословской работе Московской Православной Духовной Академии, кандидат богословия, главный редактор портала Богослов.ру.

Передача Беседы с батюшкой на телеканале Союз

Кто есть Бог? Откуда в мире зло? Почему оно активно противопоставляет себя любым попыткам утверждения жизни, утверждения святости, добра?

Школа веры

А. Сергиенко: Здравствуйте, уважаемые телезрители. В студии Александр Сергиенко. Сегодня у нас в гостях проректор по научно-богословской работе Московской Духовной Академии, кандидат богословия, главный редактор портала Богослов.ру, протоиерей Павел Великанов. Здравствуйте, батюшка.

прот. Павел Великанов: Добрый вечер.

А. Сергиенко: Благословите наших телезрителей.

прот. Павел Великанов: Господне благословение да пребывает с вами.

А. Сергиенко: Тема нашей сегодняшней беседы – школа веры. И вот, в общем-то, практически все знакомы с тем, что одноименная книга вышла.

прот. Павел Великанов: Я не знаю, насколько все знакомы, но то, что книга была распределена между всеми епархиями Русской Православной Церкви, – это факт. И хотелось бы надеяться, что следующий тираж книги, который должен выйти скоро, позволит ее приобрести.

Для меня было большим сюрпризом, когда митрополит Климент озвучил, что эта книга стала победителем ежегодного конкурса на просветительское издание. И это, конечно, для меня большая честь, что такой большой тираж – 100 000 экземпляров.

С другой стороны, очень хочется услышать какую-то здоровую, может быть, критику, потому что книга создавалась очень непросто. Сначала это были радиопередачи, которые тоже непросто появлялись, потому что архиепископ Марк Егорьевский в рамках проекта «Мир, Человек, Слово» поставил новую для нас задачу: постараться рассказать нашему современнику о том, что такое православная вера, но рассказать, не побоюсь этого слова, как-то нетривиально.

И рассказать так, чтобы, с одной стороны, удерживать интерес и внимание со стороны слушателя, а с другой стороны, чтобы это не превращалось в исключительно развлекательное слушание. Признаюсь честно, первые передачи, которые мы подготовили, ушли в корзину, потому что поймать этот формат, в общем-то, было очень сложно.

Но постепенно путем тернистым, путем ошибок, выводов и родились эти радиопередачи, которые впоследствии были отчасти трансформированы в новые тексты, были изданы в книжке, отчасти сохранились. И так появилась эта книга. Вот такая кратенькая предыстория.

Книга, конечно, не претендует на научную полноту, на такую, как сейчас говорят, фундированность изложения материалов. Но, на мой взгляд, она позволяет даже человеку, не знакомому с православным мировоззрением, ощутить, как видит православный верующий человек мир вокруг себя.

Он может пощупать эту призму, сквозь которую верующий человек воспринимает все происходящее и внутри него самого, в душе, и то, что происходит вовне. Можно с этим согласиться, можно с этим не согласиться.

Когда я готовил эти тексты, для меня было очень важным опираться не столько на святых отцов, философов, абсолютных авторитетов для людей образованных, грамотных, вне зависимости от того, церковные они или нет, а на какие-то очень тонкие интуиции, которые мы, прежде всего, встречаем в области культуры – в различных стихотворениях, литературных произведениях, даже в кинематографе.

И попытаться дать некий ключ, который позволил бы раньше слушателю, теперь читателю пробовать открывать, казалось бы, даже неприступные двери. Насколько это получилось или не получилось это, конечно, теперь судить читателю.

Охват тематики очень широкий. Мы начинаем с основного вопроса для любого верующего человека: «Кто есть Бог?» и заканчиваем острейшей темой, которая всегда была актуальна. Тема, о которую всегда ломались копья между людьми верующими и неверующими, – это проблема зла.

Откуда в мире зло? Почему в мире царит зло, активно противопоставляет себя любым попыткам утверждения жизни, утверждения святости, добра?

Но не только на богословских вопросах останавливаемся мы в этой книжке. Там много тем, казалось бы, никакого отношения к богословию не имеющих. Например, тема труда или тема красоты, счастья, тема смерти.

Может быть, кому-то книга покажется несколько фрагментарной, но в этой фрагментарности, краткости есть большой плюс. Я недавно был в гостях у одного владыки, и он поделился своей шуткой: «Когда я издавал твою книжку, то говорил журналистам, что это православный «твиттер» веры», – то есть очень краткие сообщения, имеющий свой посыл, но которые можно быстро прочитать и вынести какое-то ощущение, какую-то интуицию, религиозную интуицию по тому или иному вопросу.

А. Сергиенко: Сегодня для нас важно содержание самой книги. Я призываю наших телезрителей: сегодня у вас есть возможность задавать те вопросы, которые, возможно, до сих пор еще не получили ответа. Но как раз-таки это те самые вопросы, которые вы обычно задаете во время эфира или те, которые задаете в социальной сети. Так или иначе, сегодня мы можем эти вопросы поднимать.

Я предлагаю начать с конца, последняя глава – «Где Бог, когда кругом зло». Вы сказали, что это наиболее сложная тема, вызывающая всевозможные прения. Все-таки, как сказать про зло? Что такое зло? Почему оно существует?

Где Бог, когда кругом зло?

прот. Павел Великанов: Да, действительно, Вы правы, последний блок текстов так и называется: «Где Бог, когда кругом зло?» Сюда входят разные материалы. Это и проблема определения зла, это и вопросы, напрямую связанные с проблемами зла.

Это проблема страдания, вопрос страха, что такое смерть, и дальше – ставшие традиционными темы: ад, дьявол, антихрист, язычество, магия, суеверия, миф, богоборчество.

Отвечая на ваш вопрос, можно предельно кратко сформулировать, что такое зло. Ответ блестяще дан святителем Василием Великим. Он пишет, что зло – это лишение добра. Причем не отсутствие добра, не недостаток добра, а именно лишение добра. То есть, как если некогда был человек зрячим, и его кто-то ослепил.

В этих, казалось бы, предельно простых словах отражена глубокая богословская интуиция, что зло появляется там, где появляется воля. Причем воля не природная, а воля искаженная, исковерканная человеческим эгоизмом, обращенностью на самого себя, попыткой все, что происходит, и все, что делается как самим человеком, так и вне его, обратить на пользу только самому себе.

Это тот самый момент, когда происходит глубинный слом в бытии, потому что бытие держится любовью.

Отец Павел Флоренский в одном из своих произведений писал, что мир создан крестом. Крест – это фундамент всего бытия. Это принцип жертвенности, принцип готовности отдать себя всего без остатка – это не просто некая придумка христиан, чтобы привлечь к себе как можно больше последователей такой нравственной высотой.

Это глубинная суть и глубинный фундамент бытия всего мира. Тот, кто живет ради себя, собой, вырывает себя из царства гармонии, из этого царства любви.

Когда происходит в бытии этот слом, без разницы, где этот слом происходит – в мире ангельском или в мире человеческом – в этот момент и появляется зло. Почему зло, или дьявола, также называют «обезьяной Бога»? Потому что обезьяна лишь может подражать, может извратить, но новое она создать не может. Почему? Потому что у зла нет любви, а без любви невозможно никакое творчество.

Если Господь дает нам заповедь быть во всем подобным Ему, Господь тем самым призывает нас использовать свою свободу в рамках всего созвучия, всей симфонии бытия, в том числе в творческом понимании. Мы призваны творить добро, мы призваны творить его так, как не делал никто.

Мне нравилась одна мысль одного известного англиканского богослова, апологета. Я думаю, это лучший богослов 20 века – Клайв Стейплз Льюис. В одном из своих произведений или в одной из своих фантасмагорий он рассказывает, почему Бог не творит всех людей одинаковыми.

Хотя, казалось бы, какой интерес у Бога, что все люди разные? Эта различность, разноликость создает массу проблем. Невозможно сказать, что люди относятся к одной категории. Это ключик к ним, чтобы аккуратно открыть их сердце. И все встанет на свои места. Зачем Бог создает изначально себе такую проблему?

И он очень интересно на этот вопрос отвечает. Он пишет, что каждый человек подобен уникальной двери во всем мире, и не только во всем мире, если брать его по горизонтали в количественном плане, но и в некой диахронии, в некой продолжительности во времени, глобально, во всем бытии.

Эта дверка может открыть Бога таким образом, каким другая стоящая рядом дверь его не откроет. То есть Бог хочет, чтобы человек прославлял Бога и отражал в себе Бога совершенно исключительным образом.

Действительно, когда мы смотрим на наших святых – людей, которые для нас являются образцами для подражания, примерами, – мы не перестаем удивляться, насколько по-разному они реализуют одни и те же заповеди Божии.

Казалось бы, заповедь: «люби Бога и ближнего» – и все. Но это такой широченный спектр, как это все реализовывалось, как это все воплощалось.

Мы читаем жития святых, постоянно ими вдохновляемся, потому что где-то даже интуитивно пытаемся найти некую близость своего собственного бытия тому, кто уже прошел путь земной жизни и был удостоен Царствия Небесного – не просто удостоен, но еще и засвидетельствован Церковью как достойный подражания пример жизни.

Поэтому здесь сокрыт очень интересный момент в том, что каждый из нас постоянно находится перед очень непростым выбором. Иногда нам кажется, что весь смысл свободы в том, чтобы выбирать между плохим и добрым, между злом и добром.

На самом деле даже перед человеком, который не собирается выбирать зло, перед его лицом огромное поле его свободы, потому что псалмопевец говорит: «Широка заповедь твоя зело».

И этот выбор между добрым и лучшим – в нем как раз человек раскрывается полно. В нем человек вытачивает сам себя как некий уникальный кристалл, уникальный алмаз. А как только он, наоборот, уходит от этого, когда он начинает смотреть внутрь себя и выбирает противоположное, выбирает злое, мы видим, как он превращается в обычный, стандартный булыжник.

Поэтому грех при внешней видимости многообразия всегда однолик, всегда типологичен. А святость уникальна, она безграничной пестроты, безграничной окраски, различных оттенков.

Вернемся к теме зла. Корень всего зла – это возможность выбирать между слушаться Бога или слушаться самого себя. Вот где находится самый основной нерв. Но без этой возможности и не было бы реальной возможности человеку жить с Богом, любить Бога.

Часто люди задают вопрос, почему Бог не останавливает то или иное беззаконие, почему Бог не вмешивается активно в человеческую жизнь. А на самом деле, если просто логически додумать этот вопрос и сказать: «Хорошо, а давайте Бог начнет активно вмешиваться в нашу жизнь»?

Вы посмотрели на чужую жену, засмотрелись – Бог, раз, и ослепил вам один глаз! Вы сказали плохое, дурное слово – у вас половина языка отнялась. Представляете, как здорово было бы? Никто бы никуда не смотрел, никто бы ничего не говорил, все стали бы молчать.

Но что бы это было? Что за жизнь была бы? Был бы лагерь, тюрьма под вывеской «Царствие Небесное».

В этом и вся сила христианства, что Бог платит невероятную цену за то, чтобы научить человека делать правильный выбор. Он платит Своей жизнью, Своим бытием. В этом и заключается вся парадоксальность и уникальность христианства.

Апостол Павел прекрасно описывает в своих посланиях, что крест для одних – это безумие, для других – соблазн. А для нас – это самое главное, это сила и слава, это то, на чем покоится бытие, все здание бытия и вся наша жизнь.

Есть только один ответ на вопрос, который люди задают: «Господи, что Ты сделал, чтобы в мире не было зла?» Этот ответ Бог не произносит. Он висит на кресте. Бог, убитый и распятый человеческой злобой, человеческим грехом, отдавший Себя Самого, чтобы мир этот был. Вот это и есть Его цена за наше право совершать грех и творить зло.

Нажми на кнопку – и ты в аду

А. Сергиенко: У нас звонок из Казахстана. Слушаем вас. Здравствуйте.

У меня к Вам такой вопрос. Как помочь дочери-подростку, которая теряет очень много времени на интернет, телевидение, общение с подругами? На мой взгляд, это общение бесполезно. Она меня практически не слышит. На этой почве возникает много ссор.

прот. Павел Великанов: Понимаете, в чем дело: главную ошибку, которую делаем мы, родители, по отношению к нашим детям, – это ошибка собственничества. Мы воспринимаем наших детей как некую нашу вещь. Мы их родили, воспитали, мы их кормим, мы им даем образование, помогаем – а они, такие неблагодарные, творят, что хотят.

Мы говорили, какую цену платит Бог за наше право ходить между путем жизни и путем смерти, – платит Своей жизнью. В этом и заключается ответ на Ваш вопрос.

Когда у молодого человека или девушки сформировалось некое собственное мироощущение, самое неправильное, самое глупое – пытаться это мировоззрение рушить и втискивать в те представления, которые есть у Вас об этом мировоззрении.

Вы должны встать рядом и стараться смотреть, чтобы те люди, с которыми она общается, те фильмы, которые она смотрит, те сайты, которые она посещает, не носили бы в себе чего-то агрессивно-безбожного, агрессивно-негативного.

Сейчас, к сожалению, по причине легкодоступности средств массовой коммуникации человек одним нажатием кнопки может оказаться или в аду, или в раю, и это на самом деле страшно. Эти физические ограничители, которые раньше сдерживали распространение греха, сейчас стали виртуальными.

Если раньше человек, чтобы совершить грех, должен был куда-то идти в специальное место, некий притон, грубо говоря, то сейчас весь этот притон может оказаться в течение секунд оказаться у вас в квартире, в вашем доме. Мне кажется, что самое правильное, – это не метод запрещения и не метод насильственного вытеснения чего-то, а метод аккуратного замещения.

Вам бы я посоветовал: потрудитесь, покопайтесь в интернете, пообщайтесь с батюшками, с молодыми людьми – с теми, кто представляет лучше, чем вы, поле современного кинематографа. Найдите те фильмы, которые несут мощнейший положительный нравственный заряд.

Таких фильмов много. Большая часть драм, и не обязательно, могут иметь отношение к христианству, к вере, Церкви. Это могут быть светские произведения, но их основной посыл будет правильным.

Более того, я считаю, что мы в своей пасторской, миссионерской, просветительской деятельности много теряем, потому что мы не развиваем в своих подопечных чувство хорошего авторского кино. Чувство, которое позволяет отличить дешевую подделку, которую будут с удовольствием смотреть с открытым ртом молодые люди, от вещи глубокой, которая требует внутренней рефлексии над тем, что показывается на экране.

Когда фильм является некой загадкой для человека, человек посмотрел и ничего не понял. Еще раз посмотрел и все равно не понял. И он думает: «Может, я не соображаю, и тут все гораздо глубже и интереснее, чем это можно с наскока ухватить».

Я думаю, что если Вы начнете смотреть со своей дочерью подобного рода фильмы, их вместе обсуждать, делиться впечатлениями, спорить, эта стена отчуждения и противопоставления вашей воли и воли вашей дочери начнет постепенно уходить.

Ребенка надо оставить в большей свободе, нежели чем мы готовы это сделать. Потому что чем больше будет наших внешних человеческих ограничителей, пределов, тем более немощным, бессильным и несамостоятельным к нравственному выбору и принятию решений вырастет это человек.

Когда его с одной стороны ударили, он покачнулся и выстоял, потом с другой стороны, тогда начинает формироваться внутренний нравственный скелет, мускулатура. А когда он понимает, что папа, мама создали внутренний оазис, то – «мне тут ничего не грозит». И это будет самая большая и страшная ошибка.

Дай Бог, чтобы такого не было. Мне хочется пожелать Вам и Вашей дочери помощи Божией, мужества и настойчивости в поиске истины.

Как полюбить?

А. Сергиенко: Следующий звонок, Набережные Челны на связи. Слушаем.

Здравствуйте. Я хотела бы задать такой вопрос. Как стяжать любовь к ближнему и любовь к Богу? В чем это заключается? Что это такое – любовь к ближнему и любовь к Богу, христианская любовь? После двадцати лет христианства наконец я увидела свои грехи, а вот что такое любовь и как ее стяжать – не знаю.

прот. Павел Великанов: Спасибо за вопрос, очень интересный и глубокий.

Я недавно был в Грузии. Это была официальная поездка в Тбилисскую духовную академию. В первый день нашего посещения мы зашли в великолепный кафедральный Собор, посвященный Святой Троице. Это было достаточно поздно. Часов в девять, в начале десятого вечера. Был шок от той красоты, великолепия, богатства.

Когда мы поднимались на один из этажей собора, мы увидели очень интересную картину. Сидит человек сорок людей разного возраста: двадцатилетние юноши, девушки, средний возраст, пожилые люди, и стоит батюшка. И видно, что они настолько напряженно, с восточной горячностью, спорят.

Мы подошли. Они нас поприветствовали. Мы задаем вопрос, о чем же идет такая жаркая дискуссия, что прямо в воздухе чувствуется накал страстей. «Мы прочитали книгу Эрика Фромма «Искусство любви» и сейчас спорим: любовь – это дар или любовь – это то, чему надо учить?»

Вы понимаете, какое тонкое противопоставление: любовь это как то, что человек может сделать своим усилием, или любовь это как то, что снисходит свыше? И ответ на самом деле тоже очень интересен.

Когда Господь дает нам заповедь, Он требует то, чего мы в принципе сделать не можем. Мы не можем волевым усилием родить в себе чувство любви. Но мы можем волевым усилием заставить себя делать то, что делал бы на моем месте человек, испытывая любовь к этому человеку.

Почему единственным критерием апостол выдвигает в определении греха: «Все, что не по любви, то грех»? Здесь, с одной стороны, сочетается желание и готовность человека совершать то, что от него хочет Бог. С другой стороны, Бог по мере того, как человек старается делать дела любви, посылает ему любовь, дар любви.

Действительно, из пастырской практики, из своего небольшого опыта я могу точно свидетельствовать, что когда возникают между людьми очень напряженные отношения, состояние нелюбви (не обязательно ненависть, отчуждение, а именно нелюбовь), как только люди начинают молиться друг за друга в первую очередь, если еще прежде, чем они попросят у Бога о своих насущных нуждах, в течение краткого времени происходит, на мой взгляд, «чудо по расписанию» – как все, что происходит в Церкви.

Вдруг тот человек, к которому испытывалась неприязнь, оказывается в такой ситуации с тем, кто к нему испытывает неприязнь, что он раскрывается с невероятной, неожиданной стороны. Он вдруг видит, что это совершенно не тот человек, которого можно осуждать. Это совершенно другое, нежели то, что он ранее о нем думал.

Мне кажется, этот пример дает некую парадигму, некий образ для того, чтобы мы поступали в отношении этой заповеди. Мы должны делать дела любви вне зависимости от того, что говорит нам сердце. Хотим мы этого или не хотим, чувствуем ли мы внутреннее расположение, внутреннее вдохновение к этим делам или, наоборот, у нас такое состояние, что мы готовы делать все, что угодно, только не это, но все равно мы берем и делаем.

Надеяться на то, что Господь должен дать ощущение благодати, полета, вдохновения – это неправильно. Это самый лучший, самый прямой путь в состояние прелести, когда у человека все хорошо, у него душа раскрыта нараспашку, у него только высокие переживания. У него со всеми все хорошо, и с Богом у него все устроено. И с людьми у него все прекрасно.

Такой человек умирает, приходит и, оказывается, что ему места в Царствии Небесном нет. Потому что все это было изощренным, выкрученным наизнанку эгоцентризмом, где свое представление о Боге, свой некий миф, созданный о Боге, человек поставил на место Бога.

Вполне может быть, что человек был искренен в своем заблуждении, но реальный Бог никуда не исчезает. Он как был, так и остается. Почему мы иногда видим, как Бог не просто жестко, а именно жестоко наказывает тех людей, которые стараются быть верными? Почему он посылает им тяжелейшие испытания, скорби?

Он тем самым подчеркивает, что вы можете думать свое, но у меня Своя логика. У меня Свои планы. У меня Свое видение и тебя в том числе. Поэтому делай то, что от тебя требуется, делай закон, выполняй требования заповеди любви. А все остальное – это Мой промысел, Мои действия.

Кому нужны стихийные бедствия?

А. Сергиенко: Следующий звонок, Саратовская область на связи. Слушаем вас. Говорите.

Скажите, пожалуйста, Вы перед этим говорили, что Бог не вмешивается в искоренение зла. Видимо, это не нужно понимать так буквально. Как будто Бог самоустранился, и что будет, то и будет. В Ветхом Завете неоднократно есть прямое указание об уничтожении зла Господом, тот же Содом и Гоморра, и другие вещи.

И сейчас, через людей: преступник совершил преступление, его поймали, органы правосудия осудили. Это же и есть искоренение зла. Бог не каждому обязательно своим вмешательством может условно выколоть глаз и так далее…

прот. Павел Великанов: Спасибо. У Вас замечательный вопрос, потому что в Вашем вопросе заключался и ответ. Абсолютно верно. Бог во всем, что делает, поступает, будучи движим исключительно Своей любовью и высочайшей педагогикой.

Если Бог видит, что необходимо такое мощнейшее вмешательство в жизнь людей, чтобы они ощутили страх, трепет, ужас, Он делает это. Но Он делает это в одном случае: если знает, что получится из этого какой-то благой плод.

В екатеринбургской студии телеканала на вопросы телезрителей отвечает протоиерей Петр Мангилев, проректор Екатеринбургской духовной семинарии по учебной работе, настоятель храма святых равноапостольных Кирилла и Мефодия.

- Вопрос телезрительницы из Крыма : «Мне очень было бы интересно, как бы Вы, батюшка, ответили протестанту на вопрос: “Где конкретно в Евангелии написано, что человек должен исповедоваться священнику?” Как правильно ответить на этот вопрос? Они считают, что священник - это человек и ему исповедоваться не надо, исповедоваться надо Богу. Я ответила, что как же тогда к Причастию приступать, кто же разрешительную молитву прочитает? Мне интересно, как бы Вы ответили на такой вопрос».

Во-первых, ответы нужно искать, скорее, в Новом Завете не в Евангелии, а в Апостоле. С чего нужно начать ответ на этот вопрос? Что в Православной Церкви каждый из нас, приходя на исповедь, исповедуется Богу. Священник во время чина Исповеди читает молитву: «Се чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое, не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене, но не обинуяся рцы вся, елика соделал еси, да приимеши оставление от Господа нашего Иисуса Христа... аз же точию свидетель есмь...» То есть священник говорит о себе, что он только свидетель и свидетельствует, о чем человек исповедуется Богу. Это важный момент. И в Евангелии, когда Господь Иисус Христос дает власть апостолам, Он говорит: что вы свяжете на земле , то будет связано на небе; и что разрешите на земле , то будет разрешено на небе - грехи, которые не простите, свяжете, будут связаны перед Богом. Эта власть дается апостолам, преемственно она дается епископам, священникам. Но исповедь совершается перед Богом. В Соборном Послании апостола Иакова тоже есть слова: исповедуйте друг другу согрешения и молитесь друг за друга .

В ответ можно привести эти слова Евангелия: Аминь глаголю вам: елика аще свяжете на земли, будут связана на небеси: и елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех - эта власть дается апостолам, от них она переходит епископам, а епископы, обладая этой властью, дают ее священникам, чтобы прощать и разрешать грехи.

Как быть, когда требуют такого буквального соблюдения, говорят: «Покажите пальцем, где то, о чем вы говорите, написано в Евангелии»? И вообще, как отвечать на вопросы, точного ответа на которые ты, может быть, не знаешь?

В ответ на вопросы, на которые мы не знаем точного ответа, надо извиниться, сказать правду: посмотрю и отвечу. Что-то мы можем забыть, перепутать, но что-то мы должны знать по определению.

Что касается «покажите, как в Священном Писании», - нужно иметь в виду, что православные и протестанты немножко по-разному понимают соотношение Священного Писания и Предания. В Православной Церкви Священное Писание есть часть Предания, а у протестантов Священное Писание вынесено над Преданием. Но почему православное понимание важно? Потому что правильно понимать Писание можно только в контексте Предания. Как оно передано нам, Церковь хранит Священное Писание, толкует, учит ему. Учение Церкви содержит не только Писание, но и Предание. Это важный момент, вероучительный. Исходя из этой разницы, иногда возникают недопонимание и такой буквализм, а он далеко не всегда бывает хорош.

Вопрос исповеди, подготовки к ней особенно актуален сейчас, поскольку начался пост. Наш зритель спрашивает: «Я стараюсь по возможности соблюдать пост, но стал замечать уныние. Посоветуйте, как его преодолеть».

Наверное, нужно посоветоваться со священником, к которому телезритель ходит на исповедь: заочно давать советы, в чем причина уныния, сложно, надо разбираться в жизни человека. Может быть, есть какие-то неисповеданные грехи, может быть, что-то не так в духовной жизни человека. Внимательное отношение к себе, обсуждение проблем со священником на исповеди, наверное, могло бы здесь помочь.

- Телезритель из Рязани спрашивает : «В этом году мы отмечаем столетие восстановления Патриаршества. Каково значение этого события и что оно для нас означает?»

Во-первых, мы должны помнить, что уже апостольские правила говорят, что «епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавати его яко главу», то есть первоиерарх, первый епископ должен быть в Церкви. И это традиция, это обыкновение, когда первый епископ есть, он управляет, председательствует на соборах, управляет в межсоборный период церковной митрополией, экзархатом, патриархатом - это древняя традиция Церкви. Ему дается и особая благодатная власть для этого, и это особая ответственность, которая на него возлагается. Он такой же епископ, как другие епископы, но он первый среди равных, немножко с особыми полномочиями, с особой ответственностью. Этот порядок был заменен в начале XVIII века на коллегиальное управление - хотя, конечно, в Синоде был первоприсутствующий член Синода. Неким формальным образом это правило соблюдалось, но все-таки первоприсутствующий член Синода был во многом ограничен в правах, не имел тех прав, которые имеет патриарх. И Синод, как коллективный орган управления Церковью, не имел прав патриарха, он контролировался государством.

Восстановление Патриаршества - это восстановление самоуправления Церковью. Это был очень значимый и важный шаг. Церковь оказывалась в очень сложной ситуации, нужно сказать. Двести лет существовала синодальная система управления, Синод был ведомством в государстве...

- Поэтому это время называют Синодальным периодом.

Да. Церковь не имела своего бюджета, ей выделялись ассигнования из государственного бюджета: Синод распоряжался, утверждал какой-то бюджет, но это шло из государственной казны - хотя какие-то местные бюджеты формировались, но сейчас не об этом. И в новых условиях Церковь, со всей сложной структурой, со всем аппаратом, с учебными заведениями, вдруг оказывалась оторванной от государства, с необходимостью перестроить всю систему управления… И избрание патриарха, и строительство правильного, нормального церковного управления было безотлагательной задачей: патриарх в новых условиях стал тем центром, на который в условиях Гражданской войны, сложной церковной жизни люди могли ориентироваться, могли видеть лицо Церкви. Если бы этого не произошло, то церковные разделения, которые и так происходили в 20-30-е годы, были бы более сильными, наверное, и более драматичными.

Даже в мирный период мы все-таки слушаем, о чем говорит патриарх, мы видим, что патриарх, как первый епископ, предстоит за Церковь, хлопочет о тех или иных важных делах, собирает Синод, Собор: звучал доклад Святейшего Патриарха на Соборе, где затрагивались важные вопросы. Мы в этом смысле слушаем его голос - ему поручается говорить от лица Церкви, хотя мы живем в мирных условиях (не беспроблемных, но мирных).

А в условиях, в которых оказалась страна сто лет назад, отсутствие патриарха привело бы, наверное, к очень тяжелым последствиям. И так последствия были не очень...

Когда заканчивается Архиерейский Собор, появляется очень много документов, обращенных ко всем верным чадам Русской Православной Церкви. Насколько важно, необходимо изучение этих документов? И как быть с тем объемом, который придется узнать? И где прочитать основную выдержку из документов?

Знаете, современный мир ставит перед Церковью те или иные вопросы, и церковная рефлексия на эти вопросы необходима. Мы сталкиваемся с новыми реалиями и вызовами жизни, которых не было 100-200 лет назад, и должны давать ответ на эти вызовы. Причем ответ этот должен исходить не из сиюминутной пользы или сиюминутного представления, как должно быть, - он должен исходить из церковного вероучения и должен быть согласен с учением Церкви.

Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же , и Церковь всегда учит об Одном и Том же Христе, - но учит она о Христе в изменяющихся условиях мира. Со временем ситуации и условия меняются, и какие-то вещи становятся неочевидными, непонятными, и бывает необходимо ответить, как Церковь смотрит на те или иные вопросы. А эти вопросы накапливаются. Ведь вопросы, которые обсуждает Архиерейский Собор (и обсуждали Архиерейские Соборы) важны. Например, были приняты «Основы социальной концепции», целый ряд документов по важным сторонам жизни, отношения к тем или иным социальным, политическим, научным явлениям (биомедицинские технологии, еще какие-то вопросы). Люди сталкиваются с чем-то и задают священнику вопросы на исповеди: «Батюшка, мне предлагается вот это и это, как я должен (должна) поступить, реагировать?» Это новое, и не всегда об этом новом найдешь ответ, и не всегда священник способен сразу найтись, что ответить в этой ситуации.

Эти вопросы собираются, аккумулируются, доносятся до Священноначалия, которое обсуждает их и выносит на соборное обсуждение. Потом появляются документы. С документами можно ознакомиться на официальном портале Московской Патриархии patriarchia.ru - там есть раздел «Документы»: все находится в открытом доступе, всякий желающий посмотреть позицию Церкви по тому или иному вопросу, зайдя в интернет, может это найти. И церковная печать публикует эти документы. Я знаю, что в «Православной газете» публиковали «Основы социальной концепции» и отдельными книжечками выходили много. И другие документы точно так же публикуются и обсуждаются. На портале Патриархии, может быть, и нет такого активного обсуждения, но у Межсоборного Присутствия есть свое место в интернете, где и клирики, и миряне могут высказывать свои замечания, суждения по поводу новых документов; есть портал «Богослов» (bogoslov.ru), там тоже могут быть высказаны те или иные суждения - то, что принимает Архиерейский Собор, проходит живое обсуждение в церковной жизни, и каждый из нас может высказаться по тому или иному волнующему вопросу - это будет как-то учтено и может даже попасть в документ.

- Вопрос телезрителя : «Меня давно интересует вопрос о свободе выбора. Бог дает Своим созданиям полную свободу выбора. Но чтобы выбирать, нужно иметь две противоположности, допустим, добро и зло. Когда Денница делал свой выбор, из чего он выбирал? Зла тогда не было - как он выбрал зло?»

Да, зла тогда не было. Зло не есть самобытное явление, оно не существует изначально - оно творится нами: мы, каждый из нас, можем выступать (как и Денница в свое время) творцами зла. Уклоняясь и делая злой выбор, когда возникает в нас это стремление, мы несуществующее делаем существующим. Он в определенный момент, как мыслящее существо, помыслил и осуществил в себе, дал несуществующему (злу) бытие. И каждый из нас, когда творит злое, дает бытие злу и преумножает зло. Почему злом нельзя победить зло? В частности, потому, что зло на зло дает только умножение зла, а не его преодоление.

Еще есть несколько вопросов в социальной сети «ВКонтакте»… Телезрительница спрашивает: «Почему в русском Крыму вместо Русской Православной Церкви присутствует Украинская Православная Церковь Московского Патриархата?» Может быть, кому-то вопрос покажется провокационным, но, думаю, на него стоит ответить.

Во-первых, Украинская Православная Церковь - это составляющая часть Русской Православной Церкви, соответственно, епархии входят в состав Русской Православной Церкви, но как структурная единица Украинской Православной Церкви - Церкви с правами расширенной автономии. Присоединились эти территории, но административное подчинение как было Киеву, так и осталось. Как Абхазия: отделившись от Грузии, осталась в каноническом подчинении Грузинской Православной Церкви. И это тоже вопрос. Поспешное решение вопросов с переделом территориальных границ, наверное, не приносит добра в мир церковных взаимоотношений. Поэтому в какой-то момент вопрос может быть приведен к общему знаменателю: так останется или будет по-новому, но исторически понятно, почему так. Спешить, наверное, не стоит - и так отношения сложные, зачем еще осложнять их церковным конфликтом.

Наш зритель (к слову, прихожанин Украинской Православной Церкви Московского Патриархата) оставил такой вопрос: «Почему в первом томе “Добротолюбия” содержатся выдержки из творений монаха Евагрия, ведь он был предан анафеме на V Вселенском и лютеранском соборах? Церковь, находя эти писания душеполезными в деле спасения души, может ли в наше время снять прещение с их автора?»

Дело в том, что он был оригенист и он отлучается как оригенист - за те творения, в которых оригенизм выявляется. Тексты, что вошли в «Добротолюбие», вполне согласны с православной традицией и в них ничего специфически еретического нет, это душеполезные тексты. Нужно иметь в виду, что бывают еретики, но они ведь не во всем еретики, в чем-то их учение согласно с учением Православной Церкви, в чем-то они уклонились. Иногда, если есть нечто ценное в их учении, оно Церковью удерживается. Например, тот же самый Ориген, осужденный V Вселенским Собором, анафематствованный, одновременно сохраняет титул учителя Церкви. Его, конечно, нет в святцах, но значение его для становления православного богословия признается.

То есть анафема прежде всего имеет для нас педагогический характер, она является таким указателем: туда не ходи, там яма - оступишься и провалишься. И когда сочинения тех или иных авторов были опасны и Вселенские Соборы, выносившие суждение по этим вопросам, принимали такое резкое решение, они принимали это решение исходя из душевной пользы людей, которые реально живут, чтобы, увлекаясь чуждым и неполезным, люди не впали в заблуждение - это с одной стороны. С другой стороны, не все, что написал человек, даже отлученный от Церкви, плохо и не все развращает ум. Поэтому в «Добротолюбии» удержаны какие-то сочинения того же самого Евагрия. Они очень хорошие, он повлиял на монашескую традицию, они касаются аскетики: его учение о страстях в целом лежит в основе, используется Церковью, здесь он очень хорошо наблюдал, обобщал, и опыт его полезен.

- Вопрос телезрительницы из г. Арамиля : «Я хотела бы задать вопрос отцу Петру, как проректору нашей духовной семинарии. Меня очень интересует вопрос, будет ли в нашей семинарии открыта магистратура и какую работу проводит отец Петр лично для достижения этой цели. Вопрос важный: жалко, когда хорошие студенты, окончившие нашу собственную семинарию, уезжают защищаться в Москву и Санкт-Петербург».

Спасибо за вопрос. Работа в этом направлении ведется. Наша семинария имеет потенциал к тому, чтобы магистратура была открыта, и сейчас поданы документы в Учебный комитет, они прошли предварительное согласование, и если все пройдет благополучно, то, наверное, первую группу мы наберем в самое ближайшее время. Действительно, сейчас реформа духовной школы идет в том ключе, что мы теперь имеем бакалавриат и магистратуру, и ряд семинарий (не только центральные семинарии, но и ряд семинарий в регионах) открыли магистратуру - в Оренбурге, в Тобольске. И конечно, дальнейшее развитие духовной школы с необходимостью предполагает продолжение обучения после бакалавриата. Мы в этом направлении работаем. Может быть, не так активно, как хотелось бы, но тем не менее вопрос, слава Богу, решается. Я так думаю, что и у нас магистратура начнет полноценно работать.

- Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга : «У меня большая боль: уже год, как внук двадцати лет ушел в ислам. Как быть? Как молиться? Как вообще переносить это без уныния? Понимаете, не могу смириться. Знаю, что это отсутствие нашего должного воспитания: не привили ему любовь к православию. Но как теперь помочь ему? Как вести себя самой и родителям?»

Я полагаю, что в данном случае нужно не переставать молиться, не переставать любить вашего внука. Молодые люди часто находятся в религиозном поиске. Значит, молодой человек неравнодушный религиозно, коль скоро он искал и сделал такой выбор, значит, душа его жива, но просто запуталась.

Такт, любовь и молитва, несмотря на трудности и подступающее уныние, очень много могут сделать в этой ситуации - просто аккуратное и бережное обхождение, молитва и с любовью отношение к нему. Такое свидетельство собственной веры, молитва способны будут как-то привести его к дальнейшему размышлению и, может быть, к изменению позиции.

Еще один «семейный» Вам, как проректору семинарии, вопрос задет телезрительница в социальной сети «ВКонтакте»: «У меня проблема с взрослым сыном из-за учебы: 4-й курс университета, последний, доучивается еле-еле, потерял интерес к учебе, на лекции не ходит - сидит дома за компьютером, играет в игры. Прошу Господа каждый день вложить в сердце желание к учебе и к работе. Сколько раз помогал мне Господь со здоровьем, в семье, а с сыном - будто стена непробиваемая, отношения хуже и хуже. Что делать?» И здесь, наверное, можно поговорить и о мотивации к образованию, обучению, и как не потерять вообще интерес в этом направлении.

Мы не теряем интереса к тому, в чем видим смысл. Если мы перестаем видеть смысл в одном или в другом деле, мы теряем интерес. Если человек в возрасте еще может по инерции, по привычке делать что-то, то молодой человек, в силу определенной юношеской бескомпромиссности, запускает и учебу, и работу, и начинаются кризисные явления.

Надо с детства приучать видеть смыслы. Я не знаю, как это делать, но надо как-то делать. Родителям нужно молиться и любить (как и в предыдущем случае), свидетельствовать о своей вере и показывать эти смыслы на примере своей жизни. Конкретную ситуацию нужно видеть конкретно. А «общий» ответ - это потеря смысла. Если человек не обретет смыслов в своей жизни... Почему ему неинтересно стало учиться? Почему он утратил смысл в учебе? Почему его увлекли игры? Почему виртуальная реальность для него стала более значимой, чем реальность жизни? Почему он хочет из живой жизни уйти в жизнь неживую, компьютерную? Почему? Что такое случилось? Почему семья, друзья, окружение не создают для него значимого, а там ему интереснее, веселее? Это проблема не только для этой матери, но для многих и многих.

- Вопрос телезрительницы из Тулы: «Что делать, если человек ходил в церковь, исповедовался, причащался, но сейчас вера в добро пропала совершенно? Нахожусь в отчаянном состоянии, страх теперь: исповедовалась, не смогла отказать священнику в его определенной просьбе, и получился конфликт с другими людьми (батюшка меня попросил позвонить). После этого пропало доверие к священникам. Не могу себя преодолеть. Причем это случилось уже не в первый раз. Вот такой у меня характер - не умею отказывать. Теперь вера в добро у меня пропала совершенно, но есть страх, я боюсь идти на исповедь к священникам и не знаю, что делать. Молилась три дня Богу, просила у Него указать путь. И знаете, после этого стали появляться какие-то старые друзья, родственники. А я не могу понять, что это значит...»

Очень трудно, не зная ситуации, конкретно ответить. Но я хотел бы сказать вот о чем. Во-первых, не нужно унывать, нужно все-таки свою печаль возлагать на Господа , и если мы с верой будем это делать, то можно преодолеть это свое состояние. Это первое. Второе: вы сказали о себе, что нерешительны, не способны отказать. Вы, наверное, сделали что-то, что не следовало бы делать, пошли на поводу, может быть, даже у священника, который ошибся где-то и что-то неправильно сказал (или он сказал правильно, а вы как-то неправильно поняли - не знаю). Но мы все-таки должны отвечать за свои поступки, стараться не поступать против своей совести и не совершать греховных поступков. А если мы их совершили, то, чтобы не впадать в унылое состояние, мы должны иметь силу каяться в этих поступках. Если мы оставляем себя в этом состоянии, то уныние нас посещает, мы запутываемся и приходим в тяжелое состояние. Вам нужно разобраться с ситуацией, в которую вы зашли, поставить все на свои места, ободриться, призвать Господа в свою жизнь и жить дальше с верой и надеждой.

Ведущий Дмитрий Бродовиков

Записала Нина Кирсанова

На вопросы телезрителей отвечает протоиерей Андрей Ткачев, священник храма св. мц. Татьяны при МГУ. Передача из Москвы. Эфир 22 июля 2014 г.

— Здравствуйте, в эфире телеканала «Союз» программа «Беседы с батюшкой». В студии Сергей Юргин.

Сегодня у нас в гостях священник в честь святой мученицы Татианы при МГУ протоиерей Андрей Ткачев.

Здравствуйте, батюшка. Благословите наших телезрителей.

— Здравствуйте. Милосердие Божие да будет со всякой душой христианской, впрочем, как и со всякой душой человеческой. Аминь.

— Отец Андрей, сегодня хотелось бы поговорить об очень важных практических вопросах православной веры: об исповеди и причастии.

— Это один из стержневых вопросов, волнующих человека, являющегося христианином.

— Батюшка, расскажите, пожалуйста, о Таинстве исповеди, зачем оно нам нужно?

— Исповедовать — по смыслу слова означает открывать. То есть, человек открывает о себе нечто двум, из которых Один знает все, другой не знает все. То есть, человек показывает некую изнанку своей жизни, стыдную тайну, не парадную комнату своей жизни, но некие свои чуланы, чердаки и подвалы. Богу, Который знает и чердаки, и подвалы нашей жизни, и священнику, который есть свидетель таинства и похож на свидетеля Жениха, друга Господа. И он приводит кающегося ко Христу. Священник слышит эту исповедь, не разглашает ее под страхом смерти и в идеале помогает человеку избавиться от того, что его мучает, если эти вопросы касаются духовной жизни.

Священник, сам будучи человеком грешным, должен быть исполнен страха, принимая чужую исповедь, потому что, в принципе, он слышит свои грехи, что косвенно или прямо касаются и его. Но участие в исповеди он принимает потому, что является человеком, облеченным силой и славой Бога, которая дана ему в Таинстве Священства. Одно из проявлений этой славы и силы — это власть Христова вязать и решить грехи человеческие: то, что свяжете на земле, то будет связано на небесах, и то, что разрешите на земле, будет разрешаемо на небесах. Облеченный славой, но не лишенный грешности, то есть, по личному немощный, но сильный во Христе, он является свидетелем некой тайны человеческой и должен быть человеком, начитанным в Писаниях, сострадательным, внимательным, и еще много нравственных и духовных требований. Чтобы не усугубить страх грешника за свои грехи, не обидеть, не отогнать, но помочь справиться с собой, исправиться и о Господе возрадоваться.

Таинство исповеди — сведение Христа и грешника при помощи священника. То есть в исповеди три «действующих лица»: Господь, кающийся человек и священник, который нужен Христу, для того чтобы все совершилось.

— Зачем нужен посредник? Многие не идут на исповедь и говорят, что Бог и так знает наши грехи и сокрушенное сердце.

— Дело в том, что ни у кого не хватит смелости отвергнуть необходимость частной молитвы, личного покаяния, личного предстояния человека перед Богом.

Покаяние — очень широкое понятие. Когда человек кается, он может посещать больных, и это будет знаком его покаяния. В покаянии он может раздавать свое заработанное имущество, частично или полностью. В покаянии он может отказаться от лечения и терпеть болезнь, зная, что он достоин всякой боли. В том числе покаянием является личная молитва человека ко Христу Спасителю о прощении своих грехов.

Но как невозможно лично себя самого причастить, так невозможно и совершить над самим собой Таинство исповеди. Поэтому в покаяние некой ниточкой, скрепляющей эту ткань, вплетается и исповедь, которая довершает все покаянные труды человека.

Прежде чем прийти на исповедь, надо еще кое-что сделать. Например, примириться. Если возможно, говорит апостол Павел, будьте в мире со всяким человеком. Например, человек как-то попостился, помолился, как умел, от чего-то воздержался, с кем-то примирился, поборолся, помучался, что-то выплакал и пришел на исповедь с уже созревшей ненавистью к своему греху. По сути, исповедь — это последний аккорд, когда заканчивается некая симфония уже свершившегося покаяния, но последнее слово здесь за именем Божиим. «И я, — говорит священник, — недостойный Его иерей, властью Его, мне данной, прощаю и разрешаю тебя от грехов твоих во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь». Последнее слово, все-таки, за именем Божиим и за священником, произнесшим эти священные слова.

Нельзя умалять и отвергать личных покаянных трудов, но нужно понимать, что в полном, целостном покаянии исповедь занимает важнейшее место, и, возможно, место последнего аккорда.

— То есть нужно различать понятия покаяния и исповеди?

— Конечно, они не совпадают. Покаяние шире, чем исповедь. Можно всю жизнь исповедоваться, но ни разу не покаяться. Если брать критичные вещи. Я исповедуюсь, то есть, я рассказываю о себе, но я не оставляю своих грехов, возвращаюсь на них обратно с удобностью и с удовольствием, и даже не считаю, что должен от них избавляться.

Например, перед смертью иллюзии у человека исчезают, у него только трепет души. Тогда, конечно, человек просит прощения у Господа, близких, детей, готов все отдать им, и вдруг к нему приходит ангел-хранитель — священник с Тайнами. Последнее, что самое важное, без чего все остальное будет неполным. Священник, который накроет епитрахилью, выслушает исповедь, скажет эти великие, священные слова, которые имеют в себе великую власть Божию, и даст ему Таинства Тела и Крови. И тогда совершится все. Если не будет этого действия священника, то что-то тоже будет, но будет всего, а ведь нужно все.

Посредничество — это слово католическое, как и споры о посреднике — споры католические в конфликте с протестантизмом. Мы это впитали в силу религиозных споров, общего религиозного поля, но в православии это по-другому.

Мы не говорим о посредничестве, мы говорим о Таинстве Церкви, которое без священства не совершается. Есть личное таинство. Святитель Иоанн Златоуст говорит: сделай молитву таинством. То есть попробуй молиться так, чтобы молитва была таинством. Если встал у постели больного, молишься о нем, ушел, а он выздоровел. То есть Господь услышал тебя: в ответ на твою молитву совершил милость этому человеку. Возможно ли такое? Конечно, возможно, иначе зачем молиться?

Священник — тот, кто уделяет тебе большое церковное таинство, которое сам ты не вымолишь. Ни одно из Таинств не совершается без наличия священства: благодать на благодать. Как первое зачало евангельское: Моисеем дан закон, и закон — это хорошо, но Иисусом Христом дана истина, и благодать на благодать.

Когда человек это знает, и ему нужно, тогда человек бежит к врачу. Как в рассказе о Герасиме Иорданском: бывает, человек прибегает на исповедь, как лев, занозивший лапу. Человеку больно, он не знает, что говорить, слово еще не родилось у него, и священник должен быть тем грамотным человеком, подобным повивальной бабке, который поможет ему разговориться. Тогда прорывается источник слова у этого человека. Здесь нужен человек, нужен священник, в нужное время, в нужном месте нужен нужный священник.

— Вопрос телезрительницы из Челябинска: Как бороться с бесами? В книге «Православная вера» написано, что надо бороться с ними терпением, смирением, долготерпением, а Феофан Затворник в своей книге предлагает их гнать со словами «поди прочь!» Как же лучше бороться?

— Очевидно, речь идет о разных вопросах. Если человек попадает в сложную ситуацию, в которой ему предлагается выбор: воевать или же потерпеть, то цитата, которую Вы привели первой, говорит «потерпи, как Христос. И во Христе терпением победишь».

Вторая цитата, очевидно, касается ситуации, когда, например, вдруг возникло искушение, и Вы понимаете, что искушение имеет дьявольский характер. Это касается ни соседей, ни родственников, вспыхнуло нечто дьявольское. Видимо, вторая цитата относится к этому. Когда мы говорим: «отрицаюся тебе, сатано», «Господи, сохрани», и Вы уходите от этой ситуации, и в то же время стараетесь именем Божиим оградиться от действия нечистой силы.

Первое касается целых жизненных процессов и длительных ситуаций, второе — конкретных ситуаций, в которых вдруг загорелась бесовская злоба.

— Как часто нужно исповедоваться?

— Праведнику закон не лежит. Мера любви определяет чистоту, и сколько бы мы не спорили о чистоте, мы не выйдем на какой-то норматив, который был бы общецерковным. Например, дети и старики, многодетные женщины и бездетные женщины, живущие с мужем и без мужа, живущие с верующим мужем и с неверующим мужем, сильные и крепкие телом и слабосильные, работающие вдали от дома и так далее. То есть, поститься и причащаться у всех них получится по-разному. То есть, я не могу говеть, не знаю, где исповедоваться, я в дороге, в работе, ослабел от поста, у меня слабая вера, мне муж не позволяет. То есть здесь надо примиряться к каждому случаю.

Как говорят доктора, в лечении болезни есть общие методы, но каждая болезнь — это отдельный случай. Иногда лечение начинается с разговора и им же заканчивается. Как говорили древние, болезнь лечится словом, травой и железом. То есть первое слово, потом трава, а уж хирургия — последнее. Священник — это первый лекарь, первая ступень. Каждому требуется свое слово, потому что каждый человек — это отдельный случай.

Например, человек причащается раз в год или всего-то причащался раз в жизни. Ты говоришь ему: приходите каждое воскресение в храм. Он послушался и приходит, тогда ты можешь сказать ему: причащайтесь каждый пост, то есть четыре раза в год. Проходит еще год, и Вы можете сказать ему: причащайтесь каждый месяц, то есть 12 раз в год. А через два-три года он уже сам говорит: можно чаще?

Священник должен быть педагогом, у него должен быть педагогический такт: он должен понимать, кто перед ним. Как тренер не может давать одинаковую нагрузку только что пришедшему в секцию и уже кандидату в мастера спорта, он должен распределять эти вещи. Мы тоже распределяем, но не всегда, а хотим набросить некий общий ярлык. Это недопустимо, надо вникать в человека.

Нюансов тысячи, и они требуют от священника такта, опыта, внимания, любви к человеку, и, наверное, священнику самому надо любить причастие, ощущать пользу причастия. Чтобы он причащался не потому, что он сегодня служит, а чтобы он причащался с любовью, и тогда бы он захотел, чтобы все причащались.

Но в то же время он будет стараться, чтобы каждый причащался «не в суд или осуждение». Если человек осквернился накануне нечистыми видениями или поругался с женой и едва сдержался, чтобы не поднять руку, даже если формально он попросил прощения, священник может не разрешить ему причащаться сегодня.

Но если человек сам хочет причащаться, то это очень важно, и надо обязательно рассмотреть эту ситуацию. Например, старушка, которая по смерти мужа живет в уже неизбежной чистоте, не знает ничего, кроме Псалтири, и выходит на улицу, только чтобы заплатить за квартиру и купить хлеба, и она хочет причащаться каждое воскресение. Ее образ жизни почти монашеский образ жизни, и что мешает причащаться ей каждое воскресение? Это почти как пророчица Анна, дочь Фануилова, та, что встретила младенца Христа в Иерусалимском храме, вдовица от юности, день и ночь служившая Богу в храме.

— Некоторые отцы предостерегают часто причащаться, чтобы это не было привычкой.

— Конечно, привычка является критерием неправильного направления. Если для человека одинаково, что антидор съесть, что причастие принять, конечно, это неправильно.

Духовное здоровье человека определяют голод и жажда. Мы знаем по себе, что когда человек болен, он не ест, то есть отвращается от пищи тело, которое страдает, а здоровье — это когда хочется есть. Когда Христос воскресил дочку Иаира, Он сказал: дайте ей есть. Это знак того, что Он не только воскресил ее, но дал ей здоровье.

Человек, здоровый духовно, хочет есть. Господь говорит: «Примите, ядите, сие есть Тело Мое». Человек же говорит: «Я голодаю по Твоему Телу, я хочу это есть». Если жажда есть, хорошо, а если привычка, то надо разбираться. Может быть, надо воздержаться на большее время, чтобы воспитать в себе эту жажду.

— Вопрос телезрительницы из Екатеринбурга: Я из неофитов, хожу в храм 18 лет, причащаюсь раз в две-три недели. В последнее время я несколько раз замечала, что после причастия заболеваю, не сильно, но болею. Скажите, пожалуйста, это результат недостойного причастия, или может быть какая-то другая причина?

— Во-первых, не будем только анализировать достойно или недостойно, потому что то, когда человек терпит беду, может быть признаком достойного причастия. Скажем так: это не оставляет Вас той же, которой Вы были.

Хуже всего, когда Вы причащаетесь, и ничего не меняется: ни в лучшую, ни в худшую сторону. Тогда очевидно, здесь что-то не то: ты огню примесился, огня вкусил, и ничего не изменилось. Когда ты вкусил этого огня, очевидно, что-то должно поменяться в лучшую или худшую, бытийно понимаемую, сторону. Больной выздоровеет, здоровый заболеет. Находившийся в ссоре помириться, находившийся в мире поссориться, то есть движение произойдет, потому что Вы приступили к причастию.

Не стоит бояться этого. Надо идти к причастию, а все последствия этого — дело Божие. Мы не можем и не должны планировать, что и как сделает Господь после нашего причастия. Мы должны знать, что у нас есть некий внутренний душевный беспорядок, и Господь, приходя к нам через двери наших открытых уст, заходит внутрь и начинает наводить там порядок. Когда после долгого беспорядка наводится порядок, что-то выбрасывается, что-то вымывается, что-то выскабливается, вычищается. В любом случае это процесс трудный и не очень приятный. Так бывает с людьми, которые, причастившись, вдруг ощущают бурю поднявшихся изнутри грехов. Откуда это? Христос вошел вовнутрь и взбаламутил твои грязные воды, полные всякого ила. Он приходит туда, как враг всякой нечистоты, Христос не хочет жить вместе с твоей грязью. Он начинает очищать все это через разные болезни, неприятности. Но смотреть надо не на болезни и близких, но понимать, что внутри Вас происходят некие процессы, идет борьба. Слава Богу, ведь было бы хуже, если бы ничего не происходило.

Как человек, желающий послужить Богу, стать Его слугой, Его обителью, ибо Он желает жить внутри нас, надо решиться на то, чтобы Он очищал нас, как Он сам знает, как Сам хочет. Смотреть на это спокойно и к причастию готовиться благоговейной, принимая Святые Тайны разумно и сознательно.

— Вы начали говорить о тайне исповеди, о том, что священник под страхом смерти не может разгласить тайну исповеди. Почему так? Ведь в первые века христианства была практика публично исповедовать свои грехи. Почему сложилось так, что исповедь сугубо личное и интимное дело?

— Здесь происходит борьба качества с количеством. Например, в монашестве. До какого-то времени игумены занимались и духовной жизнью монастыря, и его материальной составляющей. Людей было немного, все было просто. По мере усложнения игумен занимается духовной жизнью, эконом телесной жизнью монахов. По мере еще большего усложнения жизни игумен носит титул, духовник занимается духовной жизнью, эконом своей стороной, и еще появляется целый ряд должностей. Усложняется жизнь — усложняются дефиниции, и что-то древнее, родовое, изначальное может потихоньку уйти.

Когда христиан было мало, когда они платили за свою веру и молитву кровью, многое было не нужно. Заметим, что крестились они в зрелом возрасте. Крестившись в зрелом возрасте и омывши взрослые грехи, они под страхом смерти боялись совершить эти взрослые грехи, и им было нечего исповедовать, кроме бытовых, повседневных мелочей.

Подобно историку, надо смотреть на масштабный процесс движения Церкви во времени: как она увеличилась в количестве, как изменялись духовные практики, как они подстраивались под образ жизни, психологию новопришедших человеческих масс. Тогда и возникла необходимость в том, чтобы тайно выслушивать каждого. Крещеные в детстве, не пережившие религиозного обращения во взрослом возрасте, а пережившие его, когда ты уже крещен, это совершенно иная ситуация.

Например, язычник, который уверовал в Господа в возрасте тридцати лет, входил в купель крещения и выходил из нее, ощущая свое второе рождение. Он с омерзением отвращался от своих прежних грехов, своей прежней жизни. Среди древних христиан таких было большинство.

В наше время такие случаи, конечно, есть, но гораздо чаще происходит так, что человека крестили в детстве, пробовали или нет воцерковлять, но затем он оторвался от Церкви и возвращается в нее в возрасте 30-40 лет, набрав, уже будучи крещеным, столько и таких грехов, что заставить его говорить о них публично, все равно что заставить умереть.

Возникает множество исторически возникших нюансов, на которые мы вынуждены реагировать, и Церковь реагирует на них, меняя практику совершения Таинств, подстраиваясь под ту или иную ситуацию.

Мы с Вами уже говорили о разнице между покаянием и исповедью. Покаяние — это если я устроился волонтером в Дом престарелых и массирую пролежни лежащим больным, потому что ощущаю себя грешником. Исповедь — это центральный сектор покаяния.

Есть исповедь, а есть откровение помыслов, у нас эти вещи тоже смешаны. Есть покаяние в грехах, например: я в гневе побил детей, мне, действительно, стыдно, я положил грех на грех. Это мои грехи, я в них каюсь. А есть исповедование помыслов, это монашеское занятие, которым у нас занимаются многие миряне. Это уже другое. Есть покаяние в греховных фактах, а есть откровение помыслов. Многие люди, которые не имеют больших грехов, но исповедуются часто, по сути, превращают исповедь в откровение помыслов, рассказывая, какие помыслы тревожили их в течение последней недели или двух. Тогда повышаются требования к священнику, который получается какой-то старец или монах. Не каждый священник может это, да и не каждый должен мочь разбираться с помыслами.

Какой-нибудь человек прочитал монашескую книжку, где написано, что каждый вечер некий инок приходил в келью к старцу и открывал ему свои помыслы, чем достиг глубокого смирения и великой веры. Хорошо? Очень хорошо, но как это приложить к себе? Куда идти? И человек пытается идти к своему священнику и каждый раз открывать ему свои помыслы, а перепуганный священник говорит ему: «Зачем ты мне все это рассказываешь? Это все не нужно тебе». Получается конфликт: желание хорошее, реализация ошибочная. Нужно понять, что это разные вещи. Исповедание помыслов — это монашеский труд. Кроме того, не каждый монах способен и принимать помыслы, ибо это уже высота. Тем более, не каждый мирянин обязан это делать.

Поэтому исповедоваться нужно в фактах. Кроме этого, конечно, надо вести с собой работу и понимать, какие в тебе живут страсти, то есть из каких корней рождаются факты. Например, я гневлив, очевидно, из-за гнева я сквернословлю, говорю лишнее, веду неправильно себя за рулем и дома. Давайте разбираться с гневом. Но перечислять все вспышки гнева за месяц священник не обязан, он для этого не предназначен. Он скажет: «Давай кайся во всем вместе, Господь да простит. Читай правило и иди к причастию». И он поступит правильно. Так что нужно разделять покаяние, исповедь и откровение помыслов.

Любой серьезный труд ведет нас к сепарации: к отделению одного от другого. Например, молитва: есть молитва гласная, есть молитва умная, есть молитва церковная, есть молитва келейная. Есть целая наука о молитве, такая же наука есть об исповеди, но для этого нам всем нужно говорить об этом, что мы сейчас и делаем, читать, думать.

Естественно, человеку хочется исповедоваться дедушке с добрыми глазами, лучиками морщин от улыбающегося лица, с мозолистыми руками, конечно, с белой бородой. Почему дедушке? Потому что когда молодой человек приходит к молодому священнику, есть свои нюансы. Когда молодая девушка приходит к молодому батюшке. Есть вариант, что он будет снимать стружку. Когда дедушка будет принимать исповедь у «внука» по возрасту, у него будет больше сострадания, больше жалости, больше милости, больше опыта, он будет больше иметь права сказать: «Сынок, да ладно, поплачешь, Бог добрый, Он простит. Помучаешься, выздоровеешь, я знаю, я это видел много раз».

Там, где молодой священник скажет «Да, как ты мог, как ты такое себе позволил, как тебя земля носит», там дедушка скажет: «Что же за жизнь такая, Боже, такие юные, а такое творят. Ну ладно, ты приходи ко мне, приходи». Найдет такие слова, что, по сути, «купит» человека, не желая его покупать. Просто согреет его в течение минуты, а купит на всю жизнь, но не себе, а Христу. У человека произойдет идеальная перемена в душе.

Чего только не творит над собой современный человек, и вдруг он очнется, расплачется над собой, поймет, что он опозоренный, безобразный, всю жизнь плохо проживший. Что ему делать? В петлю есть — Боже сохрани! В церковь идти, но ведь его же надо принять, а ему скажут: «Вот пришел, чучело, весь в наколках. Сними кольцо из ноздри». Тоже правильно, но сейчас ему нужно не то. Он потом сам с себя все снимет, но принять его надо, как дитя Божие, как блудного сына, для этого нужен опыт личного покаяния священника. Священник хорош, когда он сам кающийся.

Помните, как с апостолом Петром? Господь говорит ему: «Дам тебе ключи Царства Небесного». И в это время Господь попускает Петру тяжко согрешить, по сути, отречься от Него. Почему? Ведь Петру придется принимать покаяние миллионов. Если он будет невинный, как Архангел Михаил, он просто всех прогонит от райских дверей.

— То есть по принципу «сам быв искушен, искушенным можешь помощи»?

— Совершенно верно. Господь наш Иисус Христос искушен по всем, кроме греха, то есть он знает пот, кровь, слезы, боль, радость. Если бы люди сказали:

Да что Тебе на небесах… что ты знаешь о нашей жизни? Ты что знаешь, что такое кровавые мозоли?

Христос говорит:

— Ты что знаешь, что такое предательство, Тебя что били когда-нибудь?

— Знаю, — говорит Господь. — И били, и предавали.

— А ты что знаешь, что такое рано утром вставать, на работу идти, когда солнце еще не взошло.

— Знаю, — отвечает Господь.

Все знает Господь. А апостолы еще знают опыт греха, слезного опыта. Апостол Петр плакал всякий раз, когда пел петух, говорил: ведь я тоже грешный. «Пришел Господь в мир грешников спасти, от них первый есть я».

Личный опыт греха есть у каждого человека. Потеря рая в детстве – это первый грех детства: какое-нибудь первое воровство, подглядывание за кем-то, первое вранье, первое предательство. Потому уже небеса свинцовые — и ты уже не в детстве. Детство — это рай, а первый грех — это уже выход из детства. У каждого из нас есть своя история греха, и мы не можем забывать об этом. И оказывается, что эта история греха может быть нашим сокровищем, потому что благодаря этому мы можем смотреть на грешника, как на брата, как на заключенного в той же тюрьме, забитого в те же колодки. И мы исполним заповедь Евангелия: «не судите». Почему? Потому что у меня внутри то же самое, или было, или есть, или может быть. Священник должен это чувствовать. Он должен максимально стремиться к святости, но он человек, и у него тоже есть своя греховная история.

— Вопрос телезрительницы: Моей крестнице осенью исполняется 7 лет, она была крещена в самом раннем младенчестве, и мы буквально каждое воскресение сначала приносили, потом подводили ее к Чаше. Но с семи лет она должна исповедоваться. Как мне, ее восприемнице, правильно подготовить ее или помочь ей?

— Думаю, что здесь самый простой и бесхитростный совет: присмотреться в храмах Вашего округа к духовенству, к таким вот дедушкам, которые стопроцентно обнимут дите, поговорят, не напугают требованиями, выслушают, расспросят. Либо к батюшкам, у которых три-четыре своих ребенка, которые знают, что такое дети, какие они бывают, что с ними связано. И тогда такой дедушка или папа в священническом сане смогут задать ребенку правильные вопросы, касающиеся круга его обязанностей.

Главное — сделать так, чтобы ребенка тянуло в церковь, чтобы ему там было хорошо. Эту задачу лучше всех выполняют те, у кого есть свои дети, или те, которые смотрят на всех уже глазами дедушки. Дедушкины глаза — самые правильные.

— Есть понятие «генеральная исповедь». Все ли могут приходить к этому, и что это такое вообще?

— Генеральная исповедь производится с теми, кто хочет этого, и кому нужно это. Если человек хочет «выскоблить» всего себя, он должен найти священника, который будет готов принять у него такую исповедь. Очевидно, это будет разбор всего, что было в его жизни, это будет длинный разговор. Так делают в монашестве, об этом я читал, например, в книгах старца Силуана. Когда он пришел в монастырь, то в течение продолжительного времени рассматривал свою жизнь, выскабливал себя, после чего принес такую исповедь, чтобы начать новую жизнь в монашестве.

Это надо делать перед каким-то решительным шагом, не думаю, что это нужно всем. Поскольку есть натуры здоровые, которые спокойно «проглатывают верблюда», не тревожатся о многих вещах, а есть натуры, очень тонкие, склонные к самокопанию, анализу, болезненному «оцеживанию комара». Последние, как раз, и испытывают потребность в такой исповедь. И такая исповедь обычно превращается в написание нескольких книжек «Детство», «Отрочество», «Юность», которые они приносят на исповедь.

Наверное, это и нужно кому-то, но не всем, и уверен, что не каждый священник может принять такую исповедь. Поэтому здесь надо подходить дифференцированно: кому это надо, зачем это надо, и кто может принять такую исповедь?

— Нужно ли идти на исповедь с брошюрами вроде «В помощь кающимся» и оттуда зачитывать все, что там написано?

— Не до жиру, быть бы живу. Можно идти и с брошюрками, и с записочками. Думаю, никто не прогонит и не будет ругаться. Однако мы не приходим к врачу с медицинской энциклопедией. Если болит зуб, ты приходишь в кабинет острой боли. Если желудок, к гастроэнтерологу, ухо к отоларингологу. Человек знает, что у него болит, он приходит к врачу и начинает рассказывать, где болит, как болит, начинается диалог больного и врача о болезни. Я думаю, это очень похоже на исповедь.

Есть грехи, которые можно называть постоянно. Например, люди говорят: нет любви, нет терпения, нет смирения. Это правильные слова, но нужно понимать, что тебе придется произносить их всегда. Можно ли представить, что когда-нибудь ты придешь и скажешь: раньше у меня не было любви, теперь она появилась, а терпения еще нет. Нет, всегда будешь это говорить. Может быть, переведем тогда это в область понимания по умолчанию.

— Давайте примем, как факт, что у Вас нет любви, а кем Вы работаете? Давайте разберемся с Вашей конкретной жизнью.

Если продавец, то не продаете ли залежалый товар? Если водитель «Урала», ты дизельное топливо на бок не сливаешь? Давайте поговорим о Вас, зачем нам каждый раз говорить высокие формулы. Мне кажется, на каком-то этапе это повторение высоких формул становится вредным. Ты должен понимать, что от повторения того, чего у тебя нет, оно у тебя не появится. Терпение, любовь и смирение приобретаются всей жизнью.

На покаянии нам нужно сконцентрироваться на том, что нас беспокоит сегодня. Идет война на юго-востоке Украины, и я подпрыгиваю на стуле и хочу сделать то-то и то-то, грех это или не грех? Это уже конкретно.

Книжечки на исповедь носить можно, но рано или поздно их надо отложить, и ходить на исповедь уже со своими грехами.

— А если наоборот человек не видит себя греховным?

— То и не стоит будить в нем зверя, растравлять ему душу. Ведь грехи познаются благодатью — это радикально важная вещь. Это столп нормальной жизни.

Мы с вами сидим в студии, где очень много искусственного освещения и нет окон. Это необходимо для того, чтобы можно было снимать. Но если бы погасили все лампы и пустили солнечный свет, мы бы увидели в его лучах пыль. Пыль есть везде. Мы не видим ее сейчас потому, что освещение искусственное. Но солнце «обличает» пыль, так и Христос обличает грех. Грех познается только во Христе. Сам по себе грех не познается, либо познается и ввергает в уныние, или познается, но не рождает покаяния, или познается, тяготеет, убивает человека. Зачем мне знать то, от чего я не убегу. Мне надо знать то, от чего я могу освободиться.

Познание греха происходит только по мере познания Бога, от противного. Сам по себе грех изучать не стоит. Надо познавать грех, познавая Бога. Ты идешь к Богу, а грех мешает, и в это время познается. Пока я к Богу не иду, никто мне не мешает. Как только я начинаю идти к Богу, возникает лень, раздражительность, чревоугодие, зависть и так далее. Откуда взялось? Проснулось. Где раньше было? Спало. Почему? Потому что я к Богу не шел. Эти змеи спят спокойно, пока ты к Богу не идешь. Познавать грех надо не от книжки, а от стремления к Богу. Грех проявит себя, скажет:

— Стой! Ты мой!

А ты ответишь:

— Нет, я не твой, я Божий!

И начнется борьба за человека. Только так можно познать грех, обличить и вступить в некую схватку, дай Бог, чтобы он нас не задушил в этой схватке, потому что схватка серьезная.

— Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: Насколько действительно полезна общая исповедь, которая сейчас часто практикуется? Я читала слова одного известного старца, который говорил о себе, что он ниже всех грешников. Что же тогда делать нам, простым людям?

— Постараюсь быть кратким и конкретным. Там, где архиереи благословляют общую исповедь, где духовенство имеет такое благословение, там это возможно, потому что общая исповедь рассчитана уже на воспитанных, поставленных на ноги прихожан. Новичка на общую исповедь посылать не нужно, сначала его надо внимательно рассмотреть. Те, которые много раз исповедовались, причащались, одно и то же повторяют из исповеди в исповедь, им нужна такая общая исповедь. Там, где евхаристическая жизнь от этого не страдает, мы видим плоды этой жизни, помогай Бог.

Но не всем все. Кому-то нужно иметь своего духовного отца и регулярно, подробно рассказывать ему про самого себя, а кому-то хватает, чтобы раз в две-три недели помолиться, попоститься, выслушать общую исповедь, общее благословение и пойти со страхом Божиим и верой к Чаше. Это нужно для разных людей, и Церковь вмещает в себя разных людей. Такая исповедь может быть, где это благословлено, и где такая практика себя оправдала.

Что касается слов старца, то я бы предостерег мирян и всех нас от того, чтобы в превосходных категориях рассказывать, какой я грешник. Мои грехи — это моя зубная боль внутри, моя печаль. А говорить о том, что Вы самая большая грешница не надо. Святые люди по неизбежности ощущают себя грешными, ибо они близки к Богу. Если человек от Бога далеко, он думает, что он хороший. Чем ближе он приближается к Богу, тем чувствует себя хуже. Об этом есть замечательные слова у аввы Дорофея: главный человек в селе будет в городе самый незаметный, а в царском дворце самый ничтожный, близ царского престола он будет недостоин даже поднять глаза. То есть, чем ближе к царю, тем более в твоих глазах теряется собственное достоинство: ты просто человечек. Чем ближе святые люди к Богу, тем больше они ощущают свою сугубую грешность. Но часто говорить об этом на людях не надо.

— Если человек приходит на исповедь, но не раскрывает все грехи, а лишь те, которые считает наименее тяжкими?

— Это распространенное явление, оно объяснимо с точки зрения стыда. Но должен сказать, что большие грехи удобно затаиваются в человеке, когда он в них не покаялся. Человек кается в мелочах, а большое затаивает. Но по своему опыту скажу, что часто человек начинает с маленького, а через месяц приходит и начинает вынимать из себя все скверные вопросы.

Бывает, что человек приходит в церковь, сперва чтобы освятить крестик, потом машину, потом квартиру. А через полгода он приходит и спрашивает:

— Начинается Великий пост, можно мне попоститься?

Еще проходит время:

— А можно мне поисповедоваться?

И на этой первой исповеди он ничего особенного и не произносит. И ты принимаешь исповедь, какая она есть. Но уже в следующий раз, через месяц-два, больше или меньше, он будет снимать слой за слоем, будет доходить до магмы, до ядра. И когда это ядро приоткроется, тогда он придет и скажет:

— Вот, батюшка, теперь я Вам скажу, что у меня на самом деле есть, и от чего я страдаю.

И вывалит во всей честности и неприглядности всю свою печаль о том, что у него в семье, с собой, с детства проявляется, в сердце, в мыслях. Но к этому нужно дойти.

Исходя из собственного опыта, могу сказать, что так часто происходит: начинают с маленького, а когда дорожка протоптана, приходят по-серьезному. Так что потерпим, подождем. Но если главное не вытащится, второстепенное вернется. Потерпим, но сами тащить не будем. Если сами потащим, ему это будет больно, он будет не готов.

— Многие спрашивают, нужно ли поститься перед исповедью?

— Церковь все определила. От пастыря только зависит, чтобы он примерялся к возрасту человека, его духовному возрасту, степени воцерковленности, к здоровью, семейному положению, прочим многочисленным нюансам его жизни.

Есть серьезные обсуждения среди образованного духовенства, в патриархиях и академиях о том, что если человек постится в среду и пятницу, нужно ли ему поститься накануне воскресения. Это все обсуждается.

Мы стремимся к причастию, хотим причащаться, следовательно, будем рассматривать и обсуждать нормы благоприятной практики. Пастырю нужно быть внимательным и понимать, что одно и то же правило в отношении двух разных людей действует по-разному, и поэтому нужно педагогически и сострадательно поступать.

— Вопрос нашей телезрительницы: Исповедь, написанная на бумаге и прочитанная самим священником, принимается Богом? Я инвалид и по-другому не могу.

— Без сомнения. Аминь.

— Вопрос телезрителя: Исповедался и причастился, затем снова согрешил. Как вернуться к Богу. Посещаю храм регулярно, но чувствую себя безучастным, как бы беру благодать в долг у Бога. Произношу «Верую», а на деле получается, не исполняю. Как вернуться в лоно Церкви?

— Это благородное страдание человеческого сердца, которое не чувствует себя в полноте причастным Богу. Должен сказать, что такое страдание испытывает всякое верующее сердце, потому что мы спасены в надежде и имеем не все, но часть. Поэтому все мы стремимся к полноте, и каждый из нас мучается о том, что он не до конца такой, каким он должен быть. Поэтому Ваши страдания не одиноки, двигайтесь вперед без уныния. Главный наш враг — это уныние. Двигайтесь вперед и надейтесь не на себя и свои труды, а на прощающую, спасающую благодать Господа. То, что мучает Вас, мучает всякого человека с обрезанным сердцем.

— Считается ли духовником приходской священник, к которому ходишь на исповедь?

— Да, если Вы регулярно ходите к нему на исповедь, это, по крайней мере, Ваш друг, советчик и податель благодати. Вы можете не советоваться с ним о каждом своем шаге, как это происходит в общении с духовником, но если Вы приносите ему на исповедь свои грехи, то, конечно, это не чужой Вам человек, это уже почти духовный отец.

— Время нашей передачи подошло к концу. Благодарю Вас за сегодняшнюю беседу. Что бы Вы хотели пожелать в завершении нашим телезрителям?

— Исходя из звонков, которые у нас были, а это были звонки от наших мам, сестер, бабушек, я бы хотел, чтобы православие было мужской религией. Не потому, что женщины должны будут исчезнуть, нет, вы все равно будете составлять большую долю верующего населения: вам рожать, вам кормить, вам воспитывать. Но я бы хотел, чтобы наши мужики проснулись, оторвались от телевизоров и нашли себя в Церкви.

Когда религия становится мужской, когда ясные мужские глаза и широкие мужские плечи наполняют храм Божий, тогда мы знаем, что у нас есть будущее, и такая Церковь совершает правильное плавание в Небесную гавань.

Милосердный Христос да укрепит всякую верующую душу и да посетит милостию Своею всякую душу вообще, Ему слава во веки. Аминь.