Феномен фольклора и его воспитательное значение.

Фольклор в «широком» смысле - вся народная традиционная крестьянская духовная и отчасти материальная культура. В «узком» смысле - устная крестьянская словесная художественная традиция, «устная словесность», «устная народная словесность». Фольклор имеет специфические особенности, каких нет у художественной лите-ратуры - искусства слова.

Международный термин "фольклор" появился в Англии в середине XIX в. Он происходит от англ. folk-lore ("народное зна-ние", "народная мудрость") и обозначает народную духовную культуру в различном объеме ее видов.

а) фольклор - устно передаваемый простонародный опыт и знания. При этом имеются в виду все формы духовной культуры, а при максимально расширенном толковании - и некоторые формы материальной культуры. Вводится только социологическое ограничение («простонародные») и историко-культурный критерий - архаичные формы господствующие или функционирующие в качестве пережитков. (Слово «простонародный» определеннее чем «народное» в социологическом отношении и не содержит оценочного смысла («народный артист» «народный поэт»);

б) фольклор - простонародное художественное творчество или по более современному определению «художественная коммуникация». Эта концепция позволяет распространять употребление термина «фольклор» на сферу музыкального, хореографического, изобразительного и т.д. простонародного творчества;

в) фольклор - простонародная вербальная традиция. При этом из всех форм простонародной деятельности выделяются те, которые связаны со словом;

г) фольклор - устная традиция. При этом устности придается первостепенное значение. Это позволяет выделять фольклор из других вербальных форм (прежде всего противопоставлять его литературе).

То есть перед нами следующие концепции: социологическая (и историко-культурная), эстетическая, филологическая и теоретико-коммуникативная (устная прямая коммуникация). В двух первых случаях это «широкое» употребление термина «фольклор» и в двух последних - два варианта «узкого» его употребления.

Неравноценное употребление термина «фольклор» сторонниками каждой из концепций свидетельствует о сложности предмета фольклористики, о его связях с различными видами человеческой деятельности и человеческого быта. В зависимости от того, каким именно связям придается особенно важное значение и какие считаются второстепенными периферийными, складывается и судьба основного термина фольклористики в рамках той или иной концепции. Поэтому названные концепции в определенном смысле не только пересекаются, но и подчас как бы не противоречат друг другу.

Так, если наиболее важными признаками фольклора признаются вербальность и устность, то это совсем не обязательно влечет за собой отрицание связи с другими художественными формами деятельности или тем более нежелание считаться с тем, что фольклор всегда существовал в контексте народной бытовой культуры. Поэтому так бессодержателен был не однажды вспыхивавший спор - является фольклористика наукой филологической или этнографической. Если речь идет о вербальных структурах, то их изучение неизбежно должно быть названо филологическим, но поскольку эти структуры функционируют в народном быту - они изучаются этнографией.

В этом смысле фольклористика - одновременно составная часть и той и другой науки в каждый момент ее существования. Однако, это не мешает ей быть в определенном отношении самостоятельной - специфика же исследовательских методов фольклористики неизбежно развивается на скрещении этих двух наук а также музыковедения (этномузыкологии), социальной психологии и т.п. Характерно, что после споров о природе фольклора (причем не только в нашей стране) фольклористика заметно филологизировалась и одновременно этнографизировалась и сблизилась с музыкологией и общей теорией культуры (работы Э.С. Маркаряна, М.С. Кагана, теория этноса Ю.В. Бромлея, семиотика культуры и др.).

Итак, фольклор — предмет изучения разных наук. Народную му-зыку изучают музыковеды, народные танцы — хореографы, об-ряды и другие зрелищные формы народного творчества — теат-роведы, народное декоративно-прикладное искусство — искус-ствоведы. К фольклору обращаются лингвисты, историки, пси-хологи, социологи и другие ученые. Каждая наука видит в фоль-клоре то, что интересует именно ее.

Фольклор - искусство слова, совокупность устных худо-жественных произведений разных жанров, созданных многими поколениями народа; традиционное для народа бытовое художественное творчество и его результат, отражающее самосознание народа, сложившееся в результате многовековой истории и проявляющееся в устной форме и в большом количестве вариантов произведений.

Представим общую эволюцию фольклора с древнейших времен до наших дней .

О наличии первобытных форм фольклора у наших дальних предков свидетельствуют многие данные. Уже в период образования восточных славянских племен распространенными были своеобразные игрища и обряды, которые сопровождались хороводами, пением, игрой на простейших музыкальных инструментах, танцами, играми, комплексом обрядовых действий.

Найденные сегодня историками и этнографами изделия бытового, трудового назначения, простейшие художественные инструменты дают основания говорить о достаточно развитых формах фольклорной (в нынешнем понимании) практики человека на территории дохристианской и раннехристианской Руси. Вероятно, это можно обозначить как формы раннетрадиционного фольклора. В одном из первых документов Древней Руси — "Повести временных лет " говорится, что "устраивались игрища между селами, и сходились на эти игрища, на пляски и на всякие бесовские песни, и здесь умыкали себе жен по сговору с ними".

Документ этот отражает свое время — время раннего христианства — и несет на себе его приметы. В частности, в нем дается оценка фольклору как бесовскому занятию, несущему на себе языческое влияние. Важно отметить и другое: развитость, социальную организацию и практический смысл подобных игрищ, которые не могли появиться в одночасье, а значит, имели длительную предысторию.

Христианизация Руси далеко не однозначное явление для народной культуры, которая корнями уходила в язычество и сохранила на себе его могучее влияние, постепенно включаясь в новую религиозно-духовную систему. Языческие корни — первая и основная примета в развитии раннетрадиционного фольклора. Народные сказки, хороводы и песни, былины и думы, красочные и глубокие по смыслу свадебные обряды, народные вышивки, художественная резьба по дереву - все это может быть исторически осмысленно только с учетом древнего языческого миропонимания.

Язычество определило особый колорит славянского фольклора. Языческая романтика придавала особую красочность русской народной культуре. Все богатырские волшебные сказки оказываются фрагментами древних славянских мифов и героического эпоса. С язычеством связана орнаментика крестьянской архитектуры, утвари и одежды. Языческими мотивами проникнуты сложные, многодневные свадебные обряды Значительная часть песенного репертуара проникнута языческим мировоззрением. Живой неувядаемой формой обрядового танца, сопровождаемого музыкой и пением, являются красочные деревенские хороводы.

Основные языческие обряды, праздники и песни связаны в основном с земледелием. Народный календарь, который мы пытаемся сегодня реанимировать и приспособить к новым условиям, - календарь земледельческий, а значит, и весь обрядовый фольклор несет на себе черты языческого характера.

Нельзя игнорировать или недооценивать гот факт, что раннетрадиционный фольклор, имеющий свои начала со времен язычества, подвергался постоянному давлению со стороны христианской идеологии, выразителем которой выступала церковь. Наиболее наглядно это проявилось в борьбе со скоморошеством, некоторыми обрядами и обычаями, с музыкальными инструментами на Руси в 15-17 вв.

Можно с известной долей условности говорить о том, что народные музыкальные инструменты, пение, элементы драматической игры и танца были широко распространены во всех группах населения, равно, как и прикладное творчество и ремесла (в нынешнем понимании). Быт, жизнь, тру-довая практика были пронизаны мифами, обрядами, ритуалами, празднествами.

На начальных этапах культуры фольклор в его многообразных формах и проявлениях захватывал обширную сферу жизни, а его удельный вес в художественной культуре средневековья был значительнее, чем в системе искусств нового времени. Фольклор восполнял тот вакуум, который создавался отсутствием письменных форм светского музыкального творчества. Народная песня, искусство народных "игрецов" — исполнителей на музыкальных инструментах были распространены не только среди трудящихся низов, но и в высших слоях общества вплоть до княжеского двора.

До эпохи Петра I фольклор оставался доминирующей художественной системой на Руси.

При этом необходимо отметить и еще одну немаловажную закономерность — постепенное разрастание пласта крестьянского фольклора в силу роста массы крестьянства.

Фольклор имеет конкретно-историческую окраску и конкретно-исторический смысл: сакральный, ритуальный, эстетический, прагма-тический. В границах исторических эпох возникали различные фольклорные волны, связанные с конкретными исто-рическими событиями. При этом каждый фольклорный жанр отличают свои закономерности возникновения, расцвета, затухания, включения в культуру. Его развитие не совпадает по своим временным рамкам с границами явления, их вызвавшего. Исторические песни, сказания о пугачевском или разинском восстаниях были рождены ими, но остались в культуре и после их подавления.

На протяжении длительного исторического периода крестьянский фольклор оставался наиболее мошной и целостной мировоззренческой и культурной системой. Традиционная многовековая культура русской деревни — это не только источник интересующих нас сведений о ее корнях. Одновременно она - те корни, на которых стояла на протяжении тысячи лет масса трудового крестьянства, корни, питавшие не только деревню, но и городской посад.

В силу особенностей социального развития России, вступившей на капиталистический путь развития только во второй половине XIX в ., крестьянский фольклор оставался доминирующей формой народного творчества до начала XX в. При этом речь должна идти и о появлении новых, и о затухании и исчезновении прежних жанров фольклора. За этими изменениями стоят объективные исторические предпосылки, обеспечивающие адекватность народного творчества основополагающим требованиям, которые были связаны с социальной, экономической, политической ситуацией в России.

Под влиянием мощных социальных факторов начиная со второй половины XIX в. крестьянский фольклор претерпевает трансформацию, уходит на периферию художественной культуры. Это не могло не отразиться кардинально на характере его бытования, развития, включенности в общий контекст жизни.

Возникновение и развитие других социальных групп, каждая из которых вырабатывала свои специфические формы фольклорного творчества (сегодня говорят о фольклоре студенческом, интеллигенции, мещанском, рабочем), привели к его усложнению и дифференциации.

Фольклор определенной группы выполняет специфические функции по отношению к этой группе, имеет свои задачи, черты и особенности. Фольклор, перенесенный из крестьянской среды на княжеский двор или воспринятый рабочей средой, становится иным, с эстетической точки зрения, явлением, ибо он начинает выполнять иную роль. Творчество различных групп естественным образом соприкасается, возникают пограничные заимствования. Однако специфика каждого из потоков всегда выражается достаточно явственно, даже в случае глубинных преобразований. Это относится ко всем без исключения жанрам и видам фольклора крестьян, интеллигенции, рабочих и др.

С усложнением форм социальной и духовной жизни общества фольклорные формы крестьянского творчества воспринимались и активно развивались представителями вновь нарождающихся классов и групп. Формирование рабочего класса в России в середине XIX в., его выход на историческую арену, повышение численности, рост политического сознания — все это сопровождалось формированием специфической этнофольклорной среды. Появились отвечающие духу и задачам пролетариата формы художест-венного творчества, получившие название рабочего фольклора.

Можно говорить о существовании в России XIX в. фольклорной культуры помещичьих и дворянских усадеб, русской интеллигенции, заявившей о себе в полный голос начиная с начала XIX в., а затем студенчества, рабочих и города в целом. Несмотря на определенную разницу в формах творчества, жанрово-видовом составе, художественной образности, в фольклоре всех социальных групп имелось немало общего. Только со временем, постепенно в фольклоре каждой социальной группы появились собственные черты.

Начиная с конца XIX в. фольклор под влиянием объективных геополитических и экономических процессов, происходящих в стране, испытывал все возрастающее давление со стороны других слоев культуры, терял наиболее стабильные крестьянские истоки. Массовое раскрестьянивание, уничтожение естественного образа жизни крестьянства, сопровождаемое физическим уничтожением значительной его части, привели к глобальному разрушению крестьянского слоя культуры. Ее эрозия, наблюдавшаяся более полувека, превратилась в необратимый процесс.

Насаждение в массовом сознании идеологии нетерпимости к традициям, к фольклорной культуре, привело к тому, что они действительно изгонялись из жизни якобы из-за их патриархальности и несовременности. Фольклор выпадал из поля внимания мощной и разветвленной системы государственной и общественной помощи народному творчеству. Были закрыты и перепрофилированы все дореволюционные массовые издания по традиционной культуре, фольклору (например, журнал "Живая старина" и др.). Практика ориентировалась на создание фольклорных форм художественной самодеятельности. Такой подход был доминирующим, определяющим. Некоторые специалисты подводили "научную" базу под процесс отмирания фольклора и считали необходимым обратить усиленное внимание на создание "новин" — советского фольклора.

В народном творчестве распространилась идея использовать фольклорные возможности для восхваления побед и достижений социализма, личностей Ленина и Сталина , других руководителей государства.

Между тем участники научных экспедиций отмечали наличие крепких основ для развития и бытования фольклора. Деревня оставалась во многом архаической. Прежние традиции, обычаи поддерживались искусственным "замораживанием" деревни (ее жители не могли менять место жительства без специального разрешения вплоть до 60-х годов). В активном обиходе оставались многие обряды — свадьбы, крестины, похороны, народное пение, игра на гармонике, балалайке. Еще живы были действительно выдающиеся народные исполнители, чье мастерство, знание фольклора, умение его творить складывались в пору активного бытования традиций. Они формировали вокруг себя фольклорную среду. В целом внутридеревенский бытовой уклад сохранял черты предреволюционного. Новые явления не приводили к коренным изменениям культурного уклада жизни.

Фольклор в предвоенные десятилетия еще не был разрушен как целостное эстетическое явление. В его недрах происходили, нередко подспудно, сложнейшие эволюционные процессы, затрагивающие прежде всего качественные стороны его дальнейшего бытия.

Значительно ускорился темп разрушения культурно-бытового уклада после коллективизации, а затем во время Великой Отечественной войны. Если коллективизация положила начало этому процессу, то война, переместив сотни миллионов людей из исконных мест проживания, уничтожила фольклорную среду по существу на всей европейской части территории СССР.

Фольклор второй половины 40-х — начала 70-х годов — это фольклор, существующий как бы вне социально-духовных рамок, сложившихся в обществе. Он не только не вписывался в них, но и его искусственно выводили за рамки художественной жизни народных масс. Возникла ситуация, когда, несмотря на то что фольклорная традиция оставалась еще жизнетворной, сохраняла свои яркие формы, она не получала должной поддержки, оказы-валась задавленной и противопоставленной художественной самодеятельности. Небрежение фольклорными традициями принимало резкие формы отторжения традиционных форм народной жизни.

Насаждение в массах как в городе, так и в деревне ценностей псевдонародной культуры или культуры, не воспринимаемой ими (в частности, оперной, симфонической музыки, изобразительного искусства, классического балета и т.п.), вело к размыванию и доступной, близкой народу культуры - традиционной. Установка на то, чтобы всех приобщить к вершинам музыкального, хореографического, драматического, изобразительного искусства пришла в противоречие с потребностями гигантского большинства населения, которое не могло в своей массе воспринять эти ценности.

Сегодня фольклор активно собирается и изучается исследователями, так как современное общество пришло к пониманию его ценности и огромного воспитательного значения.

Народное словесное творчество хранилось в памяти людей, в процессе общения произведения переходили от одного к друго-му и не записывались. По этой причине фольклористы должны заниматься так называемой "полевой работой" — выезжать в фольклорные экспедиции, чтобы выявлять исполнителей и за-писывать от них фольклор. Записанные тексты устных народ-ных произведений (а также фотографии, магнитофонные запи-си, дневниковые заметки собирателей и проч.) хранятся в фольклорных архивах. Архивные материалы могут быть опубликова-ны, например в виде фольклорных сборников.

Фольклор имеет свои художественные законы. Устная форма создания, распространения и бытования произведений — та главная особенность, которая порождает СПЕЦИФИКУ фольклора, вызывает его отличие от литературы.

1. Традиционность.

Фольклор — массовое творчество. Произведения литературы имеют автора, произведения фольклора анонимны, их автор — народ. В литературе есть писатели и читатели, в фольклоре — исполнители и слушатели.

Устные произведения создавались по уже известным образ-цам, даже включали прямые заимствования. В речевом стиле использовались постоянные эпитеты, символы, сравнения и другие традиционные поэтические средства. Для произведений, имеющих сюжет, был характерен набор типичных повествователь-ных элементов, их привычное композиционное сочетание. В об-разах фольклорных персонажей типическое также преобладало над индивидуальным. Традиция требовала идейной направлен-ности произведений: они учили добру, содержали правила жиз-ненного поведения человека.

Сказочники (исполни-тели сказок), песельники (исполнители песен), сказители (испол-нители былин), вопленицы (исполнительницы причитаний) стре-мились прежде всего донести до слушателей то, что соответ-ствовало традиции. Повторяемость устного текста допускала его изменения, а это позволяло отдельной талантливой личности проявить себя. Происходил многократный творческий акт, со-творчество, в котором любой представитель народа мог быть участником.

Устная художественная традиция была общим фондом. Каж-дый человек мог отобрать для себя то, что ему требовалось.

Не все вновь созданное сохранялось в устном бытовании. Многократно повторяемые сказки, песни, былины, пословицы и другие произведения переходили "из уст в уста, из поколения в поколение". На этом пути они теряли то, что несло на себе печать индивидуальности, но одновременно выявляли и углуб-ляли то, что могло удовлетворить всех. Новое рождалось только на традиционной основе, при этом оно должно было не просто копировать традицию, а дополнять ее.

В фольклоре постоянно протекал творческий процесс, кото-рый поддерживал и развивал художественную традицию.

2. Синкретизм.

Художественное начало победило в фольклоре не сразу. В древнем обществе слово сливалось с верованиями и бытовыми потребностями людей, а его поэтическое значение, если оно было, не осознавалось.

Остаточные формы этого состояния сохранились в обрядах, заговорах и других жанрах позднего фольклора. Например, хо-роводная игра — комплекс нескольких художественных компо-нентов: слова, музыки, мимики, жеста, танца. Все они могут существовать только вместе, как элементы целого — хоровода. Такое свойство принято обозначать словом "синкретизм" (от греч. synkretismos — "соединение").

С течением времени синкретизм исторически угас. Разные виды искусства преодолели состояние первобытной нерасчле-ненности и выделились сами по себе. В фольклоре стали возни-кать их поздние соединения — синтез.

3. Вариативность.

Устная форма усвоения и передачи произведений делала их открытыми для изменений. Двух полностью одинаковых испол-нений одного и того же произведения не было даже в том слу-чае, когда исполнитель был один. Устные произведения имели подвижную, вариантную природу.

Вариант (от лат. variants — "меняющийся") — каждое одно-кратное исполнение фольклорного произведения, а также его зафиксированный текст.

Поскольку фольклорное произведение бытовало в виде мно-гократных исполнений, оно существовало в совокупности своих вариантов. Любой вариант отличался от других, рассказанных или спетых в разное время, в разных местностях, в разной сре-де, разными исполнителями или одним (повторно).

Устная народная традиция стремилась сохранить, оградить от забвения то, что было наиболее ценным. Традиция удержива-ла изменения текста в своих границах. Для вариантов фольклорного произведения важно то, что является общим, повторя-ется, и второстепенно то, чем они отличаются один от другого.

4. Импровизация.

Вариативность фольклора могла практически осуществлять-ся благодаря импровизации.

Импровизация (от лат. improviso — "непредвиденно, внезап-но") — создание текста фольклорного произведения, или его отдельных частей, в процессе исполнения.

Между актами исполнения фольклорное произведение хра-нилось в памяти. Озвучиваясь, текст каждый раз как бы рождал-ся заново. Исполнитель импровизировал. Он опирался на зна-ние поэтического языка фольклора, отбирал готовые художе-ственные компоненты, создавал их комбинации. Без импрови-зации использование речевых "заготовок" и применение устно-поэтических приемов было бы невозможно.

Импровизация не противоречила традиции, напротив, — она существовала именно потому, что существовали определенные правила, художественный канон.

Устное произведение подчинялось законам своего жанра. Жанр допускал ту или иную подвижность текста, устанавливал границы колебания.

В разных жанрах импровизация проявлялась с большей или меньшей силой. Есть жанры, ориентированные на импровиза-цию (причитания, колыбельные песни), и даже такие, тексты которых были разовыми (ярмарочные выкрики торговцев). В от-личие от них, имеются жанры, предназначенные для точного запоминания, следовательно, как бы не допускавшие импрови-зации (например, заговоры).

Импровизация несла в себе творческий импульс, порождала новизну. Она выражала динамику фольклорного процесса.

Что мы имеем в виду под понятием «фольклор»? Если взять этимологию этого слова, то в переводе с английского получим: «folk» - народ, люди, «lore» - знание (познания в какой-либо области). Следовательно, фольклор – это народное познание. В этимологии этого слова мы видим глубокий смысл, очень важный для рассуждений о природе фольклора. Собственно, и сам фольклор – «это познание народа», как писал американский фольклорист Ф.Дж. Чайльд (281, с.291).

Немецкого философа И. Гердера (см.: 1, с. 118-122; 91, с. 458-467; 167, с. 182-186) можно считать основателем фольклористики, как науки, хотя привычный для нас термин «фольклор» для обозначения народного творчества он не применял. И. Гердер стал не только одним из первых собирателей народной поэзии и песен, издав в 1778 г. труд «Голоса народов в песнях», но и выступил с научными работами «Фрагменты по немецкой литературе», «Критические рощи», «Об Оссиане и песни древних» и др., в которых выдвинул принцип исторического подхода к явлениям народной культуры. Он обратил внимание на собирание и изучение народной поэзии и песен, считая их источником поэзии вообще. Внешние поводы у него для этого были следующие.

В 1760-65 гг. поэт и собиратель старинных шотландских баллад и преданий Дж. Макферсон, на их основе написал и поэмы под общим названием «Песни Оссиана, сына Фингала». В следующем веке фольклорная подлинность «Песен Оссиана» оказалась проблематичной, но в том веке его произведения вызвалы громадный интерес общественности к народной поэзии и старине.

В 1765 г. англичанин, литератор и издатель Т. Перси, использовав народный рукописный сборник XVII века, так же выпустил книгу старинных английских песен «Памятники английской поэзии», сопроводив ее тремя научными статьями о творчестве древних бардов и средневековых менестрелей.

И. Гердер, заинтересовавшись этим изданиями, ввел в науку понятие «народная песня» (Volkslied), как он назвал сохранившиеся в народном быту старинные и современные ему народные песни, как и поэзию, бытовавшую в то время в народе. Отметив историческую роль народа в создании национальной культуры, И. Гердер писал, что в поэзии каждого народа отражаются его нравы, обычаи, условия труда и быта. И. Гердеру принадлежит большая заслуга в определении фольклора, как источника для создания национальной литературы и искусства, что впоследствии было развито художниками-романтиками.

Термин «фольклор» был предложен в середине XIX в. английским историком культуры Уильямом Джоном Томсом в статье «Folk-Lore», в журнале «The Athenaeum» в 1846 г. (опубликованной под псевдонимом А. Мертон). В статье У. Дж. Томс призывал к собиранию народного творчества, и в самом названии статьи подчеркнул, что фольклор - это «народное знание» (2, С. 179-180). Позднее, в 1879 г., в журнале «Folk-Lore Record», У. Дж. Томс подчеркнул, что фольклор – это устная история народа, остатки прежних верований, традиций, обычаев и т. д. В определении значения термина «фольклор» у У. Дж. Томса заметна связь с идеями И. Гердера и эстетикой немецких романтиков (Ф. Шеллинг, Я. и И. Гриммы и др.).

В 1870 г. в Англии было создано Фольклорное общество («Folk-Lore Society»). В журнале «Folk-Lore Record» приводится такое значение термина: фольклор – это «древние нравы, обычаи, обряды и церемонии прошлых эпох, превратившиеся в суеверия и традиции низших классов цивилизованного общества», и в более широком смысле - «совокупность форм неписаной истории народа», и далее: «Можно сказать, что фольклор охватывает всю культуру народа, которая не была использована в официальной религии и истории, но которая есть и которая была всегда его собственным произведением». .

Распространение термина «фольклор» и введение его в научный обиход связано с трудами В. Маннгардта, Э. Тайлора, Э. Лэнга и др.

Так термин «фольклор» выступил в науке как обозначение совокупности архаики, традиций и народно-бытовой культуры, с ясно выраженным «этнографическим» подходом к фольклору, и границы его были очень широки.

В 1874 г. американский ученый Ф. Дж. Чайльд опубликовал в «Универсальной энциклопедии» Джонсона статью «Поэзия баллады», где не использовал термины «folk» и «folklore», употребляя вместо них другие - «people» (народ) и «popular» (народный). Этими теминами он охарактеризовал народную культуру в целом. Выражая свое отношение к проблеме авторства баллады, он писал, народная поэзия «всегда будет выражением разума и сердца народа, как индивидуальности, и никогда - личности индивидуального человека» (281, с. 291).

Ф. Дж. Чайльд выступил создателем американской школы фольклористики и отделял свою теорию народной поэзии от идей немецкой «романтической» школы. В 1892 г. в «Универсальной энциклопедии» Джонсона, ученик Ф. Дж. Чайльда, В. Невел, развивая идеи Ф. Чайльда, определил фольклор как формально универсальные обычаи и верования целого этнического сообщества, сохраняющегося через консервативные и менее образованные классы. Он отметил в качестве основной характеристики фольклора - «устное творчество», «устную традицию», дополнение к литературе .

Параллельно термину «фольклор», в науке западных стран, сопутствовали и другие названия – Poesie populaire, Traditions populaires, Tradizioni populari (народные традиции), Volkdichtung (народная поэзия), Volkskunde (народное искусство). Только в XX в. термин «фольклор» стал общеупотребительным. В его широком значении, т.е. как «народные традиции», «народное художественное творчество», его стали применять большинство ученых Великобритании, Франции, Германии, Бельгии, США, Латинской Америки и других стран. В науке скандинавских стран и Финляндии фольклор определяется как коллективное традиционное знание, передаваемое посредством слова и действия.

В 1949-50 гг. в США был издан двухтомный энциклопедический "Стандартный словарь фольклорной мифологии и легенд" . В нем более 20 статей о фольклоре, принадлежащим ученым разных стран и научных направлений, которые дали различные определения фольклора и методик его исследования.

Мексиканский ученый М. Эспиноза определяет, что «фольклор состоит из верований, обычаев, суеверий, пословиц, загадок, песен, мифов, легенд, сказаний, обрядовых церемоний, магии, как первобытных и неграмотных людей, так и масс народа в цивилизованном обществе… Фольклор может быть назван прямым и верным выражением памяти примитивного человека» [«Standard dictionary of folklore …», p. 399].

Подобных взглядов придерживаются в упомянутом «Словаре» и другие авторы. Так, М. Барбье включает в фольклор все, что относится к «традиционной культуре» - вплоть до кулинарных рецептов; Б. Боткин пишет, что «в чисто устной культуре все является фольклором» [там же, p. 398].

Аргентинский фольклорист К. Вега в 1960 г. издал работу «Фольклористика. Предмет и заметки к ее изучению в Аргентине». К. Вега назвал фольклором такие проявления народной культуры: мифы, легенды, сказки, басни, загадки, песни, игры, обряды, верования; особенности народного языка, жилища, мебели, утвари и т.п.

К. Вега говорит о наличии двух различных уровней культуры, которые соответствуют условно «просвещенным классам» и собственно «народу». Фольклор выступает, как культурный «пережиток», который еще 50-100 лет назад был распространен у «просвещенных» классов, но постепенно был вытеснен в народные массы, прежде всего сельские, где он сохраняется и продолжает функционировать (176, С.174-192).

Мы считаем, что вышеупомянутые авторы, во-первых, берут достаточно широкие границы для определения фольклора, смыкают его с народоведением; во-вторых, недооценивают сущность фольклорно-исторического процесса, обеспечивающего как преемственность традиций, так и новотоворчество, обновление системы видов и жанров фольклора.

В отечественной науке в XVIII-XIX вв. применялись такие понятия, как «народная поэзия», «устная народная словесность». Понятие «фольклор» было введено только в 1890-е гг. - нач. XX в. Е. Аничковым, А. Веселовским, В. Ламанским, В. Лесевичем, что расширяло и сам предмет исследования.

Но и позднее, в советской фольклористике, долго применялось обозначение «устное народное творчество», что ограничивало и сам предмет исследования. Наряду со значением устности передачи фольклора всегда подчеркивался коллективный характер его создания (или анонимность авторства) и вариативность.

Распространенным мнением является то, что фольклор - это «народное искусство». Возможно, что его такая трактовка уместна в случаях, когда речь идет о концертном исполнении фольклора. Но такой вид «фольклорного искусства» практически всегда представлен в обработках и аранжировках профессионалов, но еще и «вырван» из контекста народного быта.

Отметим, что еще в 1938-41 гг. в труде «Русский фольклор» Ю.М. Соколов писал о невозможности, в силу тесной связи фольклора с народно-бытовой культурой, генетической связи с мифом и пр., его трактовки только как искусства и применения к нему термина «устное народно-поэтическое творчество» (216, с.7-8).

Признанный в мировой науке авторитет, В.Я. Пропп называл фольклором словесное творчество и музыкально-песенные жанры. Он писал: «что понимается под фольклором в западноевропейской науке? Если взять книгу немецкого фольклориста И. Мейера «Deutshe Volkskunde», то мы видим там следующие разделы: деревня, постройки, дворы, растения, обычаи, суеверия, язык, предания, сказки, народные песни. Такая картина типична для всей западноевропейской науки. Фольклором мы называем то, что на Западе называется народными традициями, народной поэзией. А то, что на Западе называется фольклором, можно назвать «научно-популярным родиноведением» [В.Я. Пропп. «Фольклор и действительность», 1976, с. 17-18].

В.Я. Пропп писал: «Под фольклором понимается только духовное творчество, и даже уже, только словесное, поэтическое творчество. Поскольку поэтическое творчество почти всегда связано с музыкой, можно говорить о музыкальном фольклоре и выделить его в самостоятельную научную дисциплину» [там же, с. 18].

В трудах отечественных иследователей XX века отражены представления о фольклоре, как части традиционной крестьянской культуры, сохраняющихся пластах культуры в крестьянской среде на протяжении последующих периодов в истории общества. (3. Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI-XIX вв. Очерки истории народных верований. М., 1957; Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. М., 1963; Рождественская С.Б. Русская народная художественная традиция в современном обществе. М., 1981; Некрасова М.А. Народное искусство как часть культуры. М., 1983; Чистов К.В. Народные традиции и фольклор. Очерки теории. Л., 1986. Гусев В.Е. Русская народная художественная культура. (Теоретические очерки). СПб., 1993 и др.).

М.С. Каган связывал фольклор преимущественно с крестьянским творчеством и поэтому говорил об угасании фольклора, рассматривал его как предискусство и т. д.

В.Е. Гусев в статье «Фольклор как элемент культуры» и др. пишет, что в настоящее время определились три основных эстетических подхода к фольклору:

1 - фольклор - это только устное народное творчество,

2 - фольклор – это комплекс словесных, музыкальных, танцевальных и зрелищно-игровых видов народного творчества,

3 - фольклор - это народная художественная культура в целом, включающая изобразительное и декоративно - прикладное искусство .

Недостатки первого подхода к фольклору заключены в разрыве многофункциональных связей, реально существующих в культуре; его соотнесения только с словом, не замечая его невербальных синкретических проявлений; изучения специфики фольклора только со стороны языка, связей с литературой и т. п.

Второй подход основан на выделении художественной специфики фольклора, дифференциации между «изобразительными» и «выразительными» видами художественной деятельности. В «Эстетике фольклора» В.Е. Гусев классифицировал фольклор по эпическому, драматическому и лирическому родам искусства; словесным, музыкальным, танцевальным, театральным видам и т. д. Жанровую специфику фольклора он определял художественной формой, поэтикой, бытовым применением, связью с музыкой и т. п. .

В третьем подходе к фольклору мы видим стремление объединить в понятии «фольклор» всю народную культуру в целом, размывание его видовых и жанровых границ. Несомненно, в фольклорном творчестве большую роль играет и народный костюм (одежда, обувь, украшения), обрядово-ритуальные предметы, музыкальные инструменты и даже манера играть на них; народное зодчество, например, как «изобразительно-декоративный фон», на котором происходит действие (русская свадьба и др.). В этой связи отметим, что существует и такое понятие, как «пластический фольклор», т. е., народное декоративное и изобразительное творчество (см.: 236, 237).

Сущностная характеристика фольклора отечественными исследователями в основном определялась, прежде всего, его художественными признаками, сопоставлением его с литературой, что нацеливало исследователей на характеристику его как специфического вида искусства – «народное искусство». действительно, его как искусства. Но в подобном подходе к фольклору, он должен обладать и всеми специфическими признаками искусства, а так же и полнотой его характеристики как формы общественного сознания.

Это приводит к недооценке фольклора, имеющего специфическую связь как с материально-бытовой, так и с духовной и художественной сферами историко-культурного процесса. Прежде всего, фольклор - это народная бытовая и художественная традиция с многообразием социокультурных функций. К.С. Давлетов пишет о важнейшей общественной функции фольклора – «функции народной истории, народной философии, народной социологии» (65, с.16).

Характеризуя его социокультурные функции в прошлом, К.В. Чистов отмечает, что фольклор удовлетворял тогда не только художественные потребности народа. «Говоря современным языком, он был и устной книгой, и устным журналом, и устной газетой, и формой художественной самодеятельности, и способом закрепления и передачи исторических, юридических, метеорологических, медицинских и прочих знаний» [К.В. Чистов. Фольклор и современность //С.И. Минц, Э.В. Померанцева. Русская фольклористика. Хрестоматия. М.: Выс. шк. 1965. с. 453].

Причины перечисленных выше подходов в определении фольклора мы видим в различии методологических, мировоззренческих и профессиональных принципов исследователей.

Фольклор характеризуется сложным переплетением художественного и нехудожественного начал: одними свойствами он входит в сферу искусства, другими - выходит из него. Многими чертами фольклор генетически связан с мифом. К тому же познавательная, эстетическая, обрядовая и бытовая функции в нем составляют одно синкретическое целое, заключенное в образно-художественную форму.

Явно недостаточен взгляд на фольклор как только устную традицию. Первая записанная литература всегда или почти всегда была фольклором, писал В.Я. Пропп. Таковы древнегреческие «Илиада» и «Одиссея», индийские эпосы «Махабхарата» и «Рамаяна» и др. Средневековые литераторы записали древнегерманский эпос «Песнь о Нибелунгах», древнеанглийский «Беовульф», кельтские народные сказания о короле Артуре, исландские саги; плодом рыцарского творчества являются эпические «Песнь о Сиде», «Песнь о Роланде» и др. С распространением грамотности появились и «народные» рукописные книги, которые распространялись и перерабатывались («Роман о Лисе», «Сказание о докторе Фаусте» и др.).

Первые русские летописи связаны с фольклорными преданиями и легендами. Можно отметить использование в летописных источниках фольклорных символов, образов и т. д. Таков и эпос «Слово о полку Игореве», обнаруженный в рукописи в 1792 гг. графом Мусиным-Пушкиным в одном из монастырей. (Для русской культуры проблема его авторства не менее важна, чем знаменитый вопрос об авторе «Илиады» и «Одисеи»).

Письменность средневековой Руси («золотого века фольклора») была представлена в основном христианской литературой, и только летописи и фольклор выполняли светские культурные функции. Летописцы включали как исторические предания, так и фольклор, даже скоморошины (напр., «Моление Даниила Заточника»). В московский летописный свод Фотия (XV в.) были включены былины киевского цикла.

На Руси подписывался народный лубок, например, с изображением выступления скоморохов: «медведь с козою прохлаждаются, на музыке своей забавляются» и т. д. К XVII в. относятся рукописные повести «Повесть о Горе Злочастии», «Повесть о Савве Грудцыне», «Шемякин суд» и другие, которые не сохранили имен авторов, и по существу, являются рукописным фольклором . В России такой жанр фольклора, как духовные стихи, записывался, и эту традицию сохранили до XX в. старообрядцы. Так, кроме устной передачи, возникли первые записи русского фольклора.

Тем более это относится к содержанию русского фольклора XVIII-XIX вв., ибо, начиная со второй половины XVIII в., крестянский фольклор не только записывался, но и издавался, благодаря чему он получил широкое распространение и в городской среде. Не ограничивая фольклор крестьянской традицией, следует признать, что в это время интенсивно развиваются жанры городского, солдатского и т. д. фольклора.

В отечественной фольклористике, наряду с устной традицией, подчеркивался коллективный характер его создания. Однако говорить как о коллективном, так и индивидуальном характере фольклорного творчества, или отсутствии авторства - достаточно сложная проблема. «Понятие коллективности, если считаться с реальными фактами, пишет К.С. Давлетов, может применяться только к содержанию народного творчества, к его качеству, специфике, при этом неизбежно встает вопрос о диалектике индивидуального и коллективного, характерной для фольклора» .

Коллективная природа фольклорного творчества не исключает личного творчества древних рапсодов, бардов, акынов, ашугов, рассказчиков, таких русских сказателей былин, как Т.Г. Рябинин и др. Целые семьи народных сказочников были найдены М.К. Азадовским в 20-30 гг. XX века в селах Сибири .

М.К. Азадовский считал фольклорное творчество не пережитком старины, традицией прошлого, а как процесс живого индивидуального творчества, развивающеегося в рамках народного коллектива. Он отмечал, что грамотность сказочников не является препятствием для развития фольклора, а наоборот, является для них новым стимулом творчества: «Мы порываем с безличной этнографией, и входим в круг мастеров-художников, где общая работа отмечена печатью создающих и ведущих ее ярких индивидуальностей» . Так же и К.С. Давлетов пишет, что фольклористами было установлено существование вполне определенных авторов у ряда песен, частушек и т. д., «народность которых не позволяет отрицать никакая теоретическая предвзятость» .

Проблему коллективного авторства в фольклорном творчестве проявляется следующим образом. В фольклорном творчестве личное, авторское начало, растворяется в общем потоке народного творчества, когда индивидуальное творчество певца, поэта и т. п., что передается, как народное, следующим поколениям. Сущность фольклорно-творческого процесса в том, что новое, чаще всего, вливается в традиционные формы как обработка, переделка старого материала и затем варьируется другими исполнителями. Таким способом фольклор отражает коллективное сознание народа. Коллективное народное сознание, как общность «духа» и подсознательные художественно-творческие импульсы, преобладают и поэтому в процессе творчества не разделяются на личное и общее. Личность автора, в силу этого, анонимна, а его творение выражает сам «дух народа».

В.Я. Пропп отмечал, что историческое развитие фольклора показывает, что существует фольклор, возникший еще в доисторическое время в системе какого-либо обряда и доживший в устной передаче до наших дней, и имеющий варианты в международном масштабе, и фольклор, возникший в новейшее время как индивидуальное творчество, но обращающееся как фольклор .

Конечно, между обрядовым фольклором, ведущим свое происхождение от языческих времен, и туристской песней, буквально передающейся «по слуху», имеется существенная разница. В первом случае мы видим наиболее ранние по генезису жанры фольклора, связанных с мифологической культурой, во втором случае, мы видим современный фольклор поэтов-любителей.

Существуют такие примеры коллективности творчества, как сказки, в которых индивидуальность автора выражается в мастерстве рассказчика, его умении варьировать, импровизировать, и возможно, даже по новому, преподнести слушателям ее содержание.

Календарно-земледельческие песни русского фольклора - пример коллективного творчества, исторические песни - пример анонимности автора или группы авторов, а лирические песни, частушки - пример пробивающейся творческой индивидуальности автора.

Сегодня многие распространенные в массах песни, которые мы называем считаем «народными» (фольклором), зачастую могут оказаться переделкой стихов одного из малоизвестных (и даже известных) авторов XIX в., которые положенны народом на музыку и обращающимися как фольклор, и следует им и являющимся.

Такие жанры, как авторская песня, которые явно тяготеют к фольклору, при поисках обнаруживают своих авторов. Например, в 40-60 гг. XX в. в студенческой среде распространились песни «Бригантина» (стихи написал погибший на войне молодой поэт П. Коган) и «Глобус» (в ней только три начальных строфы принадлежат М. Львовскому, остальные - анонимным авторам). Музыку к этим песням сочинил музыкант-любитель Г. Лепский. Эти песни были тесно связаны с самосознанием и, безусловно, стали фольклором XX в. Не забыты они и сегодня. («Когда поет душа». Самые популярные песни ХХ века. Сост. Ю.Г. Иванов. Смоленск, 2004).

Сама идея нисхождения в фольклор «высших» культурных слоев не нова. В свое время в отечественной фольклористике критиковалась идея Вс. Миллера о создании былин княжескими дружинными певцами и поддерживающего эту идею в 20-30 гг. XX в. В.А. Келтуялу. Однако этот процесс и сегодня имеет место в фольклоре, как европейском, так и отечественном. На это обстоятельство обратил большое внимание и П.Г. Богатырев в статье «Фольклор как особая форма творчества» (27, С. 369-383). Мы бы назвали этот культурный процесс «фольклоризацией» повседневного культурного материала, о чем писал и В.Я. Пропп.

Одной из специфических особенностей черт фольклора называется его связь с бытовой культурой и национальным профессиональным искусством.

Проблема традиций в фольклорном процессе и новаторства в фольклоре и означает, что невозможно и однозначное решение этого вопроса.

Как мы видим, проблема специфики «устности» фольклора, как и «коллективности» творчества имеет тесную связь, как с проблемой авторства, так и с проблемой «фольклоризации» литературных и иных источников. В сферу фольклорного обращения могут войти и литературные произведения. Например, детьми может рассказываться и «разыгрываться» сказка Ш. Перро «Золушка», которую дети читали, а возможно, видели в кино. Почти утрачено авторство стихов Н.А. Некрасова, на которые народ сложил песню «Коробочка» и др. Но как только подобные сказки, песни и пр., начинают в народе изменяться, исполняться по разному, создаваться варианты, они уже становятся фольклором, если закрепляются в народной практике. Характерной приметой русского фольклора в XX в. стала «фольклоризация» массовых хоровых песен (М. Захарова, И. Дунаевского, Б. Мокроусова, М. Блантера и др.), которые запел весь народ.

Очевидно, что русские исторические песни, основанные на фактическом материале и имеющие множество конкретных исторических имен (в том числе, Пугачева, Суворова, атамана Платова и многих др.), вначале имели своих авторов. Возможно, что сочиняя песню, эти авторы свой текст записывали. Но в дальнейшем, в результате устной передачи, обрастая изменениями, вариантами, такая песня стала фольклором. Однако для самосознания авторов этих песен характерно употребление множественного числа - «мы заступим», «мы победим» и т. п., а по отношению к исторической личности – «он сказал» и т. д. Коллективность отражена в самом характере сознания народных авторов.

Итак, проблему коллективности творчества в фольклоре следует рассматривать не столько как проблему личного авторства, а как проблему коллективности народного сознания. Коллективная природа сознания в фольклоре никак не исключает наличия личного творчества отдельных сказателей, певцов, напротив, предполагает его. Древние предания говорят о творческой силе Орфея, Оссиана, Бояна и других певцов-поэтов.

Вместе с тем, творческая сила фольклора заключается именно в его коллективности. Например, в отличие от любого театрального спектакля, где с одной стороны есть автор текста, актеры – исполнители и пр., а с другой - зрители, в таком фольклорном действии, как традиционный свадебный обряд, такое деление не имеет и не может иметь подобной дифференцированности. Несмотря на явное распределение социально-бытовых ролей жениха, невесты, сватов, дружки, многочисленных родственников, а так же присутствующих сельчан, они не зрители, а участники одного традиционного народно-бытового обряда. На нем исполнение песен, танцев и пр., как правило, массовое.

Французский ученый Arnold van Genner отметил, что фольклор - это универсальный объект со специфическим элементом, который заключается в определении «народный» (Lе folrlore. Раris, 1924, р. 21). Национальный образ мира отражает народный менталитет, который представляет собой результат наследственности этноса (генетических задатков в психике) и развития культуры (сложившихся народных традиций, обычаев, предпочтительного выбора той или иной религии), которые включают исторический опыт этноса, сложившийся в процессе его длительного формирования.

Роль развития социальных отношений, материальных факторов в формировании общественной психологии масс, возникновения по мере развития культуры дифференцированных форм общественного сознания, мы не отрицаем, ибо даже в отношении «архетипов» и «символов», лежащих как «коллективное бессознательное» в самом основании культуры, К. Юнг считал, что «лишь социальный опыт проявляет их, делает их видимыми» (270, С.92).

К. Юнг говорил об «архетипах» и «символах», порождающих миф, как о едином психобиологическом фундаменте, возникшем на заре человеческой истории. Происхождение таких жанров фольклора, как волшебная сказка, народные обряды и некоторые другие жанры восходит к проблемам мифа, магии и сохранения рудиментов мифологического сознания в фольклоре, язычества, определяющих конструктивные особенности этих фольклорных форм.

Мы отмечаем длительный период развития культуры, и существеннную разницу в проявлениях национального характера культуры, отмечаемую уже древними мыслителями. При сходстве мифов у многих народов мира (в частности, у индоевропейских народов), мы отмечаем, что наиболее характерным проявлением национального начала в фольклоре являются музыка, песни, танцы и др., так как каждый этнос отличается только ему одному присущему сочетанию темперамента, типа мышления и мировосприятия.

Нам представляется, что весь народ в совокупности его классов, сословий и т. п., является носителем и хранителем своего языка, своего фольклора и самобытной художественной культуры, ибо только в «этническом поле» протекает постоянный процесс фольклорного художественного творчества, который сохраняется в исторической памяти народа как имеющий специфические особенности своего языка, отличающегося от фольклорного языка других народов.

Вместе с тем, музыкальные и др. невербальные компоненты фольклора не отстаются исторически неизменными. За несколько столетий негритянское население Америки настоько преобразило и синтезировало как европейские, так и африканские элементы в музыке, пении, танце, что этот фольклор стал восприниматься как национально значимый для каждого из народов тех стран Америки, где они проживают.

В.Я. Пропп сближает генетически фольклор не с литературой, а с языком, «который также никем не выдуман» и не имеет авторов. Он возникает и изменяется совершенно закономерно и независимо от воли людей, везде, где для этого в историческом развитии народов создались соответствующие условия» (186, С.22). Можно говорить о метафоричности, художественной образности фольклорного языка (А.Н. Афанасьев, А.Н. Веселовский и др.), специфику отражения в языке фольклорно-сказочного времени и пространства (Д.С. Лихачев).

Следует отметить, что художественный язык фольклора во многих случаях, в той или иной мере, синкретичен и имеет не только словесную (вербальную), но и невербальную сферу своего «я», в котором отражается специфика народного духа в границах художественного отражения мира.

Понятие «язык» никак не может быть сведено лишь к устной и письменной речи человека, к слову. Оно включает и другие разнообразные способы и формы получения, фиксации и передачи невербальной информации (например, языки музыки, танца, мимики, жеста, цвета и др. в фольклоре), а так же способность человека к ее воспроизведению. В языке фольклора мы отмечаем как вербальную сферу (слово) и невербальную (музыка, танец, игра, обряд, народный праздник и т.д.). Особо яркой этнической доминантой в фольклоре обладает его невербальная языковая сфера, которая отражает особенности национального темперамента и т. п. как результат подсознательно-чувственного освоения мира. Существует даже чувственно-бессознательное ощущение Родины, и пребывание человека на чужбине вызывает «ностальгию», в том числе из-за отсутствия привычного звучания народной музыки, песен, танцев и т. п.

Э. Сепир и Б. Уорф, выдвинувшие гипотезу лингвистической относительности, говорили об обусловленности восприятия и мышления специфической структурализацией языка (107, С.163). Они считают, что языковые навыки и нормы бессознательного определяют образы (картины) мира, присущие носителям того или иного языка. Различие между этим образами тем больше, чем далее языки отстоят друг от друга. Грамматический строй языка навязывает способ членения речи и описание окружающей действительности. Роль языка здесь формирующая. Отсутствие в языке слов для выражения ряда понятий не означает невозможности присутствия их в сознании. О национальных образах мира пишет и Г.Д. Гачев (42).

Таким образом, в коммуникативно-информационной сфере фольклорного творчества этнические особенности проявляют себя в заметной и узнаваемой оболочке, причем можно отметить не только вербальную сторону фольклора, но и специфику невербальной. Поэтому невозможно перевести на «другой» язык народный танец, музыку (их можно только воспроизвести, стилизовать), как неадекватен будет и перевод словесного текста фольклорной песни на другой язык, который изменит ее национальную специфику.

В связи с выше сказанным, трактовка фольклора как устного народного творчества, при синкретизме художественных элементов и бытовых функций фольклора кажется нам неправомерной. В фольклоре слово выступает в синтезе с другими элементами, само слово поэтически-ритмично, музыкально-интонационно, если это даже повествование (былинный речитатив, сказка и др.). В исторических, протяжных, лирических русских народных песнях слово соединяется с музыкальной мелодией, четким ритмом, зачастую инструментальным сопровождением. В скорых и плясовых песнях, частушках слово тем более соединяется с моторным ритмом, движением, пляской, активной мимикой. Художественный синкретизм фольклора присутствует и в орнаментике народной одежды, символике цветной гаммы, в украшениях, которые связаны с традиционными национально-психологическими установками. Вместе с тем, синкретизм не следует считать спецификой художественной сферы фольклора соединение вербальности и невербальности его языка. Синкретизм фольклора следует понимать в особой «совокупности» фольклорных явлений с народными традициями, праздниками, обрядами, в которых он и проявляет себя в полной мере как культурно-эстетический феномен. Тем не менее, в народном празднике фольклорное «меткое» слово является ведущим компонентом действия. Это и пословица, и поговорка, сказанные ко времени. Слово так же органично соединяется с музыкой в песенных жанрах, частушке, непременно связанной с танцем, в игровых жанрах. Кроме слова, так же важны выразительная мимика, удачный жест, как и соблюдение традиций.

Для фольклористов XIX и начала XX века, как говорилось выше, характерно противопоставление некоего «чистого» крестьянского фольклора, патриархальной народной культуры «тлетворному и разлагающему» фольклор городскому влиянию. Они стремились записывать такие исчезающие жанры, как былины, обрядовый фольклор. Фольклорный же театр «Петрушки», народные балаганы, мещанскую балладу, бытовой, цыганский и «жестокий» романсы, частушку они считали явлениями «вырождения» фольклора. Признавая эстетическую ценность только крестьянского традиционного фольклора, фольклористы объявляли «губительными» для него исторически неизбежные связи с городским творчеством и литературой. Однако народ любил и балаганы, и потешки кукольников, как возвращение «скоморошества».

Фольклор, невзирая на длительные контакты с литературой и др. видами искусства, существует, как вид массового творчества, достаточно самостоятельно, образуя через свою специфику, отражающую через особенности народной психологии «ядро» художественных форм и традиций, что так же составляет его специфику, отличающую его от других форм общественного сознания, в том числе, и искусства. Отметим, что развитие фольклорного художественного сознания воспроизводит не только прежние формы и жанры фольклора, тесно связанные с народным бытом, но рождает и новотворчество как отражение изменяющихся форм мировосприятия.

В настоящее время есть несколько форм существования фольклора. Есть живая форма, и есть историческая форма его существования (то, что функционировало традиционно в недалеком прошлом) и осталось для нас в зафиксированном фольклористами виде - записи, книги, ноты, предметы материально-художественной культуры. Есть и такая форма сегодняшнего функционирования фольклора как репродуцирование, перешедшая в концертные залы, обработанная профессионалами, в том числе, в народных хорах и т. д.

Менее заметен и изучаем фольклор собственно XX в.: развитие самодеятельного творчества масс - самодеятельная поэзия и песня (например, студенческий, армейский фольклор), новые частушки, самодеятельные праздники смеха, например, юморины, КВН, праздник 1 апреля и т.д., анекдоты, рассказы-былички - о полтергейсте, барабашках, фольклоризация бардовской и массовой песни, туристских песен, исторические предания-воспоминания о героях гражданской и Великой Отечественной войны и др. Очевидно, в этом случае следует сказать о некоторой временной дистанции, необходимой для того, чтобы тот или иной новый жанр, сюжет фольклора вошел органично в народное самосознание как кровно-родной, был художественно отшлифован в массах.

Фольклор существует, как незыблемый фундамент народного менталитета, коллективный культурно-эстетический опыт, которому свойственно особое, чувственное познание окружающего мира и природы. Художественная специфика фольклора позволяет рассматривать его в контексте ключевых категорий народной этики и эстетики.

Все сказанное выше позволяет сделать следующие предварительные выводы о том феномене, который мы усматриваем за понятием «фольклор»:

Фольклор является проявлением обыденного художественного сознания и характеризуется следующими уровневыми чертами: синкретизмом (связь с другими формами общественного сознания - мифом, религией, искусством и пр.), деятельно-практическим характером, тесной связью с коллективной общественной психологией, широким массовым бытованием, традиционностью основных образов и форм.

В связи с этим необходимо видеть, прежде всего, национальное своеобразие фольклорного художественного сознания в целом, отличающем его от других форм общественного сознания, в т. ч., и от искусства как специализированно-профессиональной, наднациональной, «эталонной» формы общественного сознания. Если в искусстве формы художественной выразительности (создания и прочтения текста) вторичны и подчинены эстетическому осмыслению, то в фольклоре две эти стороны в большей степени равнозначны, возможна инверсия в их смысловом взаимодействии.

Главными признаками отличия фольклора от искусства как формы обыденного сознания является этническое начало, качественно более высокий его уровень художественно-бытового синкретизма и др. В фольклоре осуществляется эстетическое переосмысление многих сторон обыденного сознания и быта, оформление всех их в виде традиционного конкретного фольклорного текста. Отчасти это обстоятельство роднит фольклор с обрядово-ритуальными, синкретическими формами магии и мифа. Говоря при этом о фольклорном сознании, важно подчеркнуть особую, преобразующую, формообразующую роль эстетической функции.

Специфика фольклорного сознания определяется закономерностями обыденного уровня общественного сознания. Выделение фольклорного художественного сознания как особой формы общественного сознания возможно только в связи с признанием за обыденным сознанием множественности его сторон.

Вопрос о недифференцированности фольклора как формы общественного сознания должен быть пересмотрен в связи с историческим развитием общества, возникновением классовых государств и т.д., следовательно, развитием дифференцированных уровней и форм общественного сознания среди которых он и существует. Фольклор фактически возникнув в родово-патриархальном обществе, (о чем говорит создание мифов, сказок, героико-эпических жанров и пр.), постепенно дифференцируется от мифа, затем и других форм общественного сознания, сохраняя с ними связь. Он продолжает развиваться и существовать и в новых социокультурных условиях (например, античности, средневековья, Нового времени и наших дней).

Говоря о специфике фольклора, стоит остановиться на такой его особенности как общественного сознания, в котором коллективное сознание преобладает над личностно-индивиду-альным. Это позволяет включить в методический аспект исследования такой феномен общественной психологии как коллективное сознание.

Сущность фольклора, возможно рассматривать не только в качестве социального феномена (общественного сознания), но и через познание индивидуальной психики человека, в котором наличествует слой подсознания и «коллективное бессознательное». Это может объяснить его генетическую связь с мифом и некоторые бессознательные импульсы в фольклорной деятельности.

Нам представляется, что фольклорное сознание - феномен более широкий, чем собственно фольклор (с его системой видов и жанров). Фольклорное сознание как художественное сознание проявляется во всех других формах народного художественного творчества: декоративно-прикладном творчестве, народных ремеслах, народном зодчестве и т. д.

Фольклор - это не только «культурные тексты» (формы, жанры), но и способ творческой народной деятельности по их созданию, бытованию (традиции, обряды и т.п.), механизмы их передачи от поколения к поколению (своеобразные певческие «школы», ремесленные артели и т.д.). Фольклор следует рассматривать в контексте народной культуры как целостную систему, осмысливаемую и регулируемую фольклорным художественным сознанием в целом.

В XX в. на протяжении нескольких десятилетий творческая мысль сковывалась идеологическим диктатом. Поощрялись уп­рощенно-социологические исследования. Для фольклористики признавались обязательными идеи теоретиков марксизма. В со­ветской науке 30-50-х гг. господствовали догматические кон­цепции. Появился термин "марксистская фольклористика", обо­значивший направление, которое разрабатывало проблемы ис­тории и теории фольклора с учетом трудов Маркса, Энгельса, Ленина, Луначарского и других марксистов. Его последователей интересовала связь фольклора с освободительным движением, выражение в народных произведениях классового рефлекса и т. п. Достижения отечественной и зарубежной "немарксистской" науки замалчивались, преуменьшались или отрицались. Подвер­гались критике выдающиеся ученые "домарксистского" перио­да (Ф. И. Буслаев, А. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер и др.). В этих условиях был предпринят опыт создания общей истории русского фольклора1 и истории русской фольклористики2.

Для ряда фольклористов альтернативой вульгарно-социоло­гического подхода стали методы формального исследования. В области изучения повествовательного фольклора получил раз­витие структурно-типологический анализ. Его представители за­нялись выявлением инвариантных моделей жанров, сюжетов, мотивов. Явления типологических отношений они рассматри­вали в синхронном плане (от греч. synchronos - "одновремен­ный"), т.е. характеризовали состояние той или иной фольклор­ной системы за один период времени. Позже появилась струк­турно-семиотическая фольклористика, которая стремится уста­новить общие закономерности построения фольклорных текстов как знаковых систем3.

С освобождением от догматизма наука постепенно стала воз­вращаться к полноценным историческим исследованиям. Полу­чил развитие историко-типологический метод, который явле­ния фольклорной типологии рассматривает в диахроническом плане (от греч. dia - "через, сквозь" и chronos - "время"), т. е. на разных этапах исторического развития фольклора, в его ге­незисе и эволюции. При этом фольклорные произведения изу­чаются в историческом и этнографическом контексте1 Такой принцип был последовательно проведен в ряде монографий: об обрядовом календарном и семейном фольклоре2, сказках3, не­сказочной прозе4, былинах5 и др.

Синхронный и диахронный подходы диалектически взаимо­связаны, ибо фольклор существует как в пространстве, так и во времени. Можно сказать, что в формальных исследованиях пре­обладает интерес к форме произведений, а в исторических - к их содержанию. Следует, однако, заметить, что форма и содер­жание неравноправны. "В фольклоре, - писал родоначальник структурализма В. Я. Пропп, - при единстве или спаянности содержания и формы первично содержание: оно создает себе свою форму, а не наоборот"6. Генеральной задачей фольклорис­тики можно считать поиск универсальной теории, способной органически объединить направления формального и истори­ческого типа. Это выражают и периодически возникающие в печати дискуссии: об историзме былин, о месте фольклористи­ки в системе других наук и др.

Процессы истории фольклора исследует историческая поэтика, созданная как особое направление А. Н. Веселовским, а впос­ледствии разрабатывавшаяся В. М. Жирмунским, Е. М. Меле-

тинским, В. М. Гацаком и другими исследователями1. В ее рам­ках рассматриваются поэтические роды, жанры, стилевые сис­темы - как в целом, так и в своих конкретных проявлениях. Историческая поэтика исследует связи устного народного твор­чества с письменной литературой, музыкой, изобразительным искусством.

В последние годы отчетливо обозначилась тенденция комплек­сного изучения фольклора, языка, мифологии, этнографии и на­родного искусства как слагаемых единой духовной культуры наро­да. Здесь в области реконструкции славянского язычества и мифо­логии особенно продуктивна деятельность сотрудников Института славяноведения и балканистики Российской Академии наук (эту работу долгие годы возглавлял этнолингвист Н. И. Толстой)2.

Любой метод предполагает опору на факты. В жизнь фольк­лористов вошла электронно-вычислительная и другая техника, что значительно повышает точность записей, упрощает механи­ческие операции по учету и систематизации материала, поиску необходимой информации."Современная фольклористика, - отмечал Н. И. Толстой, - продолжает пользоваться прежде все­го синхронно-описательным методом, постоянно его теорети­чески и технически совершенствуя. <...> Наряду с ним широко применяется сравнительно-типологический метод и старый, ис­пытанный и в то же время постоянно обновляемый и проверя­емый на новом материале сравнительно-исторический метод. Этот метод был предложен и успешно применен более века тому назад замечательным русским ученым А. Н. Веселовским..."3.

В самоопределении современной фольклористики как само­стоятельной научной дисциплины значительными событиями стали первый словарный свод фольклористических терминов и понятий (на материале трех восточнославянских народов)4, а так­же книга В. П. Аникина "Теория фольклора"5.

Ныне разделами фольклористики являются: историография науки об устном народном творчестве, теория и история фольк­лора, организация и методика полевой работы, систематизация архивных фондов, текстология.

Существуют центры филологического изучения русского фоль­клора, со своими архивами и периодическими изданиями. Это Государственный республиканский центр русского фольклора в Москве (выпускающий журнал "Живая старина"), сектор рус­ского народного творчества Института русской литературы (Пуш­кинского дома) Российской Академии наук в Санкт-Петербурге (ежегодник "Русский фольклор: Материалы и исследования"), кафедра фольклора Московского государственного университе­та им. М. В. Ломоносова (сборники "Фольклор как искусство слова"), а также региональные и краевые фольклорные центры с их архивами и изданиями ("Сибирский фольклор", "Фольклор Урала", "Фольклор народов России" и др.).

ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ

Соколов Ю. М. Историография фольклористики // Соколов Ю. М. Русский фольклор. - М., 1941. - С. 34-121.

Азадовский М. К. История русской фольклористики: В 2-х т. - М., 1958 (т. 1); 1963 (т. 2).

Базанов В. Русские революционные демократы и народознание. - Л., 1974.

Академические школы в русском литературоведении / Отв. ред. П. А. Николаев. - М., 1975.

Путилов Б. Н. Методология сравнительно-исторического изучения фольклора. - Л., 1976.

Топорков А. Л. Теория мифа в русской филологической науке XIX века / Отв. ред. В. М. Гацак. - М., 1997.

В XIX - начале XX в. выработались основные методы записи и изучения фольклора.

Метод «Включенного наблюдения» (используется при стационарной форме собирательской работы). При использовании данного метода создаются условия непринужденного общения во время сбора материала. Информанты составляют естественную коммуникативную среду собирателя. Специфика собирательской работы состоит в том, что тексты фиксируются в ситуации беседы, но не специально организованного интервью, поэтому в такой обстановке не всегда возможно применение диктофона, часть текстов записывается по памяти. Преимущества собранного таким образом материала состоят в том, что тексты наблюдаются в естественной обстановке, беседа с информантом спровоцирована только заинтересованностью собирателя, а не вопросами анкеты. При этом фиксируется контекст беседы, статусные, половозрастные характеристики собеседников. К недостаткам собирания материала методом "включенного наблюдения" можно отнести, во-первых, небольшое количество текстов, что определяется сознательной неактивной позицией собирателя, во-вторых, неточность фиксации текстов (оказываются упущены как фонетические характеристики, так и обозначения ритмических периодов разговора, отдельные вводные слова, необходимые для анализа иллокутивных установок текста.

Статистический метод (был разработан Б.К.Малиновским) - проводится на основе составления карт и таблиц.

Системный (комплексный) метод предполагает всестороннее изучение фольклора, в соотношении с определенными бытовыми, этнографическими реалиями.

Картографический метод имеет целью выявление географии распространения тех или иных жанров фольклора, изучение фольклорных явлений «в пространстве и во времени». Это стратегический метод, рассчитанный на длительное исследование. Картографирование может проводиться по этническому, территориальному, временному принципам и позволяет проследить распространенность и формы бытования жанров фольклора у различных народов и этнических групп в разные периоды их истории. Изучение фольклора методом картографирования требует большой подготовительной организационной и собирательской работы, и, как правило, нуждается в объединении и координации фольклористов. Так, предварительно составляется программа картографирования, проводится работа по выявлению и систематизации имеющихся материалов, выявляются лакуны, составляются специальные карты, вырабатываются принципы нанесения материалов на карту.

В XIX - начале XX в. сформировались основные направления (школы) исследователей народного творчества.

Основоположником мифологической школы стал ученый-фольклорист ф.И. Буслаев, который вслед за братьями Гримм установил связь фольклора, языка, мифологии, выделил принцип коллективной природы художественного творчества народа.

Школа заимствования указывала на удивительное сходство многих фольклорных произведений у народов Запада и Востока, ставила вопрос о культурно-исторических связях между народным творчеством разных народов. Теория заимствования нашла в России многих последователей (Г.Н. Потанин, Ф.И. Буслаев).

Наиболее влиятельной в ХГХ - начале XX в. была историческая школа. Принципы исторической школы окончательно оформились в середине 90-х гг. ХГХ в. в обобщающем труде В. Ф. Миллера «Очерки русской народной словесности». Так, исследователь былин, например, должен был ответить на четыре основных вопроса: где, когда, в связи с какими историческими событиями она была создана и на какие поэтические источники опирались ее создатели. Они изучали памятники фольклора и древнерусской письменности, извлекая из летописей многочисленные параллели с реальной историей народа. Так были установлены прототипы былинных героев, названий, а также реальные события, легшие ив основу сюжетных ситуаций былин.

Несмотря на жесткую критику оппонентов, упрекавших ученых за «теорию аристократического происхождения былин», традиции исторической школы в русской фольклористике XX в. развивались.

Так, Б.А. Рыбаков, отвечая оппонентам, настаивал на уяснении глубоких связей эпоса с конкретной историей Древней Руси. В своих исследованиях Рыбаков широко использовал летописи, факты истории и археологии 14 .

Среди современных методов или подходов исследования фольклора необходимо назвать типологический, объясняющий не отдельные факты, а устанавливающий закономерности. Так, типологическое сходство проявляется в фольклоре разных народов в специфическом типе народного творчества (устность, коллективность, традиционность, вариативность и проч.). Типологически сходны формы и способы бытования. Типология объясняет те поразительные факты сходства и совпадений, которые нельзя объяснить ни заимствованием, ни генетическим родством народов.

Таким образом, разнообразие подходов в изучении народного творчества говорило о попытках переживающей свое становление фольклористики охватить весь предмет как сложную систему многих жанров.

В XX веке для ряда фольклористов альтернативой упрощенно-социологического подхода стали методы формального исследования: структурно-типологический метод анализа, предполагающий выявление инвариантных моделей жанров, сюжетов, мотивов и историко-типологический метод, предполагающий изучение фольклорных произведений в историческом и этнографическом контексте.

Процессы истории фольклора исследует историческая поэтика, созданная как особое направление А.Н. Веселовским. В ее рамках рассматриваются поэтические роды, жанры, стилевые системы - как в целом, так и в своих конкретных проявлениях. Историческая поэтика исследует связи устного народного творчества с письменной литературой, музыкой, изобразительным искусством.

В последнее время отчетливо обозначилась тенденция комплексного изучения фольклора, языка, мифологии, этнографии, народного искусства как слагаемых единой культуры народа.

Любой метод предполагает опору на факты. В жизнь фольклористов вошли новые технологии, повышающие точность и качество записей, упрощает механические операции по учету и систематизации материала, поиску необходимой информации.

Существуют центры филологического, музыковедческого, хореографического изучения народного творчества, региональные фольклорные центры и Дома народного творчества со своими архивами, периодическими и научными изданиями.

Изучение народной хореографии. Особая проблема - изучение русского традиционного танца. Следует отметить, что и сегодня во многом фольклорный танец остаётся малоизученным, и наши представления о нём чаще основываются не на научных фактах, а на «мифах». Первопричину сложившегося положения следует искать в явной недостаточности экспедиционной исследовательской практики. Сравнивая два близких направления этнографии: этномузыкологию и этнохореологию, невозможно не заметить огромную разницу в их развитии. За последние два века в России записаны тысячи народных песен, опубликованы сотни песенных сборников. В советский период появился ряд научных центров с обширными аудиофондами, которые систематически пополняются и обрабатываются. Постоянный научный поиск и дискуссии позволили сформироваться нескольким школам специалистов-этномузыкологов.

Совершенно иначе обстояло дело с этнохореологией. Записи и публикации аутентичных танцев осуществлялись чрезвычайно редко. Описания танцев давались не в точном соответствии с аутентичными оригиналами, а в обработках либо в авторской интерпретации и часто выдавались за оригиналы. Практически не было исследований по народной терминологии. Специалистов, изучающих народный танец, не готовило ни одно учебное заведение, что не способствовало возникновению обширной и плодотворной научной дискуссии.

В 1987 г. в Новгороде проходил Международный форум народного танцевального творчества под эгидой ЮНЕСКО. Участниками форума из разных стран были приняты рекомендации российским хореографам, включающие в себя 18 пунктов. Перечислим некоторые из рекомендаций: «постановка вопроса о необходимости серьёзного обучения хореографов народным традициям»; «организация творческих мастерских и научных симпозиумов»; «создание рабочей группы уточнения терминов, употребляющихся в народной хореографии и хореологии»; «создание национальных архивов народных танцев...».

Все эти вопросы и сегодня остаются актуальными и практически нерешенными. Для повышения уровня изученности народного танца основой будущих исследований должна стать региональная природа традиционного танца. В общерусской хореографической традиции выделяется несколько

Рыбаков Б.А. Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи. - М., 1963.

Оригинальных региональных исполнительских стилей, которые отличаются танцевальной лексикой, манерой исполнения и жанрово-репертуарным составом. Именно это своеобразие различных регионов и составляет богатство русского традиционного танца.

Однако в последнее время наметилась положительная тенденция в обращении к истокам русской народной хореографии, началась работа по поиску и фиксации аутентичных оригиналов народной хореографии, которая в последнее пятилетие стала предметом экспедиционной практики многих фольклорных и исследовательских коллективов.. Появившиеся новые репертуарные сборники, научные исследования в области традиционной хореографии, более активное обращение хореографов к народной тематике позволяют надеяться на дальнейшее развитие в России исследований, посвященных народной хореографии, в том числе в вопросе изучения всего спектра русских региональных танцевальных стилей.

Методы изучения народного искусства (декоративно-прикладного творчества и народных промыслов и ремесел). Изучение народного творчества - одна из наиболее молодых отраслей гуманитарной науки. Эта отрасль науки складывается во второй половине XIX в. В этот период закладываются основы фольклористики, параллельно с изучением фольклора начинается собирание предметов русской старины. Предпринимаются первые археологические раскопки и архивные изыскания. Расширяются понятия о национальном наследии, появляются первые публикации. Большое значение имеют работы выдающегося филолога, блестящего знатока русской литературы Ф. И. Буслаева, обратившегося к важнейшим проблемам происхождения, эволюции, а также народности русского искусства. Буслаев поставил вопрос о тесной связи и взаимодействии народной поэзии с народным искусством, публикуя целый ряд интереснейших, ранее неизвестных памятников.

И. Е. Забелин, принадлежавший к числу ученых, впервые обратившихся к изучению истории культуры нашей страны, рассматривал русское искусство как явление глубоко самобытное. Ему принадлежит мысль о национальной, своеобразной системе художественного мышления, присущей именно русскому традиционному искусству.

Основоположником науки о русском декоративно-прикладном искусстве был В. В. Стасов, он впервые раскрыл художественную ценность современного ему крестьянского искусства, усматривая в нем глубокие связи с древней культурой, и стремился противопоставить самобытное начало древнерусского искусства византийскому влиянию. Для нас чрезвычайно велико значение его трудов, по существу первых серьезных аналитических работ в области народного искусства. Новаторство Стасова сказалось и в том, что он рассматривал произведения народного искусства не только как предметы для коллекционирования: он предлагал современным ему художникам использовать в своей практике народное творчество как подлинное искусство, имеющее глубокие национальные традиции. Однако, отстаивая самобытность русской культуры, Стасов придавал слишком большое значение влиянию на нее культур Среднего и Ближнего Востока.

В конце ХГХ в. интерес к народному быту и творчеству все более расширяется. Появляются разнообразные публикации уже не только памятников старины, но и произведений современного народного искусства.

В конце XIX - начале XX в. в печати находят отражение попытки ряда земских деятелей, в том числе и художников, непосредственно работавших с кустарями, поддержать приходящие в упадок промыслы, сохранить сокровища народного творчества. Так, С. А. Давыдова оставила целый ряд трудов по женским народным промыслам, в частности о русском кружеве, истории этого традиционного промысла, технике производства, отдельных центрах кружевоплетения. В сборнике «Кустарная промышленность России» были опубликованы интересные сведения по таким женским промыслам, как вышивка, золотное шитье, ткачество.

В этот период земские организации играли очень значительную роль в судьбах народных промыслов. Предпринимаемые ими обследования кустарных производств, с целью оказания им реальной помощи, зафиксированы в докладах, статьях, справочниках. Тщательно собранные земскими деятелями сведения по статистике, экономике промыслов и технике производства - ценнейший фактический материал для научных исследований. Земскими организациями изданы многотомные иллюстрированные сборники по кустарным промыслам всей России и по отдельным районам, описания выставок народного искусства, труды съездов деятелей кустарной промышленности.

В начале XX в. появляются исследования, посвященные отдельным видам народного художественного производства, которое раскрывается как большое национальное искусство.

Так, на протяжении 1910-1912 гг. вышли в свет 12 выпусков альбома А. А. Бобринского, объединенных общим названием. Это был большой вклад автора в культуру России. Альбомы

знакомили читателей с сокровищами русского искусства, а также служили материалом для работ исследователей и художников. Труд Бобринского - богатейший источник не только добросовестно собранного, но и систематизированного автором обширного материала. Здесь же впервые была сделана попытка точно указать места бытования большинства изделий.

Наряду с такими обобщающими широкий материал работами, как альбомы Бобринского, появляются издания, посвященные отдельным народным промыслам, с описанием истории их возникновения и техники производства.

Видную роль в изучении народного искусства сыграл Н. Д. Бартрам, художник по специальности, организатор уникального по своему собранию Музея игрушки. В прошлом деятель земства, работавший с кустарями, он уделял большое внимание изучению экономики промыслов. В среде художников - членов объединения «Мир искусства», отстаивавших эстетские взгляды, среде, казалось бы, далекой от проблем развития народного искусства, возникает величайший интерес к нему. А.Бенуа, говоря об оригинальности народного творчества, горячо протестует против насильственного внедрения в промыслы чуждых влияний, приводящих к упадку - художественную культуру. Те же мысли звучат в статьях И. Билибина, И. Грабаря, говорящих о необходимости, во что бы то ни стало спасти народное искусство от угрожающей ему гибели.

В конце ХГХ - начале XX в. активно работают музеи. Строгановское училище, Московский исторический музей и другие систематически собирают материалы по национальному искусству, организуют экспедиции в разные районы России. Среди частных коллекций особенно ценно уникальное собрание русских костюмов разных губерний и разнообразных предметов народного декоративно-прикладного искусства Н. Шабельской. Публикации принадлежавших Шабельской выдающихся образцов народного творчества был посвящен специальный выпуск журнала «Студио». Таким образом, во второй половине ХГХ начале XX в. был собран, осмыслен и частично опубликован ценнейший материал.

Новый этап в изучении народного искусства наступает после революции. В условиях развития советской культуры возникает новое отношение к народному творчеству, которое способствовало появлению отрасли искусствоведческой науки, посвященной проблематике искусства народных промыслов и изучению их истоков. Отечественная наука советского периода стремилась к активному вмешательству в судьбы промыслов, её основной целью было содействие развитию народного искусства. Многие работы 20-30-х годов - это острая полемика по вопросу восстановления основ народного творчества. Поэтому вопросы изучения лучших традиций русского искусства и их творческой переработки становятся особенно актуальными. К числу достижений советской науки относится организация выставок в Государственном историческом музее в 1922-1923 гг., впервые широко ознакомивших общественность с крестьянским творчеством. Это были первые научно построенные экспозиции, где систематизировался обширный материал. Строго научный отбор материала позволил ученым выявить определенные закономерности в развитии народного искусства, сделать ряд теоретических обобщений.

Особое значение для отечественного искусствоведения имеет работа «Крестьянское искусство» В. С. Воронова - одного из руководителей экспедиций и организаторов выставок в Историческом музее. В ней получили научную разработку вопросы местного своеобразия. В. С. Воронов вырабатывает убедительный метод описания и анализа памятников народного искусства, позволяющий раскрыть его специфику. В работах Воронова, посвященных резьбе и росписи по дереву, получают дальнейшее развитие положения, лишь намеченные в свое время в трудах Бобринского; Воронов дает классификацию народного орнамента и устанавливает наличие школ художественной росписи: северодвинской, нижегородской, городецкой. Эта классификация сохраняется в искусствоведении до настоящего времени.

В 20-30-е годы вопросы народного искусства интересуют широкий круг исследователей. Во всестороннее изучение народного творчества большой вклад вносят труды археологов и этнографов. Среди историко-археологических работ значительна статья В. А. Городцова, посвященная вопросу происхождения ряда сохранившихся в народном творчестве древних мотивов. Его работа содержит подробную иконографию древних образов, ставших традиционными в народном искусстве.

Чрезвычайно ценны труды этнографов, основанные на полевом сборе материала, содержащие подробные описания предметов народного быта, техники их производства, орнаментальных украшений. Наиболее интересно и полно освещены вопросы, связанные с народной одеждой, в работах Н. П. Гринковой, М. Е. Шереметьевой, Н. И. Лебедевой, Е. Н. Клетновой.

В 30-е годы наряду с обширной собирательской и научной деятельностью было положено начало большой практической работе непосредственно с существующими народными промыслами. В эти годы развернул активную деятельность Кустарный музей (ныне Музей народного искусства), на базе которого в 1931 г. был создан Научно-исследовательский институт художественной промышленности (НИИХП), осуществлявший художественное руководство промыслами. Во главе института становятся такие видные ученые, как В. С. Воронов, А. В. Бакушинский, позже - В. М. Василенко. Сбором материала в музеях и промыслах занимались Л. И. Свионтковская-Воронова - автор серьезной работы о резной кости, В. Я. Яковлева, 3. Д. Кашкарова, Е. Г. Теляковский.

Этот период нашел наиболее яркое отражение в трудах крупного ученого А. В. Бакушинского, сочетавшего научную, литературную работу с практикой. Он нашел новую методику исследования и анализа произведений народного искусства.

Методы исследования и взгляды А. В. Бакушинского получают дальнейшее развитие в трудах В. М. Василенко, созданных на основе собранного им обширного материала. М.Василенко в своих работах 30-х годов, посвященных отдельным видам промыслов, дает яркую характеристику народного творчества, акцентируя внимание на искусстве досоветского периода. Его монография «Северная резная кость» посвящена холмогорским костерезам.

Как итог деятельности 1930-х годов в области науки и практической работы с промыслами Институтом художественной промышленности был подготовлен сборник «Народное искусство СССР в художественных промыслах». В написании статей приняли участие А. В. Бакушинский, В. М. Василенко, В. С. Воронов, Г. В. Жидков, Е. М. Шиллинг и др. В сборнике излагалась краткая история и характеристика промыслов, в доступной и яркой форме рассказывалось о творческих достижениях мастеров народного искусства за два десятилетия Советской власти.

С трудами отечественных ученых в послевоенный период связана новая ступень в развитии искусствоведения, для которой характерно обращение к значительно более широкому кругу материалов, остававшихся ранее неизвестными.

Значительным событием в исторической науке было издание труда Б.А. Рыбакова «Ремесло древней Руси», подытожившего многолетнюю исследовательскую работу автора в области археологии. Обширный труд Рыбакова ознакомил ученых с целой группой неизвестных ранее замечательных декоративных изделий мастеров далекого прошлого. Новые данные археологии позволили более уверенно говорить о степени развития народных ремесел в глубокой древности, их распространенности и многообразии.

Изучение истоков народного искусства дало возможность шире ставить вопрос о его происхождении, развитии и специфике. Углубляя исследования В. А. Городцова, Рыбаков уделяет большое внимание вопросам происхождения мотивов народного орнамента, подчеркивая их художественную значимость и стремясь найти связующее звено между композициями, бытующими в современной вышивке, и их древнейшими прототипами.

В области исследования корней русского народного орнамента работал Л. А. Динцес, этой теме посвящены его труды «Древние черты в русском народном искусстве», «Русская глиняная игрушка». В среде этнографов вопросами, связанными с народным искусством, занимались Е. Э. Бломквист, Н. И. Лебедева, Г. С. Маслова. Собранный ими обширный материал содержит ценные и обстоятельные сведения о народном жилище, одежде, узорном ткачестве.

Таким образом, фундаментальные труды историков и этнографов, статьи и публикации в журналах «Советская этнография» и «Советская археология» содержали много новых данных о развитии русской культуры.

В 40-50-е годы ведущими в советском искусствоведении явились труды А. Б. Салтыкова. Работая в основном в области керамики, он затронул в своих трудах целый ряд общих проблем развития народного искусства, продолжая начатое Стасовым, Вороновым, Бакушинским. Им впервые были поставлены многие вопросы специфики декоративного искусства. А. Б. Салтыков уделял основное внимание вопросам традиций и новаторства, писал об особенностях решения художественного образа в творчестве народных мастеров, касался проблемы синтеза, как характерной особенности декоративного искусства.

Метод А. Б. Салтыкова заключался в творческом подходе к традиционному искусству: он искал пути использования традиций прошлого в современном искусстве, применительно к современному быту.

Для Научно-исследовательского института художественной промышленности послевоенные годы были периодом интенсивной деятельности по дальнейшему сбору и публикации материалов о

народном искусстве и практической работы с промыслами. Начинается коллективная работа по созданию серии книг «Художественные промыслы РСФСР». Таким образом, были представлены все современные русские промыслы, многие из которых ранее не были освещены в литературе. Обработка экспедиционных материалов, сравнение их с вещами из собраний музеев приводят к новым открытиям, позволяют уточнить центры промыслов, локализовать художественные школы. Особенно интересные результаты дают комплексные экспедиции сотрудников институтов и музеев: историков, архитекторов, искусствоведов. Руководящую роль в организации этой работы сыграл И. Э. Грабарь.

Государственный Русский музей в Ленинграде издал ряд работ, посвященных народной деревянной скульптуре, вышивке и кружеву.

Необходимо упомянуть вклад в науку о народном искусстве, сделанный местными собирателями М. Рехачевым, Д. В. Прокопьевым, М. П. Званцевым, И. Н. Шатровым, которые издали в предвоенные годы и после войны ряд монографических исследований по отдельным народным промыслам.

Среди научных изданий значительны работы В. М. Василенко. Его монография «Искусство Хохломы» посвящена вопросу о стилистических художественных особенностях хохломской росписи. Большим событием явилась организация в 1957 г. издания журнала «Декоративное искусство СССР», на страницах которого публикуются статьи по разным вопросам народного искусства. Первый номер журнала был целиком посвящен народному искусству.

Большую роль в популяризации русского народного искусства сыграла работа М. А. Ильина «Русское декоративное искусство» (М., 1959), переведенная на несколько иностранных языков.

В 1960 г. вышла работа С. М. Темерина «Русское прикладное искусство», освещающая творчество как мастеров народных промыслов, так и художников промышленности. Автор уделил большое внимание советскому прикладному искусству 30-х годов, очень мало затронутому в литературе, и охарактеризовал его с позиций современных ему эстетических воззрений.

На современном этапе существуют определенные трудности в анализе источников, поскольку вновь издаваемые работы носят, в основном, узкоспециализированный искусствоведческий характер.

Изучая произведения народного искусства, созданные в различные периоды, можно выявить в приемах мастерства, в сюжетах и орнаменте живую связь с многовековой национальной культурой. В условиях ремесленного производства происходило и активное усвоение достижений одновременно работающих мастеров. Общим достоянием быстро становились технические усовершенствования, изобретения и новые мотивы, сюжеты и композиции.

Общими были не только навыки работы в области вышивки, ткачества, росписи и резьбы по дереву, но и ассортимент создаваемых вещей, их форма и характер декоративного оформления. В результате традиционный круг образов и приемов народного декоративного искусства непрерывно обогащался новыми темами, мотивами и сюжетами.

Можно высказать предположение, что в настоящее время художественные промыслы являются одновременно и отраслью промышленности, и областью народного творчества.

Сочетание традиций и новаторства, стилевых особенностей и творческой импровизации, коллективных начат и взглядов отдельной личности, рукотворное™ изделий и высокого профессионализма характерные черты творческого труда мастеров и художников промыслов.

В век технического прогресса, машин и автоматики, стандарта и унификации изделия художественных промыслов, выполненные в основном вручную, в большинстве своем из природных материалов, приобрели особое значение.

Таким образом, к настоящему времени сложилась следующая проблематика исследований народного художественного творчества:

1. Этнологические исследования, раскрывающие взаимосвязи традиционного уклада жизни, национального характера и своеобразие художественного творчества того или иного народа.

2. Фольклористические исследования, фиксирующие образцы народного художественного творчества и изучающие историю русской фольклористики.

3. Искусствоведческие исследования, направленные на анализ художественно-эстетических особенностей любительского искусства (художников-самоучек, самодеятельных авторов).

4. Социологические исследования, выявляющие роль и место НХК в жизни этноса, тенденции и социальные факторы развития.

5. Педагогические исследования НХК, помогающие определить духовно-нравственные ценности и творческие способности личности в процессе непрофессиональной художественной деятельности.

Современные российские ученые используют разнообразные методы научных исследований:
эмпирические методы; анкетирование; наблюдение; тестирование, беседы, социометрия; анализ
и контент-анализ; системный анализ; педагогическое моделирование; педагогический

эксперимент, что позволяет им выполнять теоретические исследования НХК (выявление сущности, принципов, функций, закономерностей развития НХТ) и прикладные исследования (изучение конкретных процессов и явлений в развитии НХТ).

Вопросы и задания для самопроверки:

1. Раскройте сущность понятия «фольклористика»

2. Расскажите об основных этапах развития русской фольклористики.

3. Охарактеризуйте методы исследования народного искусства (декоративно-прикладного творчества).

4. Перечислите основные методы собирания и изучения народного художественного творчества.

5. Подготовьте доклад на тему «Становление и развитие отечественной фольклористики», «Первые сборники произведений фольклора в России», «Творчество выдающихся собирателей и исследователей фольклора (Киреевских, В.И. Даля, А.Н. Афанасьева, Г.С. Виноградова, Е. А. Покровского, В.Я. Проппа, Б.Н. Путилова и др., на выбор)».

Список литературы

1. Азадовский М.К. История русской фольклористики. - М.: Учпедгиз, 1958. Т. 1. - 479 с; 1963. Т.2. -363 с.

2. Асафьев Б.В. О народной музыке / Сост. И.И. Земцовский, А.Б. Кунанбаева. - Л.: Музыка, 1987. -247 с: нот.

3. Банин А.А. Русская инструментальная музыка фольклорной традиции. - М.: Изд-во гос. респ. центра рус. фольклора, 1997. - 247 с: нот.

4. Богатырев Ц.Г. Вопросы теории народного искусства. - М.: Искусство, 1971. - 544 с.

5. Веселовский А.Н. Историческая поэтика / Ред., вступ. ст. и примеч. В.М. Жирмунского. - Л.: Гослитиздат, 1940. - 364 с.

6. Восточнославянский фольклор: Словарь научной и народной терминологии / Под ред. В.Е. Гусева, В.М. Гацак; Отв. ред. К.П. Кабашников. - Минск: Навука i тэхшка, 1993. - 478 с.

7. Гиппиус Е.В. Обзор важнейших сборников музыкальных записей русских народных песен с 60-х годов XVIII века до начала ХГХ века // Материалы и статьи к 100-летию со дня рождения Е.В. Гип­пиуса / Ред.-сост.: Е.А. Дорохова, О.А. Пашина. М.: Композитор, 2003. С. 59-111.

8. Гусев В.Е. Русская народная художественная культура (теоретические очерки) / Санкт-Петербург, ин-т театра, музыки и кинематографии. - СПб., 1993. - 110 с.

9. Еремина В.И. Ритуал и фольклор. - Л.: Наука, 1991. - 207 с.

10. Иванова Т.Г. Русская фольклористика начала XX века в биографических очерках. - СПб.: Дмитрий Буланин, 1993.-203 с.

11. Минц СИ., Померанцева Э.В. Русская фольклористика: Хрестоматия. 2-е изд. - М.: Высш. шк., 1971. -416с.

12. Путилов Б.Н. Фольклор и народная культура. - СПб.: Наука, 1994. - 240 с.

13. Руднева А.В. Русское народное музыкальное творчество: Очерки по теории фольклора. - М.: Композитор, 1994. - 222 с: нот.

14. Русская мысль о музыкальном фольклоре. Материалы и документы / Сост. П.А. Вульфиус. - М.: Музыка, 1979. - 367 с: нот.

15. Русское народное поэтическое творчество: Хрестоматия по фольклористике / Сост. Ю.Г. Круглое. -М.: Высш. шк., 1986. - 535 с.

16. Славянские древности: Этнолингвистический словарь: В 5 т. / Под ред. Н.И. Толстого. - М.: Международные отношения, 1995. Т. 1: (А-Г). - 584 с; 1999. Т. 2: (Д-К). - 704 с; 2004. Т. 3: (К-П). -704 с.

17. Библиографическая серия «Русский фольклор», основанная М.Я. Мельц: Русский фольклор: Библиографический указатель. 1945-1959 / Сост. М.Я. Мельц. - Л.: Изд-во б-ки АН, 1961. - 402 с; То же. 1917-1944. Л., 1966. - 683 с; То же. 1960-1965. Л., 1967. - 539 с; То же. 1901-1916. Л., 1981. - 477 с; То же. 1966-1975. Л., 1984. Ч. 1. - 420 с; 1985. Ч. 2. - 385 с; То же. 1976-1980 / Сост. Т.Г. Иванова. Л., 1987. - 399 с; То же. 1881-1900. Л, 1990. - 500 с; То же. 1981-1985. СПб., 1993. -

543 с; То же. 1800-1855. СПб.: Дмитрий Буланин, 1996. - 262 с; То же. 1991-1995. СПб., 2001. -642 с.

18. Из истории русской советской фольклористики. - Л.: Наука, 1981. - 277 с.

19. Из истории русской фольклористики. - Л.: Наука, 1990. Вып. 3. - 278 с; То же. - СПб.: Дмитрий Буланин, 1998. Вып. 4-5. - 598 с.

20. Картографирование и ареальные исследования в фольклористике: Сб. ст. / Сост. О.А. Пашина. - М., 1999. - 220 с. (Тр. гос. рос. академии им. Гнесиных; Вып. 154).

21. Методы изучения фольклора: Сб. науч. тр. / Отв. ред.: В.Е.Гусев. - Л.: Лениздат, 1983. - 154 с. (Фольклор и фольклористика; Вып. 7).

Литература и библиотековедение

Основные проблемы современной фольклористики. У современной фольклористики те же самые проблемы что и у академических школ новые. Проблемы: вопрос о происхождении фольклора. проблемы изучения нового нетрадиционного фольклора.

11. Основные проблемы современной фольклористики.

Современная фольклористика наследует богатство академических школ, при этом снимая преувеличения.

У современной фольклористики те же самые проблемы, что и у академических школ + новые.

Проблемы :

Вопрос о происхождении фольклора .

Проблема сказителя – соотношения индивидуального и коллективного начала в фольклоре.

Была поставлена в XIX веке, но решалась в XX веке.

Добролюбов: «В книге Афанасьева не соблюден принцип жизненного начала» - неизвестно, кто и когда записал фольклорный текст.

Существуют разные типы сказителей.

В XX в проблемой занимался М.К. Азадовский

- проблема взаимодействия литературы и фольклора .

Фольклор необходим для адекватного восприятия литературного текста.

Д.Н. Медриш

- проблема изучения различных фольклорных жанров и конкретных произведений.

Проблема собирания фольклора – необходимо успеть собрать то, что ещё помнится; появляются новые жанры фольклора.

- проблемы изучения нового, нетрадиционного фольклора .

Нетрадиционный фольклор:

Детский

Школьный

Девические и дембельские альбомы

- «разговорный» фольклор – разговор по телефону, разговор в общественном транспорте.

Студенческий фольклор.

После крушения СССР вновь стали выходить журналы о фольклоре:

«Живая старина»

« Arbem mundi » («Мировое древо»)

В XX веке проблемы решались с точки зрения либо мифологической, либо исторической школы.

А также другие работы, которые могут Вас заинтересовать
55867.		SCHOOL LIFE	12.18 MB
	I see that most of you like school and I do hope you go there to get new information. But I think these are not the only reasons why you come to school. Could you tell what you do at school. Look at the screen and make up sentences.
55868.		Шкільне життя	131.5 KB
	Мета: ознайомити з новими лексичними одиницями; практикувати навички читання, монологічного мовлення, аудіювання; тренувати учнів у вживанні Future Indefinite Tense. Розвивати пам’ять учнів, виховувати інтерес до різних видів позакласної діяльностіі.
55870.		Schule	2.75 MB
	Guten Tag! Die Kinder begrüßen einander. Ich freue mich euch wieder zu sehen. Hört das Rätsel und rate mal wie ist das Thema unserer Stunde? Im Dorfe steht ein schönes Haus,da gehen Kinder ein und aus sie gehen fleißig Tag für Tag wer woll das Haus mir nennen mag?
55871.		Science and modern life	64.5 KB
	To introduce the topic ask students if they are studying science at school and whether they like it or not, why/why not, and what kinds of things do they do in their science classes. Then give the students the short general knowledge quiz.