Ведущий российский ученый, посвятивший 20 лет своей научной деятельности проблемам ВИЧ-инфекции. С 1988 года возглавляет Специализированную научно-исследовательскую лабораторию эпидемиологии СПИД ЦНИИЭ МЗ РФ. Деятельность Покровского В.В. посвящена организационно-методической работе в области реализации государственной стратегии противодействия эпидемии ВИЧ-инфекции на территории Российской Федерации, а также научным исследованиям в области эпидемиологии, клиники и профилактикиВИЧ-инфекции в России.

Приказом МЗ СССР № 239 (1989 г.) введен в состав Комитета по борьбе со СПИД при Минздраве СССР.
Приказом МЗ РФ №299/220 введен в состав Координационного совета по реализации Федеральной целевой программы по предупреждению распространения в Российской Федерации заболевания, вызываемого вирусом иммунодефицита человека (ВИЧ-инфекции) на 1996–1997 годы и на период до 2000 года «Анти-ВИЧ/СПИД».
При его участии разработано около 24 нормативных документов Министерства здравоохранения по проблемеВИЧ-инфекции (7 методических рекомендаций, 6 правил и инструкций, 11 приказов). Принимал участие в подготовке «Федерального закона о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» и Федерального закона о предупреждении распространения в РФ ВИЧ-инфекции.
В 2000 году Покровский В.В. был удостоен Государственной премии Российской Федерации за внедрение в медицинскую практику терапииВИЧ-инфекции отечественного препарата «Фосфазид».
Покровский В.В принимает активное участие в развитии международных связей, сотрудничает с Европейским Центром по эпидемиологии мониторингу СПИД, являлся одним из руководителей Канадско-российского проекта «Российская сеть по борьбе с ВИЧ-инфекцией», сотрудничает с ТАСИС IMC по проекту «Профилактика и борьба с ВИЧ/СПИД, Фаза I», с Международной организацией труда ПР ООН, с Детским фондом ЮНИСЕФ (ООН). с Агентством по международному развитию США USAID, с Министерством международного развития Великобритании DIFID по проекту «Комплексный демонстрационный проект по профилактике и контролю ВИЧ в целевых группах населения в Российской Федерации», с Imperial College (London) по программе «Знания для противодействия ВИЧ/СПИД в Российской Федерации, с Всемирным банком - Фонд »Российское здравоохранение« по проекту »Профилактика, диагностика, лечение туберкулеза и СПИДа«.
В 2003 году приказом РАМН и МЗ РФ на базе Центра создана Проблемная комиссия «ВИЧ-инфекция» под руководством Покровского В.В.
Им опубликовано более 300 научных работ, 2 монографии, 2 книги и 4 учебных пособия, подготовлено 6 докторов и 15 кандидатов наук, является автором 6 изобретений. В руководимой им лаборатории разработано и внедрено в практику 9 тест-систем для диагностики таких заболеваний, как ВИЧ, гепатиты В.С.Д.
Основные направления научных исследований центра:
изучение эпидемического процесса ВИЧ-инфекции и совершенствование системы эпидемиологического надзора;
изучение патогенеза и клиники ВИЧ-инфекции и сопутствующих ей заболеваний;
совершенствование терапии ВИЧ-инфекции, апробация и внедрение новых лекарственных средств для ее лечения;
создание молекулярных методов диагностики ВИЧ-инфекции и связанных с ней заболеваний;
разработка мероприятий по социально-психологической адаптации ВИЧ-инфицированных;
разработка эффективных мер профилактики ВИЧ-инфекции.
Достижения центра
Разработана и внедрена оригинальная, не имеющая зарубежных аналогов, система эпидемиологического наблюдения за ВИЧ-инфекциейв России.
Созданы и внедрены федеральные и региональные компьютерные базы данных по единой регистрации всех случаев ВИЧ-инфекции и СПИД, а также обследованных на антитела к ВИЧ.
Регулярно выпускается информационный бюллетень по эпидемиологии ВИЧ-инфекции.
Разработана система лабораторной диагностики ВИЧ.
Создана клиническая классификация ВИЧ-инфекции.
Проводится апробация и внедрение новых препаратов для лечения ВИЧ-инфекции.
Разработаны схемы лечения ВИЧ-инфекции и сопутствующих заболеваний.
Регулярно проводится цикл по повышению квалификации врачей-лаборантов, эпидемиологов и инфекционистов по вопросам ВИЧ-инфекции.
Подготовлен и проводится цикл лекций по приверженности к противовирусной терапии для практических врачей.

По меньшей мере, в десяти регионах России положение с ВИЧ стало критическим. Об этом сообщают СМИ со ссылкой на заявление главы Министерства здравоохранения РФ Вероники Скворцовой.

По данным Минздрава, наиболее сложная ситуация сложилась в Свердловской области и Екатеринбурге, где уже объявлена ВИЧ-эпидемия.

По мнению Вероники Скворцовой, высокая распространенность ВИЧ в конкретных регионах объясняется тем, что через них пролегает наркотрафик.

Контекст

Китай: ВИЧ-инфицированные или прокаженные?

Liberation 22.07.2016

Какова угроза эпидемии СПИДа в России?

Le Monde 21.07.2016

Россия: Секс, шприцы и эпидемия ВИЧ

The Guardian 22.02.2016 «У нас 57% всех источников заражения ВИЧ — это инъекционный путь, как правило у героиновых наркоманов или аналогов героина», — цитирует министра Интерфакс.

Вместе с тем Вероника Скворцова отметила, что 40% случаев заражения ВИЧ половым путем происходят среди гетеросексуальных пар.

«Речь идет о том, что жена от мужа заражается, и у нас увеличение идет за счет благополучных женщин», — уточнила она.

Согласно информации правительства РФ, начиная с 2006 года, число новых случаев ВИЧ-инфицирования в стране растет в среднем на 10% в год.

Прояснить картину Русская служба «Голоса Америки» попросила главу Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академика РАМН Вадима Покровского.

Виктор Владимиров: Вадим Валентинович, вы согласны оценкой ситуации Минздравом?

Вадим Покровский: Назвать ситуацию критической нельзя, потому что речь идет об одном проценте (зараженного ВИЧ) населения. Это, конечно, много для Европы. Но в ряде развивающихся стран процент ВИЧ-пораженного населения значительно выше. Например, в Южной Африке — до 20%. Поэтому хорошо, что Минздрав отреагировал. Хотя, конечно, это надо было делать гораздо раньше.

В. В.: Но эпидемия в отдельных регионах — уже реальность?

В. П.: Тут градация довольно условная. Согласно классификации международных организаций, существует три стадии эпидемий. Это начальная стадия, когда выявлены единичные случаи заболевания, которые «завозятся», в основном, из-за рубежа. Вторая стадия — концентрированная эпидемия, когда поражены больше 5% населения. Но вот если в каком-то регионе больше, чем у одного процента беременных женщин обнаруживается ВИЧ-инфекция, тогда говорят о генерализованной эпидемии. В России мы видим примерно 15 регионов, где процент беременных ВИЧ-инфицированных женщин превышает этот самый процент. Главное — эпидемия дает о себе знать. Так, увы, и должно было произойти, потому что никаких эффективных мер профилактики в России в последние пять лет не применялось. Поэтому можно ожидать роста уровня заболеваний и в других регионах. Причем эта тенденция устойчива — она неуклонно растет уже второе десятилетие подряд.

В. В.: Кто сейчас в зоне особого риска. Каким путем россияне чаще заражаются?

В. П.: У нас концентрированная эпидемия двух групп. Среди мужчин-гомосексуалистов больше 10% ВИЧ-инфицированных. Это традиционная группа, она характерна для Западной Европы и США. Но у нас она не самая массовая — значительно больше группа потребителей наркотиков. И здесь заражено больше 20% от общего числа наркоманов. Это больше миллиона человек. Некоторые считают, что до двух миллионов. Это именно внутривенные потребители наркотиков. Вот они формируют основное ядро, резервуар ВИЧ-инфекции, вступают в половые связи с женщинами и заражают их. Число зараженных таким образом постепенно увеличивается. Это особенно тревожно. Потому что это затрагивает основную часть населения. Понятно, в чем основная проблема. Не в том, что где-то один процент заражен, а где-то чуть больше. А дело в том, что речь заходит о гетеросексуальном населении. И это угрожает таким же сценарием развития, как в Африке, где как раз главный путь передачи инфекции — гетеросексуальные половые контакты. Сейчас главная задача в том, чтобы предупредить такое развитие. Поэтому сигнал, который мы давно посылали Минздраву, наконец, услышан.

В. В.: Какова общая статистика по ВИЧ в стране?

В. П.: В середине этого года было свыше 800 тысяч ВИЧ-положительных и 220 тысяч умерли. Всего с начала регистрации зафиксировано больше миллиона ВИЧ-инфицированных. Первый случай, напомню, был выявлен в 1987 году.

В. В.: Сравнима ли ситуация в России и США?

В. П.: США, к сожалению, тут не образец хорошо организованной борьбы с ВИЧ-инфекцией. В зависимости от того, какая администрация находилась у власти, менялись и основные направления профилактики. Одно время, когда президентом был Буш, главной рекомендацией являлось воздержание и верность (между супругами). Обама вначале своего первого президентского срока предлагал заниматься профилактикой среди уязвимых групп, а во время его второго срока главной идей стало выявление всех ВИЧ-инфицированных и предоставление им терапии. Но здесь встал серьезный вопрос, кто будет платить за необходимые препараты. До последнего времени США отставали по охвату ВИЧ-инфицированных лечением — всего 30% по данным на 2015-й год. В Европе, скажем в Соединенном королевстве, говорят уже о стопроцентном охвате. Поэтому как образец более эффективной борьбы со СПИДом надо брать Европу. Мне больше всего нравится опыт Германии. Там в десять раз меньше процент ВИЧ-инфицированных, чем в России, и в разы меньше, чем в США. Потому что в школах введено обязательное сексуальное просвещение, широко используется заместительная терапия среди наркоманов, легализована проституция, и со «жрицами любви» проводятся курсы обучения с тем, чтобы они не распространяли ВИЧ-инфекции. Все это в США представлено мозаично — в каких-то штатах есть, в каких-то нет. Ну а в России нет вообще.

В. В.: Что может повернуть ситуация в России вспять и реально ли это?

В. П.: У нас лечением охвачено 30-35% от необходимого числа. Но это явно мало. Поэтому и министр здравоохранения сказала, что будет просить дополнительные деньги, чтобы лечить как можно больше людей. Основной момент сейчас упирается в средства, которых совершенно недостаточно. Нужно много денег, чтобы охватить всех нуждающихся в терапии. Я не уверен, что это получится быстро. Поэтому надо много денег тратить на обучение населения безопасному половому поведению, на специальные программы для секс-работников, потребителей наркотиков. По моим оценкам, на эти цели требуется не 20 миллиардов рублей, как предполагается расходовать в следующем году, а порядка 100 миллиардов, если не больше.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption Для победы над эпидемией ВИЧ/СПИДа в России необходимо более 100 млрд рублей ежегодно, считает Вадим Покровский

Глава Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом академик Вадим Покровский заявил, что "сдержанно" относится к проекту государственной стратегии по борьбе с ВИЧ, разработанному российским министерством здравоохранения.

В настоящее время число случаев ВИЧ, зарегистрированных в России с 1987 года, превысило миллион. В прошлом году прирост числа ВИЧ-инфицированных составил 8%, то есть 93 тысячи новых случаев.

В российском минздраве считают, что предложенные в стратегии меры позволят снизить темпы прироста эпидемии почти в два раза. Авторы документа, рассчитанного до 2020 года, предлагают тестировать на ВИЧ большее число людей, а также увеличить в 2,5 раза число носителей вируса, которые проходят антиретровирусную терапию.

Проект документа уже внесен в правительство, сообщил минздрав во вторник. Однако Покровский считает, что его необходимо доработать.

"Говорить, что она доведена до точки, когда ее можно назвать "стратегией", конечно, рано. Пока это только концепция", - сказал он журналистам на международной конференции по ВИЧ/СПИДу в Восточной Европе и Центральной Азии, которая проходит сейчас в Москве.

По его словам, каждый пункт документа нужно конкретизировать и прописать под ним конкретные мероприятия, а также финансирование для них. Кроме того, как считает Покровский, документ не предлагает каких-либо новых мер по борьбе с эпидемией.

Как подчеркнул директор Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом, чтобы победить эпидемию в России, необходимо финансирование в более чем 100 млрд рублей (1,47 млрд долларов) в год. Из них 42 млрд было бы достаточно для старта этой программы, но в российский бюджет на 2016 год пока заложена лишь половина этой суммы.

90 тысяч новых случаев ВИЧ

Авторы стратегии хотели бы добиться, чтобы 30% россиян знали свой ВИЧ-статус, то есть прошли тест, и не менее 60% носителей вируса проходили антиретровирусную терапию. Планируется подготовить новые кадры, а также проводить информационную кампанию - чтобы 90% опрошенных в возрасте от 18 до 49 лет знали о профилактике ВИЧ.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption В прошлом году на День борьбы со СПИДом тест на ВИЧ прошли крупные чиновники, в том числе бывший главный санитарный врач, помощник председателя правительства России Геннадий Онищенко

Как заявила главный санитарный врач России Анна Попова, несколько лет назад пропаганда профилактики ВИЧ шла гораздо активнее, и большинство людей было осведомлено о ее методах. Теперь власти снова хотят вернуть меры профилактики ВИЧ в информационное поле.

По словам Поповой, в ситуации с ВИЧ в России есть позитивные изменения: охват носителей ВИЧ лечением был увеличен, метод вертикальной передачи вируса (от матери к ребенку) почти прекращен, а темы прироста новых случаев снизились (с 10 до 8%).

Однако Покровский считает, что прирост в более чем 90 тысяч новых случаев едва ли можно назвать "замедлением" эпидемии. По мнению эксперта, стабильный рост числа ВИЧ-инфицированных в России говорит о том, что действующие меры не работают.

"У нас сейчас, к сожалению, растет число случаев ВИЧ-инфекции. Это значит, что то, что мы сейчас делаем, недостаточно эффективно и надо делать что-то принципиально новое. Если в стратегии появится что-то такое, тогда я ее похвалю. Пока что я к ней отношусь очень сдержанно", - сказал он.

Как заявляют активисты и представители международных организаций, российские власти действительно всерьез обратили внимание на проблему эпидемии ВИЧ в стране. Об этом говорит, в частности, участие высокопоставленных чиновников в мероприятиях по профилактике СПИДа и большая открытость российских властей к сотрудничеству с международными организациями.

Правообладатель иллюстрации Science Photo Library Image caption В России заместительная терапия, рекомендованная Всемирной организацией здравоохранения, вне закона

При этом в России по-прежнему сохраняется противодействие заместительной терапии - методам "снижения вреда", когда потребители инъекционных наркотиков принимают опиаты (метадон и бупренорфин) в таблетках или сиропе в строго регулируемой дозе и под присмотром врача. Таким образом, исключается возможность передачи вируса при использовании одного и того же шприца разными людьми.

Заместительная поддерживающая терапия (ЗПТ) одобрена ООН и применяется во многих странах мира, однако в России она противозаконна и встречает резкое противодействие Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) и значительной части врачебного сообщества.

"Пока что они твердо стоят на позиции, что нельзя лечить один наркотик другим, - отметил Покровский. - Должен быть значительно долгий период, прежде чем люди это осознают. В Швейцарии два референдума проходило по заместительной терапии, и сначала народ проголосовал против, а потом уже большинство проголосовало за. Но у нас голосуют только чиновники".

Вопрос финансирования

В проекте стратегии не говорится об объемах финансирования. Упоминается лишь, что оно "осуществляется за счет средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации, а также за счет средств из иных источников финансирования, не запрещенных законодательством".

По данным Покровского, в прошлом году на лечение и профилактику ВИЧ было выделено около 18 млрд рублей, и еще столько же потратили регионы. На 2016 год в федеральный бюджет на эти цели заложили 21 млрд, но борцы со СПИДом настаивают на увеличении этой суммы вдвое.

"Правительство пообещало выделить эти деньги в конце прошлого года, как будто бы вопросы был решен. Но сейчас ищет эти деньги", - сказал он.

Image caption По словам заместителя исполнительного директора ЮНЭЙДС Луиса Луреса, в современном мире есть все для победы над эпидемией ВИЧ, но нужны деньги

По словам эпидемиолога, он понимает, что сразу получить 100 млрд рублей и увеличить охват пациентов, проходящих лечение антиретровирусными препаратами, на 200 тысяч в нынешних условиях нереалистично.

"Для того, чтобы развернуть все мероприятия, которые нам необходимы, нам надо по минимуму, в ценах сегодняшнего дня, дойти постепенно до этой цифры в более 100 млрд рублей. Тогда - да, мы окончательно закроем этот вопрос. Но для стартовых мероприятий нам будет достаточно того, на что мы рассчитывали - около 41-42 млрд", - сказал он.

Как подчеркнул Покровский, Россия может постепенно выполнять Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИД (ЮНЭЙДС).

"Мы должны реалистически понимать, что деньги сразу и на все мы получить не можем, - констатирует он. - Те дополнительные 200 тысяч пациентов, о которых мы мечтаем, - это колоссальная работа. Нужно больше квалифицированных врачей, чем у нас сейчас есть. Надо укрепить лабораторную базу. Это длительный процесс, но в этом году мы мечтаем начать эту базу постепенно наращивать".

Вопрос финансирования носит мировой характер, на конференции заместитель исполнительного директора ЮНЭЙДС Луис Лурес.

Выступая в Москве, Лурес заявил, что у врачей сегодня "есть средства, научные данные и знания, чтобы победить эту эпидемию" в мировом масштабе, но для этого нужно 26 млрд долларов ежегодно.

К концу января в России официально зарегистрирован миллион ВИЧ-инфицированных. Врачи говорят, что еще не менее 500 тысяч человек просто не знают о том, что тоже поражены вирусом. Болезнь больше не считается уделом маргиналов. ВИЧ вышел за пределы так называемых групп риска, и теперь его могут получить даже те, кто не употребляет наркотиков и хранит верность сексуальным партнерам. Можно ли победить СПИД, сражаясь за нравственность, или пора легализовывать проституцию? Насколько эффективны лекарства и велика ли вероятность подхватить вирус в больнице? На эти и другие вопросы «Ленте.ру» ответил руководитель федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН, профессор Вадим Покровский.

«Лента.ру»: Это правда, что Россия по количеству ВИЧ-инфицированных обогнала европейские страны?

Да. Процент инфицированных у нас раза в три выше, чем в Евросоюзе. В два раза - чем во Франции, и в десять - чем в Германии.

Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

Хороший темп, учитывая, что стартовали мы позже?

В России проблемой ВИЧ серьезно занимались где-то до 2011 года. А потом финансирование остановилось, и денег с трудом хватало только на лечение небольшой части ВИЧ-позитивных. В результате за последние пять лет количество зараженных увеличилось практически в два раза. Сегодня в зависимости от региона каждый двадцатый мужчина 21-40 лет заражен. Только сейчас встрепенулись. Видимо, напугала магическая цифра в миллион зараженных. В этом году запланировано двухкратное увеличение бюджетных расходов на ВИЧ/СПИД - до 41 миллиарда рублей.

Проблема только в финансировании?

Увы, нет. Кто-то решил, что достаточно просто укрепить нравственность, вести здоровый образ жизни, и все само пройдет. Но при этом не вдавались в детали, например, что такое «здоровый образ жизни» для 30-летнего неженатого мужчины. Как раз в этой группе признаком здоровья считается половая активность. Или какая нравственность может быть у наркомана, озабоченного только тем, где достать дозу?

Это правда, что ВИЧ вышел из групп риска и теперь доступен всем, как грипп?

С той лишь разницей, что от гриппа можно вылечиться, а от СПИДа пока - нет. Но болезнь действительно перестала концентрироваться в какой-то одной группе, выходит в широкие слои. Сейчас ВИЧ примерно у 20 процентов наркоманов и порядка 10 процентов мужчин-гомосексуалистов. Распространение инфекции среди них не вызывало особого беспокойства у «порядочных» людей. Мол, перемрут, меньше проблем. Но наркоманы живут половой жизнью. И довольно интенсивно. По итогам прошлого года зарегистрировано до 95 тысяч новых случаев ВИЧ-инфекции. И только половина из них связаны с употреблением наркотиков, остальные заразились половым путем при гетеросексуальных связях. Лишь полтора процента - гомосексуалисты.

Фото: Евгений Асмолов / Интерпресс / ТАСС

Где больше всего инфицированных?

Там, где крутились деньги в 90-е годы, где успешно работали крупные предприятия. В таких регионах активнее действовали наркодилеры: Иркутск, Екатеринбург, Самара. Очень прибыльным был Тольятти с его автозаводом. Теперь там инфицировано до трех процентов населения - один из самых высоких уровней заражения в стране. «Горячие точки» есть на Урале, Сибири, в Поволжье, Санкт-Петербурге и Ленинградской области.

Руководители этих регионов знают о ВИЧ?

Многие только прошлой осенью услышали неприятные для них новости на совещании у Дмитрия Медведева. Это связано с менталитетом чиновников. Проходя снизу вверх по их докладам, ситуация должна улучшаться. Чтобы не расстраивать руководителей, их информируют преимущественно в позитивном ключе.

Бывает и обратный эффект. В Томске применялись хорошие профилактические программы, и его постоянно ставили в пример. Но поскольку инфекции не было, эту работу свернули. В результате года два назад там произошла крупная вспышка ВИЧ-инфекции.

Москва не в «черном» списке? Денег тут всегда много было.

Мы точно не знаем, что происходит в столице. Мы ведем персонифицированную базу, куда включаются полные сведения о каждом больном, чтобы избежать повторов и точнее рассчитывать затраты. Но Москва уже три года не подает нам таких данных. Видимо, в городе плохо налажен сбор информации.

Столичные чиновники утверждают, что в городе удалось стабилизировать количество ВИЧ-инфицированных?

По данным мониторинга Роспотребнадзора, в 2013 году выявлено 4800 новых ВИЧ-инфицированных москвичей, в 2014-м - еще 5200. То есть идет по нарастающей. Для сравнения, во всем Соединенном Королевстве (Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия) в 2014-м обнаружено 6150 больных. К концу прошлого года в Москве зарегистрировано 52 700 ВИЧ-позитивных горожан. Многие из них поступают в больницу уже в крайне тяжелом состоянии. А кроме москвичей, в городе было зарегистрировано еще до 50 тысяч иногородних ВИЧ-позитивных. И, вероятно, большинство из них никуда не уехали. Поэтому ситуацию с ВИЧ в Москве я лично считаю взрывоопасной.

Все инфицированные могут получить бесплатные лекарства?

Основной показатель - количество лимфоцитов в крови c маркером CD4. Согласно рекомендациям, которые действуют в нашей стране, лечение начинают при уровне менее 350 клеток. Но сейчас ввиду дефицита средств терапию назначают, когда лимфоцитов CD4 около 200. То есть когда у ВИЧ-инфицированного есть прямая угроза развития СПИДа.

На Западе иначе?

В мире это сейчас самая модная теория - выявить всех инфицированных и лечить с момента заражения. Ведь тот, кто получает правильное лечение, практически не заразен для половых партнеров. Предложение хорошее. Но на практике его трудно реализовать.

Нет денег?

Дело не только в деньгах. Нужно, чтобы все население обследовалось, а это непросто. Ведь не устроишь облаву на людей без справки. А молодые крепкие люди к медикам редко обращаются, поскольку думают, что не входят в группу риска. Следующий вопрос: как удержать всех на лечении до конца их жизни, то есть десятки лет? Будут плохо принимать лекарства - у вируса разовьется к ним устойчивость. Но самая главная проблема для России - что делать с наркопотребителями? Они ведь составляют до 60 процентов от всех зараженных.

Вы уже давно говорите о необходимости заместительной терапии, но многие считают это чуть ли не пропагандой наркомании.

Заместительная терапия одобрена ВОЗ и применяется повсеместно, включая такие жесткие страны, как Китай и Белоруссия. Для нас она интересна тем, что снижает передачу ВИЧ. Если препарат принимать через рот, а не инъекционно, то никакой роли в передаче вируса он не играет. Считается, что в Испании, Италии и Франции эта методика привела к тому, что ВИЧ больше не передается при употреблении наркотиков.

У Минздрава есть свои альтернативы заместительной терапии?

Наркологи разрабатывают свои, как они говорят, творческие методы лечения зависимости. Пока после такого курса лишь 50 процентов не употребляют наркотики в течение года, а пять лет держатся совсем немногие. ФСКН предлагает создать сеть лагерей по типу лечебно-трудовых профилакториев, существовавших в СССР. Но речь идет о принудительности, снижающей эффективность. У нас по оценкам ФСКН, только потребителей героина не меньше 1,5 миллионов. Как их искать? Заместительная терапия может дать больший охват, так как за бесплатными наркотиками они сами придут.

Но основное препятствие для заместительной терапии - вовсе не борцы за нравственность, а героиновая мафия. Это ударит по их рынку.

Кризис и импортозамещение как-то коснулись ВИЧ-инфицированных?

А как же. С 2011 года бюджет на терапию не рос, а количество людей, получающих лечение, увеличилось практически в четыре раза. Сказывается и переход на более дешевые препараты - дженерики из Индии, стран Юго-Восточной Азии и производимые в России.

Во Франции, Швейцарии, где используют только оригинальные препараты, лечение обходится в 5-7 тысяч евро в год. У нас сейчас самая дешевая схема стоит 20 тысяч рублей, средняя - 80-90 тысяч.

Фото: Геннадий Гуляев / «Коммерсантъ»

По качеству замещенные таблетки хуже оригиналов?

Вирус они подавляют. Но прямых сравнений с оригиналами по поводу частоты побочных эффектов не проводилось. К тому же за рубежом широко применяют комбинированные лекарства - в одной пилюле несколько действующих веществ. Человек глотает всего одну таблетку в день. А нашим больным приходится принимать десять, потому что комбинированные стоят дорого.

А еще лекарства надо менять. Дело в том, что ВИЧ постепенно привыкает к препаратам. Нужно искать им замену. А для этого требуется широкий выбор. Но обеспечивать разнообразие, опять же, дорого.

В марте презентуют национальную стратегию борьбы со СПИДом. Будет ли там что-то, что ранее не предлагалось?

Для нас не то что заместительная терапия, даже профилактика среди секс-работниц уже будет нестандартным подходом. По данным полиции, у нас около миллиона проституток. А чтобы их занятие было рентабельным, их услугами должны пользоваться не менее 10 миллионов человек. Многие проститутки употребляют наркотики, а за дополнительную плату предлагают секс без презерватива. Сами рискуют заразиться и могут заразить клиентов. Обучать их необходимо для общественного блага.

Ох! Так и до легализации проституции не далеко.

Необязательно. Во многих странах проституция формально запрещена, но программы по обучению проституток ведутся интенсивно. Легализация - это другой уровень. В Германии, например, чтобы заниматься этим бизнесом, нужно получить лицензию, платить налоги, соблюдать правила. В частности, обязательно пользоваться презервативами. В Германии вообще много рациональных решений. Скажем, такой житейский вопрос - сексуальные потребности инвалидов. Это неотъемлемая часть здорового образа жизни. Немцы оплачивают им услуги секс-работниц. А у нас здоровый образ жизни представляют совсем по-другому: пост и спорт.

Фото: Сергей Куликов / Интерпресс / ТАСС

Раньше в качестве основного средства борьбы с распространением инфекций, не только ВИЧ, рекламировали презервативы. Почему перестали?

Презерватив не укладывается в концепцию о нравственности. Он дает индульгенцию на внебрачные половые связи. Но я настоятельно рекомендую: пока не знаете статуса партнера, обязательно пользуйтесь презервативом. Если хотите продолжить отношения - вместе обследуйтесь. У нас ведь как считается: много половых партнеров, это когда с тремя одновременно. А когда вдвоем, вроде как неопасно. Поживут с одним три года, с другим - пять лет, и к 40 годам набегает десяток моногамных отношений. Если в эту цепочку попал один с ВИЧ, то все последующие партнеры под угрозой заражения.

Депутаты Госдумы предлагают не принимать заявления в ЗАГСе без справки о ВИЧ-статусе. Поможет?

Боюсь, будет меньше свадеб. Молодежь и так считает, что оформлять отношения необязательно. А тут новые бюрократические препоны. Куда-то тащиться сдавать кровь? Или покупать сертификат об отсутствии ВИЧ? В интернете просят 3200 рублей с доставкой.

К слову, об анализах. Насколько велика вероятность заразиться в медицинском учреждении?

За последние пять лет у нас есть данные о более чем десяти случаях внутрибольничного заражения. Регионы не называю, так как эти происшествия возможны повсюду. Речь идет о многократном использовании шприцов и другого медицинского оборудования, которое должно стерилизоваться перед применением. Все обнаруженные случаи связаны с детьми, но мы не исключаем, что и взрослые могли инфицироваться. Просто у детей легче исключить половой путь передачи. Крупная вспышка внутрибольничного заражения произошла в 1988 году в Элисте. После этого меры безопасности в медучреждениях усилились. Но врачи старой закалки сменились, настороженности нет, а количество ВИЧ-инфицированных выросло в сотни раз. И если сейчас медперсонал начнет экономить на безопасности или просто лениться - получим новую вспышку.

Беседа Владимира Александрова (группа "Прямая речь") с Вадимом Покровским, академиком РАН, руководителем Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом. Полностью все интервью можно прочесть на сайте газеты "Коммерсантъ" .

Фото: Анатолий Жданов / Коммерсантъ

— Биологи-компьютерщики из Лос-Аламоса проследили 272 цепочки заражения ВИЧ, в которых участвовало 995 пар (инфицированный--неинфицированный), и выявили мутации вируса по цепочке... Можно, преувеличивая, сказать, что ученые скоро будут знать все буквально о каждом вирусе иммунодефицита. Есть ли еще столь же подробно исследованный микроорганизм? И почему тогда ВИЧ остается непобедимым?

— Это действительно один из самых изученных вирусов, наряду с вирусом гриппа, но все еще тайна, как он вызывает развитие у человека СПИДа. ВИЧ-инфекция не излечивается, а значит, и приобретенный иммунитет после перенесенной ВИЧ-инфекции — в отличие от кори — не развивается. Это одна из причин того, что вакцину не удается создать. Раньше считали, что ВИЧ только запускает длинные схемы изменений в иммунитете, которые приводят к развитию СПИДа, но в конце 1990-х годов было доказано, что он атакует иммунные клетки, которые носят на себе рецептор CD4, и они гибнут. На первой стадии ВИЧ-инфекции происходит активация иммунной системы, организм продуцирует массу новых CD4-клеток, и пока он это делает — вполне способен сопротивляться вирусу. Но организму не удается избавиться от ВИЧ, и спустя годы количество и качество CD4-клеток падает. Развивается СПИД: проявляются инфекционные заболевания и опухоли. То, что вирус и есть главный агент, нарушающий иммунитет, подтверждает и эффективность лечения, основанного на его подавлении.

Мы теперь можем остановить развитие иммунодефицита и, более того, можем добиться восстановления иммунной системы даже у больных СПИДом. Но как полностью очистить от вируса организм, мы еще не знаем. Сейчас мы загоняем вирус в клетку, он там сохраняется в виде встроенной в наши ДНК цепочки своего генома — и при отмене современных препаратов вновь начинает продуцировать себя. Есть предположение, что он может сохраняться в клетках изолированных частей организма типа головного мозга. Человек, получая современное лечение, может прожить с диагнозом "СПИД" десятки лет, но все же вирус, сидящий внутри, время от времени активизируется, и организм вынужден отвечать воспалительными процессами. В связи с этим процесс старения людей с ВИЧ происходит значительно быстрее. К тому же у лекарственных препаратов есть неприятные побочные эффекты, не так уж и легко их постоянно принимать.

Главная мировая стратегия сейчас — диагностировать ВИЧ-инфекцию как можно раньше и сразу начать лечение. На Земле живут с ВИЧ 35 млн человек, у нас — около 1 млн официально зарегистрированных ВИЧ-инфицированных людей, и их всех надо лечить 20-30 лет. Это огромные затраты. Поэтому вопрос о радикальном излечении ВИЧ-инфекции остается главным, и все ищут ответ на него. Один из обсуждаемых методов — заставить вирус активизироваться, выманить его из убежища, а потом прихлопнуть препаратами. Есть идеи генной терапии: добраться до вируса и уничтожить его в геноме клетки — путем вырезания или блокирования вирусной ДНК.

В Северной Европе есть группа людей, которая не восприимчива к ВИЧ, примерно 1% населения. В Германии зарегистрирован случай, когда больному ВИЧ, у которого также диагностировали лейкоз, пересадили костный мозг от донора как раз из этой группы — а его собственные клетки уничтожили. И его организм начал продуцировать клетки, не восприимчивые к ВИЧ, и человек живет, у него нет ни лейкоза, ни СПИДа, а остался ли ВИЧ, непонятно, но прогрессирования болезни нет. Тут принципиально новый подход — врожденную невосприимчивость перенесли от одного человека другому. К сожалению, случай остается единственным, очень сложно подобрать донора, но уже пытаются не чужие клетки пересаживать, а собственные клетки человека превращать в такие же невосприимчивые к ВИЧ.

Надеюсь, в ближайшие десять лет будет найдено лечение, и, скорее всего, оно будет неординарным. Важно, что при всем отрицательном есть и позитивное: эпидемия ВИЧ дала сильный толчок фармацевтическим и генно-инженерным поискам. Мы много узнали о вакцинах, по аналогии с ВИЧ стали искать лекарство от гепатита С — и там повезло: в отличие от ВИЧ, этот вирус в геном не встраивается. И теперь гепатит С полностью вылечивается. Правда, пока очень дорого.

— Вы делали эпидемическое расследование первого случая СПИДа, выявленного у гражданина СССР, в 1987 году. Как выбор пал на вас?

— Я начинал с тропической медицины, с малярии, потом увлекся иммунологией и созданием вакцин. Мне посчастливилось участвовать в создании первой полностью искусственной вакцины, без использования природных компонентов. Руководил разработкой препарата академик Николай Кочетков, а я занимался исследованиями, проверкой его на животных. Вакцина не нашла практического применения, но внесла вклад в развитие теории, а я хорошо изучил иммунологию. Тут как раз появились сообщения о СПИДе, и я оказался подходящей кандидатурой, поскольку и с тропическими болезнями встречался и разбирался в иммунологии.

Первый вопрос был: есть ли у нас в России ВИЧ-инфекция и вызывает ли она СПИД? С 1984 года искали больных, никаких признаков не было почти год, пока не нашли больного СПИДом пациента — родом из Южной Африки, он мигрировал по многим странам. В 1985-1986 годах мы выявляли только инфицированных иностранцев, и тогда все только и писали, что русские не восприимчивы к ВИЧ, про крепкое сибирское здоровье и в этом роде... И тут произошла интересная история: я читал лекцию медикам, в зале была девушка-ординатор, которая заподозрила, что у нее есть пациент с характерными признаками. Его перевели к нам, провели обследование и диагноз "саркома Капоши, СПИД" подтвердился. Так в 1987 году был выявлен первый случай СПИДа у россиянина. Еще более интересно, что он уже лежал в нашей клинике, в 1982 году, с признаками неизвестного заболевания, которое затем прошло. В 1982 году он был загадкой, а к 1987 году мы уже знали, что так и бывает в начале ВИЧ-инфекции: температура, сыпь, боли в горле, нарушение стула, через месяц-два все проходит.

Этот человек заразился 1982 году в Африке, где у него были гомосексуальные контакты, а в следующие пять лет — в России. Он вовлекал в гомосексуальные связи молодых военнослужащих срочной службы, те потом разъехались по России, и мне пришлось поездить, чтобы их разыскать. Выявилась цепочка зараженных — 23 человека. Так стало понятно, что ВИЧ может распространяться и в СССР.

Появились первые инструктивные документы, началось обследование доноров на ВИЧ, была налажена система надзора: к нам стекались данные об обследованиях на ВИЧ-инфекцию. В 1988 году мы получили сообщение о двух случаях ВИЧ в Элисте: у женщины, которая пришла сдавать кровь как донор, и у ребенка. Оказалось, там внутрибольничная вспышка, пострадали 75 человек, потом она перекинулась на Ростов-на-Дону и Волгоград, куда перевезли детей с "непонятным" инфекционным заболеванием, всего заразили больше 200 детей. Скандал был большой, я не знал, что со мной будет, но меня поддержал тогдашний министр здравоохранения СССР Евгений Чазов. И не только поддержал, но издал приказ о создании центров по борьбе со СПИДом по всей стране. Тогда очень серьезно к этому подошли, все активно освещалось в СМИ, выходила специальная газета "СПИД-инфо". В 1989-1990 годах мы на научные исследования по ВИЧ-инфекциям получили миллиард полновесных советских рублей, никогда больше наша наука такой суммы не получала...

До середины 1990-х годов в России ВИЧ-инфицированных было очень мало, может, сотня случаев в год. Сейчас, когда ВИЧ-инфицированных у нас миллион, никому не приходит в голову вкладываться в научные исследования.

— В начале эпидемия ВИЧ в СССР и России отличалась от эпидемии в других странах; в частности, целое поколение наркоманов заразилось ВИЧ и в основном умерло, а в США путь заражения был в основном половой. Сейчас картина изменилась? Или по-прежнему Россия отличается?

— 1990-е годы стали роковыми в развитии эпидемии ВИЧ. До середины того десятилетия инфицированных среди наркоманов вообще не было, вялая передача ВИЧ шла среди гомосексуалистов, но мы поработали с этой группой, и уровень передачи был низкий. Но в середине 1990-х вирус попал к потребителям наркотиков, тогда их количество подскочило до 2-3 млн — и заболевание быстро распространилось. На Западе в основном решили проблему ВИЧ у наркоманов программами снижения вреда: раздавали одноразовые шприцы, учили, как стерилизовать шприц, давали наркотики в рот в организованном порядке, лишь бы люди не кололись, не переносили ВИЧ — так называемая заместительная терапия. Сейчас в Европе примерно 700 тыс. человек на заместительной терапии и практически нет распространения ВИЧ при потреблении наркотиков — 2-3% от общего числа случаев. Но у нас решили заняться лечением наркомании. Результат: в лучшем случае 50% прошедших лечение воздерживаются от наркотиков в течение года. И эпидемия среди наркоманов продолжается, в некоторых регионах 50-60% наркопотребителей инфицированы ВИЧ. От них заражаются половые партнеры, и эпидемия разрастается.

— Вы известны жесткими высказываниями о ситуации с ВИЧ в России. Улучшается ли положение больных, обеспечение их лекарствами?

— Сейчас мы дошли до критической точки, у нас в возрасте от 15 до 49 лет 1,2% всего населения инфицировано, а больше всего зараженных в группе мужчин 35-39 лет — 3,3%. На 1 июля этого года в России проживали 978 443 человека с диагнозом "ВИЧ-инфекция" — это не считая 293 960 человек, которые умерли. В прошлом году зарегистрировано 104 тыс. новых случаев заражения ВИЧ, из них больше половины связаны с гетеросексуальной передачей. За первую половину 2018 года таких случаев 54,4%, заразившихся при употреблении наркотиков — 42,8%, а при гомосексуальных связях — только 2,1%. Такая структура заражения сильно отличает нас от Западной Европы и Северной Америки, где гомосексуалисты дают более 50% прироста. И второе, что нас сильно отличает,— высокая смертность, в прошлом году Росстат зарегистрировал 20 тыс. смертей от ВИЧ. Это обусловлено тем, что на лечении находится всего 38% из тех, у кого диагностирована ВИЧ-инфекция.

На борьбу со СПИДОМ выделяется 22 млрд руб. из федерального бюджета — в основном на лекарства. Наука специально не финансируется. На профилактику идет только 400-500 млн руб., но они тратятся в основном на призывы обследоваться на ВИЧ. В прошлом году ездил поезд, теперь проходит автопробег с призывом "Всем обследоваться на ВИЧ!". Вспоминаются 1930-е годы, Ильф и Петров! Сексуальное обучение так и не налажено, по-прежнему дискутируем, можно ли говорить про секс в школе, как будто они в интернете ничего не увидят. Не решен вопрос, как вести профилактику среди наркопотребителей, секс-работников и гомосексуалистов, среди которых эпидемия идет. Некоторые чиновники, депутаты и политические деятели живут в каком-то своем, потустороннем мире и не понимают, что ВИЧ распространяется, несмотря на все их запреты.

— Проблема лоббирования или власти неинтересно, другие приоритеты?

— Конечно, нет крепких лоббистов профилактики ВИЧ. Казалось бы, должны быть заинтересованы СМИ, но здесь тоже все непросто, одно время наше телевидение просто боялось рекламировать презервативы, опасаясь обвинений в разврате и снижении численности россиян. Лоббисты фармацевтов стараются, чтобы всех обеспечили лекарствами. Остальное считается малоинтересным, заниматься наркоманами, учить их правильно вводить наркотики, предостерегаться никто не хочет. Единственное — общественники, некоммерческие организации потихоньку ходят на улицы, общаются с наркоманами, проститутками.

Но их мало, максимум десять групп в разных городах, они не могут дать большого эффекта. Этим людям тоже надо платить, энтузиазма, как правило, хватает на полгода-год, хочется есть, жить нормально. Нет богатых людей, кто вкладывался бы в борьбу с ВИЧ-инфекцией. А начнешь получать деньги из-за рубежа — причислят к иностранным агентам со всеми вытекающими проблемами. Короче, нужно всеобщее понимание надвигающейся беды. Спасет только срочное мощное вмешательство государства или сверхбогатых гуманистов типа Билла Гейтса, который в борьбу с ВИЧ-инфекцией вкладывает миллиарды долларов.

— Нельзя обойти тему ВИЧ в местах заключения. Есть ли у органов исполнения наказания какие-то достижения в борьбе с эпидемией?

— Ситуация с ВИЧ там определяется тем, кого сажают. Как попадает большое количество наркопотребителей, становится больше ВИЧ-инфицированных. Но заражаются в заключении больше туберкулезом, потому что большая скученность, а ВИЧ - достаточно редко, заключенные знают, кто инфицирован, кто нет, там свой тюремный телеграф. Одно время инфицированных вообще отделяли в изолированные команды. Концентрация ВИЧ-инфицированных в тюрьмах выше, чем на воле, но за счет зараженных наркопотребителей. Среди достижений — организация лечения ВИЧ-инфицированных заключенных.

— Президент объявил, что здравоохранению будет уделяться повышенное внимание. Как вам кажется, достаточно ли государство заботится об эпидемиологической ситуации в стране, если говорить не только о ВИЧ?

— В послании президент указал на необходимость снижения смертности именно среди трудоспособного населения, а значит, и от СПИДа, средний возраст смерти от которого в России приходится на 35-40 лет, он дает 55% всех смертей от инфекций. Есть государственная стратегия борьбы с ВИЧ и СПИДом, но она крайне невнятная, и, несмотря на нашу критику, в принятом варианте ясно описанных основных моментов профилактики не оказалось. Но главное, когда принимаешь стратегию, кроме слов под нее должны быть выделены деньги и расписано, на что их тратить. А там прямо написано, что, если будут выделены деньги, будет снижение числа заболевших ВИЧ, а если не будет — то и снижения не будет. Странная формулировка в правительственном документе! И второй важнейший момент: кто-то должен четко руководить программой. Вроде бы Минздрав отвечает, но это слабое место, поскольку борьба со СПИДом явно выходит за рамки полномочий Минздрава. Здесь и СМИ, и борьба с распространением наркотиков, и международные вопросы, например связанные с миграцией. Эпидемия среди наркопотребителей началась на территории Украины, а сейчас многие граждане Кавказа и Средней Азии заражаются ВИЧ в России. Экономика сейчас международная, и человеческие миграции переносят ВИЧ туда-сюда.

— Знаете ли вы страну, где государственное отношение к проблеме было бы образцовым?

— Ситуация в Западной Европе наиболее благополучная. Здесь применяются практически все научно доказанные методы профилактики. Более того, с профилактической целью стали давать лекарства тем, кто еще не заражен: если человек не хочет пользоваться презервативами или ему это дорого, неудобно — он может принять с утра таблетку и гарантировать себя от заражения. Эффективный метод, единственная проблема, кто за это платить. Во Франции, чтобы остановить распространение ВИЧ, платит государство, в Германии граждане сами покупают препарат за €600 на месяц, а в Англии долго шло обсуждение и найден компромисс: пока дадут бесплатный препарат только 10 тыс., так сказать, на пробу... Хотя есть данные, что эффект, по крайней мере в Лондоне, уже заметен. Новых случаев в Германии, Франции и Соединенном Королевстве немного, 5-7 тыс. в год, смертей от СПИДа — в пределах тысячи на страну. В США новых случаев около 40 тыс. в год, смертей — 6 тыс. Парадокс: инфекция пока неизлечима, и если кто-то заражается, но никто не умирает, то общее число инфицированных растет.

— Нарисуйте, пожалуйста, социально-демографический портрет российской эпидемии ВИЧ.

— Он сейчас сильно изменился, так как более половины заразилось при гетеросексуальных контактах. Представитель практически любого класса может оказаться зараженным, есть и очень высокопоставленные люди. Мы проводили социологическое исследование среди инфицированных, и оказалось, что 68% из них заняты экономической деятельностью, работают, занимаются бизнесом, а 8% в момент опроса были в декрете. Возраст — 25-40 лет, самая экономически активная и биологически продуктивная часть населения. Были, конечно, и наркопотребители, и безработные, но ядро — социально активные, работающие. По регионам самый высокий уровень распространения ВИЧ — Урал, Сибирь, Поволжье. Новых случаев больше всего в Кемеровской области, а по пораженности, проценту инфицированных на первом месте Свердловская, Иркутская, Кемеровская, Самарская и Оренбургская области. Но ситуация будет ухудшаться в любом регионе, где не будут заниматься профилактикой.

— Помимо ВИЧ какие эпидемиологические угрозы есть в России?

— На втором месте после СПИДа туберкулез, вместе они дают 95% смертей от инфекционных заболеваний,— несмотря на декларируемые успехи, проблема сохраняется, в том числе потому, что ВИЧ-инфицированные из-за дефекта иммунитета подвержены туберкулезу. Третья в мире смертельная инфекция — малярия, и, кстати, много случаев заболеваний было во время чемпионата мира по футболу, не очень ожидали, что к нам приедут болельщики из тропических стран.