Светлана Самоделова Один в прошлом - воин!
В Подмосковье проходит уникальный эксперимент: столичный житель по доброй воле на полгода отправился в раннее Средневековье
Без машины времени он «нырнул» в X век и пребывает на воссозданном хуторе времен Древней Руси уже пятый месяц.
24-летний Павел Сапожников проверяет на себе гипотезы ученых о жизни и быте наших предков. Огонь добывает из кресала, топит печь по-черному, мелет муку на жерновах, печет хлеб, доит коз, ставит силки на зайцев. Спит на полатях со шкурами. Ходит в холщовой рубахе, тулупе, кожаных чунях и обмотках — онучах.
По условиям научно-исследовательского эксперимента «Один в прошлом» древнерусскому жителю Сапожникову запрещено общаться с внешним миром. Только раз в месяц к нему приезжают медики и эксперты.
Спецкор «МК» не преминула воспользоваться очередным «днем открытых дверей».
«Гой еси!»
Месторасположение хутора организаторы держат в секрете. Только вечером, накануне визита, мы получаем карту и ориентиры места одиночной исторической зимовки.
Казалось бы, 44 километра от столицы, но место довольно уединенное и изолированное.
На день открытых дверей к Павлу приехали эксперты, медики и психологи, которые следят за его состоянием. Но даже в этот день территория хутора закрыта для посещения.
Выпавший снег завалил плетень. Само же подворье тщательно вычищено. В глубине — приземистая постройка, крыша покрыта шкурами и дерном, щели между бревнами законопачены мхом, дверь утеплена войлоком.
Выходит хозяин, здоровается, прикладывая руку к сердцу. На Павле Сапожникове тонкий овчинный тулуп, холщовые штаны, суконные обмотки — онучи. Чувствуем себя странниками, сделавшими остановку в другой эпохе. Кажется, вот-вот услышим: «Гой еси… Пусть Боги родные пребывают с нами в горести, а пуще в радости». Но нет, налетевшая ватага журналистов возвращает героя-отшельника в XXI век, где «сечень» — уже январь, «выя» — шея, «бры» — бровь, а «ясти» — не что иное, как глагол «есть».
Мороз — минус 20. Ветер, как плеткой, хлещет по лицу. Выбравшиеся из теплых машин и пробежавшиеся по обширному полю, мы ежимся от холода. Герою-отшельнику настолько жарко, что он снял рукавицы. Руки и лицо у него покрыты ровным загаром.
— Обычно хожу весь в копоти, это помогает не сгореть на солнце, — улыбается Павел. — Сажа — прекрасный природный антисептик, а также специфический «лак», который защищает древесину и все предметы от сырости и грибка.
В его облике нет ничего от одичавшего человека.
Всех интересует, что стало для героя самым трудным испытанием. Он, не раздумывая, отвечает: «Одиночество». Было время, когда Павел ловил себя на мысли, что очень хочет, чтобы кто-то постучал в его дверь. Через 20 дней отпустило.
Друзья отмечают, что Паша сильно похудел. Герой подтверждает: «Раньше носил 54-й размер, весил 112 килограммов, теперь свободно запахиваю на себе тулуп 48-го размера».
Просим озвучить дневной рацион. «Полноценное горячее блюдо — раз в день. Это обычно грибная, зерновая или чечевичная похлебка с добавлением лука и чеснока. Утром готовлю компот из яблок и меда. В течение дня пеку лепешки, ем яйца, орехи, пью молоко», — делится с нами отшельник.
Для друзей Павел Сапожников — Сапог. Во времена Древней Руси у людей не было фамилий. Их заменяли прозвища. В X веке Сапога могли бы окружать Балагур, Чернава, Старшой, Вешняк, Пискун или Метелица.
Древнерусскому жителю 24 года, в прошлом он — москвич. Был студентом престижнейшего медицинского университета имени Сеченова, специализировался на медицине катастроф. Мечтал, что будет спасать человечество из критических ситуаций. Но, закончив четыре курса, он… бросил учебу. По признанию Павла, «разочаровался в госаппарате, а работать в медицине не на государство не имело смысла». Тогда же пришел в клуб «Ратобор», эпоха Средневековья оказалась для него интересней нынешней демократии. Сапог увлекся реконструкцией, оброс бородой, стал помогать в проведении фестивалей, освоил плотницкое, кузнечное и портняжное ремесла. Подолгу жил в полях, свято соблюдал все важные православные посты, вплоть до полного отказа от пищи. Год назад на пару с одноклубником собирался покупать «уазик», чтобы махнуть к древним памятникам в Узбекистане. Но не нашел свой паспорт. Позже, когда Сапожников уже был на проекте, техбригада при разборе бытовки нашла обозначенный документ.
Впрочем, сейчас он древнерусскому жителю ни к чему.
«Требуется аутентичная скотина»
Начался эксперимент 14 сентября 2013 года. Подготовка к нему заняла около года. Сначала в соответствии с археологическими находками и этнографическими данными был построен древнерусский хутор X века.
Причем при строительстве однодворной деревни, подобной той, что ставили славянские поселенцы, использовались те же технологии, что и в Х веке.
Под одной крышей находилась жилая часть, амбар и хлев. «Конструкция всех строений, способы соединения элементов и устройства крыш полностью соответствуют своим историческим прототипам, — говорит инициатор проекта «Один в прошлом» Алексей Овчаренко. — В некоторых случаях, в силу ограничений по времени, использовался современный инструмент. Но подавляющее большинство работ выполнялись аутентичными копиями орудий труда, применявшихся в Древней Руси.
Но, например, бригаду, которая делала бы колодцы аутентичным способом, найти так и не удалось. Пришлось сделать поблажку и копать с бетонными кольцами, без сруба».
Мужская часть «ратоборцев» помогала строить дом и баню, женская — месить глину. Кстати, глину для печки своими пяточками мяла девушка Павла, Ирина.
По совету архитектора, чтобы помещения не загнивали, хутор отнесли на тридцать метров от леса.
Окружать двор земляными валами, как в древности, впрочем, не стали. Врагов, которые могли бы брать штурмом хутор Сапожникова, не предвиделось. Но чтобы защитить коз и кур от диких животных, усадьбу обнесли плетеным забором.
Внутри, по периметру, расположились баня, кузница, сеновал, хлебная печь с навесом, коптильня, ледник для хранения скоропортящихся продуктов.
Жилое помещение у Павла небольшое, около восьми квадратных метров. Внутри стоят полати, печка-каменка и зольная полка с чашками, плошками, крынками, горшками, флягами — все, что необходимо в быту.
Стирать Сапожникову предстояло золой. Для этого его снабдили кадушкой и корытами.
Павлу нужно было заготавливать дрова, чинить одежду, шить новую, подолгу пропадать в лесу в поисках животной добычи, заниматься рыбной ловлей и собирательством.
«В прошлое» его отправили с внушительным набором инструментов: тремя ножами, 6 топорами, теслом, луком без стрел, 4 наконечниками для стрел, перначом, копьем, скобелем, двумя парами кованых ножниц, шилом, 10 коваными иглами.
Припасли даже частый костяной гребешок на случай, если придется вычесывать вшей.
Чтобы собрать приданое Сапогу в Средневековье, все эти заплечные рамы и паняги, «ратоборцы» делали копии вещей Древней Руси, исследовали исторические аналоги и находки. Консультантами выступали научные сотрудники Государственного исторического музея и Новгородского музея.
Павел сам сшил себе 5 пар обуви, 4 льняные рубахи и штаны, шерстяную рубаху, худ и плащ, овчинную шубу, заготовил 5 пар обмоток, 2 ташки, одеяло из овечьих шкур и лижник.
Из находок из слоев древнерусских городов, гробниц и сельских погребений следовало, что одежду в те времена шили из ткани, сотканной из овечьей шерсти и растительных волокон — льна и конопли.
Пришла пора заготавливать съестные припасы. Опять же, питаться, по условиям эксперимента, надо было только теми продуктами, что были известны жителям X века. Так что никакой картошки! Ее появление в России связывают с именем Петра I, который только в конце XVII века прислал в столицу мешок клубней для рассылки по губерниям для выращивания из Голландии. Также не было в X веке помидоров. А, например, ту же кукурузу только через 500 лет откроет Колумб вместе с Америкой. Некоторые продукты, вроде моркови, тогда существовали, но сорта настолько сильно изменились после селекции, что применять их тоже не представлялось возможным.
Базовая продуктовая корзина героя-отшельника была составлена на основе зерна. В амбар засыпали: 200 кг пшена, 400 кг овса, 80 кг ржи, 150 кг ячменя, 150 кг пшеницы.
Были заготовлены сало, вяленая рыба, сушеные грибы и ягоды, а также — льняное масло, мед, орехи, яблоки, капуста, тыква, репчатый лук, чеснок и сухари.
Когда стали подсчитывать витамины и минеральные вещества, стало понятно, что без молока и яиц не обойтись. На хутор заехали четыре козы и полтора десятка кур с петухом.
Причем требовалась отнюдь не откормленная породистая скотина, а аутентичная. С трудом был найден неформат: худые, поджарые животные, которых фермеры обычно называют «убогими».
Вкупе с белоснежной собакой Снегом Павел Сапожников отправился в Средневековье.
Предполагалось, что герой-отшельник заведет видеоблог. Вечером в условленное место будет выставляться камера. Включив ее, Павел станет рассказывать, как прошел у него день, делиться своими ощущениями.
В полукилометре от исторической зимовки поселится внешний наблюдатель, коллега и друг Павла — Сергей Бродарь, который будет с вышки наблюдать за хутором, описывать на сайте быт древнерусского поселенца Сапога.
Эвакуация героя будет производиться только в случае реальной угрозы жизни: при переломе ноги, заражении крови, сильной лихорадке или психическом расстройстве. Сигналом к этому должен был служить звук рога.
«Вместо зубной щетки — еловая ветка»
С самого начала многое пошло не так, как предполагалось. Выстроенный накануне проекта дом просел, между бревнами образовались щели. Каждый день герой-отшельник много времени тратил, чтобы их законопатить.
Печка-каменка коптила и не могла полностью прогреть скромное жилье. При топке по-черному выявились проблемы с вентиляцией. Одно-единственное оконце не в силах было вытянуть дым от печи.
Хлебная печь, что построили «ратоборцы» на улице под навесом, из-за продолжительных августовских дождей не успела нормально просохнуть. К тому же для ее прогрева требовалось большое количество дров. А тут еще выяснилось, что закваска из хмеля не справляется с поднятием теста. Павел перешел на пресное тесто. Брал муку, соль, воду, немного меда. Делал лепешки диаметром 10-12 см, толщиной 1-1,5 см. Выпекал их на углях в домашней печи, вместо сковороды использовал черепки разбитых горшков.
Муку делал из смеси пшеницы, ячменя и ржи. Молол зерновую смесь с помощью двух жерновов, что были вставлены в бочку. Чтобы получить нужную степень дробления, требовалось 8 промолов и 2 просева, потом еще 2 промола и просев.
Амбар не вентилировался, что было большой ошибкой. Из-за сырости на стенах появилась плесень. Зерно начало местами прорастать, вяленая рыба испортилась. Да и мыши одолели. А кот, которому поручили борьбу с грызунами, не проявлял к ним ни малейшего интереса.
Еще и осень выдалась затяжной, до самого января шли дожди. Все в доме пропиталось влагой. Затопленной оказалась коптильня, побилась глиняная посуда, в колодце утонул единственный скобель (большой нож с двумя поперечными ручками для строгания), сломались оба шила, сшитые льняными нитками ботинки расползлись. Сапогу пришлось перешивать заново все четыре имеющиеся пары примитивной обуви. Тут и пригодились древние пружинные ножницы, кусок воска для вощения нитки, чтобы она лучше проходила сквозь кожу. Кожаная обувка героя промокала, ноги у Паши были постоянно сырыми. Не помогала никакая пропитка, будь то масло или жир. Тогда Павел приноровился в качестве носков и стелек использовать солому. К концу дня просушивал несколько пар использованных спрессованных стелек, и на следующий день они снова шли в дело.
Раскисшая глина во дворе напоминала каток. Однажды Павел поскользнулся, упал и рассек палец на руке. Пришлось накладывать швы. В ход пошла одна из кованых иголок и суровая нитка. Кровотечение удалось остановить, но шов гноился. Сапог отпарил рану в бане, и дело пошло на поправку.
Световой день был ограничен. Сделав зарубку в календаре, герой спешил подоить коз, убрать в хлеву, запасти и наколоть дров, приготовить еду, постирать, починить одежду… В общем, несложно догадаться: энтузиазм Паши подвергался серьезным испытаниям.
Оторванный от цивилизации, Сапог стал разговаривать с козами, которых всех именовал Глашами, и петухом. К курицам, впрочем, не обращался, не считал достойными внимания.
Темнело рано. Не было под боком ни телевизора, ни Интернета, ни книг. Сапог начал петь. Современные песни не пошли. Душа просила исторических, унылых и протяжных. Чаще всего Павел перепевал военные песни, что звучали на фронте. Вспомнил вдруг и ту, что была написана еще 200 лет назад: «Царь детей своих сбирает…» Из полутемного дома, освещенного парой светцов, что «работали» на льняном масле, доносилось: «Когда мы были на войне…»
У Сапога была своя война. Ему приходилось воевать с апатией, тоской, накатившей неизвестно откуда собственной злостью.
Жизнь в Древней Руси оказалась суровой. Вместо стеллажей с компьютерными дисками — зольная полка, вместо ковра на стене — коровья шкура, вместо зажигалки — кремень, кресало и трут, вместо зубной щетки — еловая ветка, вместо туалетной бумаги — сухой мох.
Ради проекта Паше пришлось бросить курить. Как говорят ученые, изменилась пищевая цепочка. До эксперимента его излюбленными блюдами были гречка, рис, мясо. Теперь пришлось привыкать к зерну, чечевице и козьему молоку.
Съестные запасы таяли, с рыбалкой же у отшельника не ладилось. Только однажды Павлу удалось поймать двух плотвичек и сварить уху. Мелкая дичь, зайцы и белки, также не спешили попадаться в силки.
«Захотелось джина — поставил брагу»
Беды сыпались на Павла одна за другой. Несколько раз он болел, лежал в лихорадке, пил травяные отвары. В одну из таких ночей чуть не случился пожар. С одного из светцов, которые Сапог не тушил даже ночью, искра попала на рядом лежащий воск, загорелась крышка от бочонка. Вовремя почувствовав запах дыма, Павел потушил пламя.
На следующий день проснулся от звенящей тишины. Занимался рассвет, а петушиного крика все не было. Вскоре выяснилось, что петуха утащила лиса. На опушке леса отшельник потом нашел кучу перьев — все, что осталось от любимого кочета.
Собака, которая должна была сторожить хутор, к тому времени сбежала и обосновалась на техзоне, где, несомненно, было сытнее.
А рыжая плутовка, как говорится, вошла во вкус.
Когда Сапог лежал с температурой, она сделала подкоп в курятник и утащила курицу. Жертвой лисы стала самая любимая Пашина несушка, которая давала больше всего яиц.
Коз вскоре тоже стало на одну меньше. Перешедшие с комбикорма и антибиотиков на древнерусское питание, они стали давать лишь по стакану молока. Однажды хозяин забыл плотно прикрыть дверь в кладовку и, вернувшись с водой из колодца, обнаружил всю рогатую компанию, которая смачно уничтожала припасенную капусту, зерно, вяленую рыбу… Выгоняя нахалок из помещения, Паша сломал одной из них несколько ребер. Животное пришлось зарезать. Мяса козы ему хватило на месяц. Перетопленный нутряной жир пошел на топливо для светильников.
Снега и морозов все не было. Подледная рыбалка откладывалась. Сапогу пришлось ловить синиц и воробьев. В ход пошла перевернутая корзина, приподнятая над землей с помощью колышка на бечевке. Тушки птиц были маленькие, но пары птиц на горшок с бульоном отшельнику хватало.
На 111-й день эксперимента Сапог зарезал первую курицу. То, что она не неслась, определил как заправский ветеринар: по жесткому животу и узкому крестцу. Когда общипал курицу, разочарованию не было предела. Хуторская птица сильно отличалась от магазинных бройлеров. Ее ножки по количеству мяса были похожи на крылышки современных 45-дневных цыплят, выращенных на сое и специальных подкормках. Мяса на грудке — не больше сантиметра. Дичь и только!
Но были и приятные сюрпризы. В один из счастливых дней Павел случайно обнаружил сразу 12 яиц. Одна из непутевых куриц неслась на улице, в хлебной печи. Решил приготовить шикарный омлет с добавлением молока, муки и зеленого лука. Луковки проращивал неделю в горшках с водой. Кулинарный прорыв состоялся, но без зеленых перышков. Луковые ростки сожрала коза.
По признанию Паши, ему постоянно хотелось мяса, а еще страшно не хватало фруктов. Из остатков яблок он готовил рагу, пек пресные лепешки с начинкой.
Однажды, когда готовил чай из можжевельника, Сапогу страшно захотелось джина. Решил «вкусить хмельное» и поставил брагу на меду и яблоках с добавлением кусочков дрожжевого теста.
В конце концов, не были же наши предки трезвенниками.
— Современный человек очень развращен. Тепло, свет, готовую еду он воспринимает как должное, — говорит Павел. — Здесь, на хуторе, у меня выработалось совершенно иное отношение к тем продуктам, которые в изобилии продаются в универсамах. Я стал понимать, сколько труда вложено, чтобы вырастить то же зерно, сохранить его, смолоть, испечь хлеб и доставить его покупателю.
— В первый день после завершения проекта не собираетесь засесть за Интернет, телевизор, мобильный телефон?
— Я сейчас подумываю, а не избавиться ли мне вообще от сотового телефона?
Чувствуется, что X век уже наложил отпечаток на нашего героя.
Прошел последний «день открытых дверей». Организаторы решили, что два оставшихся месяца Сапог должен провести в строгой изоляции.
22 марта, в день равноденствия и начала нового года по календарю славян, научно-популярный, социально-психологический, историко-археологический эксперимент подойдет к своему логическому завершению. Ученые подведут итоги: какие произошли социальные и психологические изменения личности героя. Как на него повлиял отказ от постоянного общения, удобств, современных технологий и приспособлений? Результаты эксперимента ученые надеются запустить в научный оборот.
Ирина Анатольевна Сапожникова, мама Павла, которую он называет матушкой, собирается после окончания проекта встретить сына на поле сытным ужином и пирогом. Она не чинила препятствий, когда Паша собрался «в прошлое». Ирина Анатольевна считает: «У каждого в жизни своя дорога». Даже если она ведет в Средневековье, где придется примерить на себя жизнь древних славян, взять многое из новой реальности и жить с этим в настоящем.
культура искусство общество история
В Подмосковье продолжается рискованный эксперимент — реконструктор Паша-Сапог живет по технологиям IX века, без электричества и центрального отопления. Он уже пережил дождливую осень и нашествие лис и потихоньку справляется с морозной зимой, с ужасом ожидая окончания испытаний: Павел не хочет возвращаться в Москву.
Чумазая худая звезда
"Люди, которые говорят: "Эх, вот бы жить в десятом веке! Или в семнадцатом: балы, дворяне…" просто не понимают, о чем говорят. Сейчас — самое лучшее время. Самое удобное для жизни. А жизнь в IX веке — это кошмар. Люди тогда жили уныло, тяжело и недолго", — такой главный вывод сделал для себя реконструктор Павел Сапожников по прозвищу Сапог, решившийся на отчаянный проект "Один в прошлом".
В сентябре прошлого года он удалился на хутор в окрестностях подмосковного Хотьково, чтобы прожить там без интернета и многих других благ современной цивилизации.
Быт IX века воссоздан до мелочей — даже предметы одежды и продукты должны соответствовать той эпохе, поэтому никаких пластмассовых пуговиц и картофеля, открытого Колумбом вместе с Америкой.
Но сложность не только в отсутствии электричества. "Один в прошлом" — это еще и психологический эксперимент. Чтобы избежать соблазнов современного мира, Павел не общается ни с кем, кроме своих кур и коз. Разве что на его хутор забредут любопытные грибники или пьяная свадьба.
Только раз в месяц Павел выходит со своего хутора, чтобы пообщаться с журналистами, а также врачом и психологом, наблюдающими за его состоянием. В назначенный час "отшельника" ждут десяток камер и толпа журналистов — ажиотажа вокруг Павла не меньше, чем вокруг выхода из заключения Ходорковского или Платона Лебедева.
Когда он, наконец, появляется из глубины хутора, его встречают аплодисментами — за месяцы своего "заточения" Павел стал настоящей звездой, его эксперимент заинтересовал и блогосферу, и западные научные телеканалы, не говоря уже о российских СМИ.
Изменения в Павле заметны и неспециалисту: он измазан сажей, потому что топит "по-черному", и в доме всегда дымно ("это ничего, сажа — хороший антисептик", — не теряет оптимизма Павел, и на его чумазом лице вспыхивает улыбка). Топит печку Павел один раз в день, во второй половине дня — этого хватает, чтобы в доме было тепло до утра.
Тогда же готовит себе обед — как правило, это похлебка из крупы. Рацион Павла довольно скудный, ведь по условиям его отшельничества новые продукты ему привозить запрещено, охотиться в этом районе не на кого, а рыба почему-то не клюет. К тому же из-за дождливой осени многие его запасы попросту заплесневели — Паша потерял часть крупы.
Впрочем, на Рождество Павел побаловал себя пирогом с яблоками, который сам же и приготовил. По утрам Павел добавляет в свой рацион свежие яйца и козье молоко.
"У каждого при слове "еда" возникают свои ассоциации, — рассказывает Павел. — Лично у меня — рис, мясо и картошка. Ничего этого у меня нет. Мяса запасено было мало, и я его быстро съел, а остального нет по историческим причинам. Получается, я сижу тут без еды". Он признался, что первое, что сделает, когда проект закончится, это залезет в горячую ванну, а потом поест пельменей.
Отсюда второе изменение в Павле: он похудел на несколько размеров.
Коза и прочие обиды
Вот на что действительно жалуется Паша, так это на вынужденное безделье по вечерам, когда на улице уже слишком темно, чтобы что-то делать, а дома дел нет.
"Лежу, мечтаю, пою или верчу жернова, чтобы помолоть муки", — описывает Павел свой типичный холостяцкий вечер. Он перепел уже все известные ему песни: от народных и советских до современного рока. К счастью, на культурный багаж исторических ограничений нет. "По музыке скучаю сильно, музыки тут не хватает, — признается экспериментатор. — А вот телефоном, может, и после проекта не буду пользоваться".
Павел признается, что сильно не хватает общения — "не хватает не то что женщины, а вообще любого человека". Ему приходится разговаривать с козами, которых для простоты Паша всех зовет Глашами.
"Недавно пересказывал козам "Песнь о соколе" Максима Горького. Сначала они стояли, жевали, а потом не дослушали, развернулись и ушли. Я на них обиделся и три дня с ними не разговаривал. А потом подумал, что я уже совсем того — на коз обижаюсь… И снова стал с ними общаться", — вспоминает Павел.
Наблюдающий за отшельником психолог Денис Зубов констатирует: Павел жалуется на одиночество, а также на агрессию, которая у него вспыхивает по малейшему поводу — однажды осенью, например, он сильно побил козу, которая поломала несколько глиняных плошек, оставив Павла без посуды. Паша в ответ сломал ей несколько ребер. Козу пришлось зарезать, но зато мясо Глаши на время разнообразило Пашин рацион. Козью голову Павел надел на жердь, чтобы "отгонять злых духов" и играть с оставшимися козами "в бодалки".
По сути, решение "пожить в IX веке" — это просто доведенное до логического завершения желание восстановить любимую эпоху реконструктора. Сначала человек восстанавливает костюмы, изучает историю — и в какой-то момент решает "переехать" в любимую эпоху окончательно.
Что это за люди, можно судить, например, по их страничкам во "ВКонтакте". Директор "Ратоборцев" Алексей Овчаренко анализирует старинную миниатюру с язычниками-болгарами. "Пришло время вернуться к вопросу, который мучает меня уже несколько лет: таки распашные кафтаны или нет. Все считают, что кафтаны распашные, а я вот уверен, что нет… Что скажет общественность? Давайте еще раз обмусолим эти кафтаны: цельноподбитые или нет. Что за горизонтальные полосы на желтом — следы прошивки?"
По словам Овчаренко, который и стал инициатором эксперимента, проект обошелся примерно в 3 миллиона рублей. Часть этой суммы (небольшую) Павел Сапожников получит в качестве зарплаты.
Сам Сапог признается: сейчас он, наконец, приспособился к "быту IX века" и вошел в ритм эксперимента. Благо, погода хорошая: солнечно и сухо. В избушке Павла совсем не холодно. "Мне здесь нравится. Хозяйство хорошее, козы не болеют, куры несутся… Что еще надо?" — говорит он.
Павел признается: он уже плохо представляет, что будет делать после окончания эксперимента, который рассчитан до дня весеннего равноденствия 22 марта. "Вот я выйду, приедете вы, журналисты. Мы пообщаемся, а что потом? Потом, наверное, я опять вернусь в свой дом. А утром проснусь — надо будет доить коз и кормить кур".
После окончания проекта он рассчитывает остаться здесь, на месте проведения эксперимента, где у "Ратоборцев" есть разные исторические аттракционы — можно посетить юрту или чум, покататься на верблюде или собачьей упряжке. Павел планирует продолжать работать в реконструкторских аттракционах, пусть уже и без такой изоляции от внешнего мира.
Чего Паша точно не хочет, так это возвращения в Москву, хоть он и коренной москвич, и его в столице ждут родители и невеста. "Нет, в Москве все слишком зло, быстро и жестоко", — говорит он.
К счастью, у профессиональных реконструкторов есть возможность остаться где-то между мирами, выбирая из каждой эпохи самое приятное.
История – это круто! С этим не поспоришь.
Но учебники скучны и вызывают зевоту.
Сегодня, пожалуй, только документальное кино может позволить взглянуть на историю по-новому, с помощью экспериментов, опытов, зрелищных исследований. Речь идет не о стандартных повествовательных фильмах, которые навевают тоску, а о качественном видео в стиле каналов Discovery или National Geographic. Именно такой фильм мы и хотим создать.
Тема фильма .
Каково было жить в Древней Руси? Что ели, как охотились, чем занимались наши предки, рожденные тысячу лет назад? Этому будет посвящен социально-психологический эксперимент “Один в прошлом”.
Ничего подобного в России ещё не организовывали. За это взялся клуб “Ратоборцы”. Мы решили пойти дальше и осветить все детали этого чертовски сложного проекта.
Подробности проекта “Один в прошлом”.
8 месяцев герой проекта будет жить в условиях раннего средневековья. Без современных удобств, без электричества, без связи, без привычной пищи и одежды. Только маленький хутор, домашний скот, и одиночество.
На всё это отважился Павел Сапожников. Он давно занимается исторической реконструкцией, но так глубоко и так надолго в прошлое еще не погружался.
Насколько тяжело он переживет зиму без центрального отопления? Чем будет питаться и как будет это готовить? Получится ли поймать дичь допотопными способами? Как такие жесткие условия отразятся на его здоровье – физическом и психическом? Обо всём этом Вы не узнаете, если не осветить эксперимент должным образом.
Организовать безостановочный съемочный процесс в течение 8 месяцев так, чтобы не мешать ходу эксперимента, очень сложно. Нужно профессиональное оборудование и команда. Без этого невозможно качественно отразить все интереснейшие аспекты испытания.
К сожалению, а может, к счастью, высокий уровень требует высоких затрат: на аренду оборудования, съемки и монтаж.
Мы уже начали работу, так как обидно было бы упустить некоторые важные детали эксперимента.
Вот так продвигался процесс строительства площадки
Но на одном энтузиазме далеко не уедешь, если речь
идет о таких масштабах. Павел Сапожников отправится в прошлое на 8 месяцев. И все это время нужно следить за тем, как он справляется со всеми испытаниями.
Итак, на что мы собираем деньги?
Съемки жизни героя на хуторе (для этого нужно профессиональное оборудование, с помощью которого мы сможем запечатлеть самые интересные моменты, не нарушая одиночества Павла). Аредна этого оборудования, как Вы понимаете, стоит денег.
Монтаж. Необходимо обработать огромное количество материала. Не секрет, что монтаж подобных программ на телевидении оценивается в десятки тысяч долларов. Но это с учетом всех накруток от продюсеров. Мы не накручиваем и поэтому справимся за меньшую сумму. Но и ее нужно собрать!
Графика. Ни один качественный современный фильм не может обойтись без графической оболочки. Заставки, отбивки, плашки и так далее. И это требует немалых усилий весьма дорогих специалистов. На коленке делать не хочется, это может погубить весь процесс.
Помните, что если желающих поддержать идею создания исторического документального фильма “Один в прошлом” будет недостаточно, то деньги всех спонсоров вернутся к ним на счета – так устроена система Бумстартера, так что в пустоту средства не уйдут и не пропадут. Но мы, конечно, огорчимся. Однако не будем грустить в самом начале процесса, а лучше скрестим пальцы на удачу!
Всех тех, кому любопытна судьба нашего героя, а также тех, кто интересуется историей, мы просим стать соучастниками большого и важного дела. Давайте вместе создадим документальный фильм, посвященный истории Руси, достойный мировых фестивалей и конкурсов!
Подробно о вознаграждениях.
Мы не хотим, чтобы наши спонсоры получали кота в мешке, поэтому расшифруем некоторые вознаграждения здесь.
Вознаграждение “Машина времени”. Пригласительный билет в этнодеревню в Хотьково. Не будем врать, круглые сутки по этнодеревне не ходят люди в древнерусских костюмах. Но там все равно интересно. Можно покормить местных животных, гусей, ослика и даже верблюдов. Но главное, можно будет посмотреть на хутор, на котором и живет отшельник Павел Сапожников. Издалека, чтобы не нарушать его священного одиночества! Стоимость этого вознаграждения 400 рублей!
Вознаграждение “Образ и подобие”. Вот пример обработанного фото. Стоимость вознаграждения 1000 рублей.
Вознаграждение “Э-эй ухнем” тоже требует расшифровки. Что же это за чудо-дубина. Посмотрите, как она выглядит в руках героя проекта Павла Сапожникова. Такая дубина была главным оружием древнерусских ополченцев. Мечи могли позволить себе далеко не все воины, и именно с помощью таких вот дубин и выигрывались многие сражения. Стоимость вознаграждения 5 000 рублей, доставка по Москве и Подмосковью за наш счет!
Вознаграждение “Памятные вирши” придумано не без доли юмора. Чтобы понять, какого примерно рода будут стихотворения, приведем пример. Такую берестяную грамоту (высланную по почте или через социальные сети) можно при желании распечатать и повесить на стенку – пусть радует глаз! Стоимость 600 рублей.
В Подмосковье проходит уникальный эксперимент: столичный житель по доброй воле на полгода отправился в раннее Средневековье
Без машины времени он «нырнул» в X век и пребывает на воссозданном хуторе времен Древней Руси уже пятый месяц.
24-летний Павел Сапожников проверяет на себе гипотезы ученых о жизни и быте наших предков. Огонь добывает из кресала, топит печь по-черному, мелет муку на жерновах, печет хлеб, доит коз, ставит силки на зайцев. Спит на полатях со шкурами. Ходит в холщовой рубахе, тулупе, кожаных чунях и обмотках - онучах.
По условиям научно-исследовательского эксперимента «Один в прошлом» древнерусскому жителю Сапожникову запрещено общаться с внешним миром. Только раз в месяц к нему приезжают медики и эксперты.
Спецкор «МК» не преминула воспользоваться очередным «днем открытых дверей».
«Гой еси!»
Месторасположение хутора организаторы держат в секрете. Только вечером, накануне визита, мы получаем карту и ориентиры места одиночной исторической зимовки.
Казалось бы, 44 километра от столицы, но место довольно уединенное и изолированное.
На день открытых дверей к Павлу приехали эксперты, медики и психологи, которые следят за его состоянием. Но даже в этот день территория хутора закрыта для посещения.
Выпавший снег завалил плетень. Само же подворье тщательно вычищено. В глубине - приземистая постройка, крыша покрыта шкурами и дерном, щели между бревнами законопачены мхом, дверь утеплена войлоком.
Выходит хозяин, здоровается, прикладывая руку к сердцу. На Павле Сапожникове тонкий овчинный тулуп, холщовые штаны, суконные обмотки - онучи. Чувствуем себя странниками, сделавшими остановку в другой эпохе. Кажется, вот-вот услышим: «Гой еси… Пусть Боги родные пребывают с нами в горести, а пуще в радости». Но нет, налетевшая ватага журналистов возвращает героя-отшельника в XXI век, где «сечень» - уже январь, «выя» - шея, «бры» - бровь, а «ясти» - не что иное, как глагол «есть».
Мороз - минус 20. Ветер, как плеткой, хлещет по лицу. Выбравшиеся из теплых машин и пробежавшиеся по обширному полю, мы ежимся от холода. Герою-отшельнику настолько жарко, что он снял рукавицы. Руки и лицо у него покрыты ровным загаром.
Обычно хожу весь в копоти, это помогает не сгореть на солнце, - улыбается Павел. - Сажа - прекрасный природный антисептик, а также специфический «лак», который защищает древесину и все предметы от сырости и грибка.
В его облике нет ничего от одичавшего человека.
Всех интересует, что стало для героя самым трудным испытанием. Он, не раздумывая, отвечает: «Одиночество». Было время, когда Павел ловил себя на мысли, что очень хочет, чтобы кто-то постучал в его дверь. Через 20 дней отпустило.
Друзья отмечают, что Паша сильно похудел. Герой подтверждает: «Раньше носил 54-й размер, весил 112 килограммов, теперь свободно запахиваю на себе тулуп 48-го размера».
Просим озвучить дневной рацион. «Полноценное горячее блюдо - раз в день. Это обычно грибная, зерновая или чечевичная похлебка с добавлением лука и чеснока. Утром готовлю компот из яблок и меда. В течение дня пеку лепешки, ем яйца, орехи, пью молоко», - делится с нами отшельник.
Для друзей Павел Сапожников - Сапог. Во времена Древней Руси у людей не было фамилий. Их заменяли прозвища. В X веке Сапога могли бы окружать Балагур, Чернава, Старшой, Вешняк, Пискун или Метелица.
Древнерусскому жителю 24 года, в прошлом он - москвич. Был студентом престижнейшего медицинского университета имени Сеченова, специализировался на медицине катастроф. Мечтал, что будет спасать человечество из критических ситуаций. Но, закончив четыре курса, он… бросил учебу. По признанию Павла, «разочаровался в госаппарате, а работать в медицине не на государство не имело смысла». Тогда же пришел в клуб «Ратобор», эпоха Средневековья оказалась для него интересней нынешней демократии. Сапог увлекся реконструкцией, оброс бородой, стал помогать в проведении фестивалей, освоил плотницкое, кузнечное и портняжное ремесла. Подолгу жил в полях, свято соблюдал все важные православные посты, вплоть до полного отказа от пищи. Год назад на пару с одноклубником собирался покупать «уазик», чтобы махнуть к древним памятникам в Узбекистане. Но не нашел свой паспорт. Позже, когда Сапожников уже был на проекте, техбригада при разборе бытовки нашла обозначенный документ.
Впрочем, сейчас он древнерусскому жителю ни к чему.
«Требуется аутентичная скотина»
Начался эксперимент 14 сентября 2013 года. Подготовка к нему заняла около года. Сначала в соответствии с археологическими находками и этнографическими данными был построен древнерусский хутор X века.
Причем при строительстве однодворной деревни, подобной той, что ставили славянские поселенцы, использовались те же технологии, что и в Х веке.
Под одной крышей находилась жилая часть, амбар и хлев. «Конструкция всех строений, способы соединения элементов и устройства крыш полностью соответствуют своим историческим прототипам, - говорит инициатор проекта «Один в прошлом» Алексей Овчаренко. - В некоторых случаях, в силу ограничений по времени, использовался современный инструмент. Но подавляющее большинство работ выполнялись аутентичными копиями орудий труда, применявшихся в Древней Руси.
Но, например, бригаду, которая делала бы колодцы аутентичным способом, найти так и не удалось. Пришлось сделать поблажку и копать с бетонными кольцами, без сруба».
Мужская часть «ратоборцев» помогала строить дом и баню, женская - месить глину. Кстати, глину для печки своими пяточками мяла девушка Павла, Ирина.
По совету архитектора, чтобы помещения не загнивали, хутор отнесли на тридцать метров от леса.
Окружать двор земляными валами, как в древности, впрочем, не стали. Врагов, которые могли бы брать штурмом хутор Сапожникова, не предвиделось. Но чтобы защитить коз и кур от диких животных, усадьбу обнесли плетеным забором.
Внутри, по периметру, расположились баня, кузница, сеновал, хлебная печь с навесом, коптильня, ледник для хранения скоропортящихся продуктов.
Жилое помещение у Павла небольшое, около восьми квадратных метров. Внутри стоят полати, печка-каменка и зольная полка с чашками, плошками, крынками, горшками, флягами - все, что необходимо в быту.
Стирать Сапожникову предстояло золой. Для этого его снабдили кадушкой и корытами.
Павлу нужно было заготавливать дрова, чинить одежду, шить новую, подолгу пропадать в лесу в поисках животной добычи, заниматься рыбной ловлей и собирательством.
«В прошлое» его отправили с внушительным набором инструментов: тремя ножами, 6 топорами, теслом, луком без стрел, 4 наконечниками для стрел, перначом, копьем, скобелем, двумя парами кованых ножниц, шилом, 10 коваными иглами.
Припасли даже частый костяной гребешок на случай, если придется вычесывать вшей.
Чтобы собрать приданое Сапогу в Средневековье, все эти заплечные рамы и паняги, «ратоборцы» делали копии вещей Древней Руси, исследовали исторические аналоги и находки. Консультантами выступали научные сотрудники Государственного исторического музея и Новгородского музея.
Павел сам сшил себе 5 пар обуви, 4 льняные рубахи и штаны, шерстяную рубаху, худ и плащ, овчинную шубу, заготовил 5 пар обмоток, 2 ташки, одеяло из овечьих шкур и лижник.
Из находок из слоев древнерусских городов, гробниц и сельских погребений следовало, что одежду в те времена шили из ткани, сотканной из овечьей шерсти и растительных волокон - льна и конопли.
Пришла пора заготавливать съестные припасы. Опять же, питаться, по условиям эксперимента, надо было только теми продуктами, что были известны жителям X века. Так что никакой картошки! Ее появление в России связывают с именем Петра I, который только в конце XVII века прислал в столицу мешок клубней для рассылки по губерниям для выращивания из Голландии. Также не было в X веке помидоров. А, например, ту же кукурузу только через 500 лет откроет Колумб вместе с Америкой. Некоторые продукты, вроде моркови, тогда существовали, но сорта настолько сильно изменились после селекции, что применять их тоже не представлялось возможным.
Базовая продуктовая корзина героя-отшельника была составлена на основе зерна. В амбар засыпали: 200 кг пшена, 400 кг овса, 80 кг ржи, 150 кг ячменя, 150 кг пшеницы.
Были заготовлены сало, вяленая рыба, сушеные грибы и ягоды, а также - льняное масло, мед, орехи, яблоки, капуста, тыква, репчатый лук, чеснок и сухари.
Когда стали подсчитывать витамины и минеральные вещества, стало понятно, что без молока и яиц не обойтись. На хутор заехали четыре козы и полтора десятка кур с петухом.
Причем требовалась отнюдь не откормленная породистая скотина, а аутентичная. С трудом был найден неформат: худые, поджарые животные, которых фермеры обычно называют «убогими».
Вкупе с белоснежной собакой Снегом Павел Сапожников отправился в Средневековье.
Предполагалось, что герой-отшельник заведет видеоблог. Вечером в условленное место будет выставляться камера. Включив ее, Павел станет рассказывать, как прошел у него день, делиться своими ощущениями.
В полукилометре от исторической зимовки поселится внешний наблюдатель, коллега и друг Павла - Сергей Бродарь, который будет с вышки наблюдать за хутором, описывать на сайте быт древнерусского поселенца Сапога.
Эвакуация героя будет производиться только в случае реальной угрозы жизни: при переломе ноги, заражении крови, сильной лихорадке или психическом расстройстве. Сигналом к этому должен был служить звук рога.
Так выглядит поселение отшельника.
«Вместо зубной щетки - еловая ветка»
С самого начала многое пошло не так, как предполагалось. Выстроенный накануне проекта дом просел, между бревнами образовались щели. Каждый день герой-отшельник много времени тратил, чтобы их законопатить.
Печка-каменка коптила и не могла полностью прогреть скромное жилье. При топке по-черному выявились проблемы с вентиляцией. Одно-единственное оконце не в силах было вытянуть дым от печи.
Хлебная печь, что построили «ратоборцы» на улице под навесом, из-за продолжительных августовских дождей не успела нормально просохнуть. К тому же для ее прогрева требовалось большое количество дров. А тут еще выяснилось, что закваска из хмеля не справляется с поднятием теста. Павел перешел на пресное тесто. Брал муку, соль, воду, немного меда. Делал лепешки диаметром 10–12 см, толщиной 1–1,5 см. Выпекал их на углях в домашней печи, вместо сковороды использовал черепки разбитых горшков.
Муку делал из смеси пшеницы, ячменя и ржи. Молол зерновую смесь с помощью двух жерновов, что были вставлены в бочку. Чтобы получить нужную степень дробления, требовалось 8 промолов и 2 просева, потом еще 2 промола и просев.
Амбар не вентилировался, что было большой ошибкой. Из-за сырости на стенах появилась плесень. Зерно начало местами прорастать, вяленая рыба испортилась. Да и мыши одолели. А кот, которому поручили борьбу с грызунами, не проявлял к ним ни малейшего интереса.
Еще и осень выдалась затяжной, до самого января шли дожди. Все в доме пропиталось влагой. Затопленной оказалась коптильня, побилась глиняная посуда, в колодце утонул единственный скобель (большой нож с двумя поперечными ручками для строгания), сломались оба шила, сшитые льняными нитками ботинки расползлись. Сапогу пришлось перешивать заново все четыре имеющиеся пары примитивной обуви. Тут и пригодились древние пружинные ножницы, кусок воска для вощения нитки, чтобы она лучше проходила сквозь кожу. Кожаная обувка героя промокала, ноги у Паши были постоянно сырыми. Не помогала никакая пропитка, будь то масло или жир. Тогда Павел приноровился в качестве носков и стелек использовать солому. К концу дня просушивал несколько пар использованных спрессованных стелек, и на следующий день они снова шли в дело.
Раскисшая глина во дворе напоминала каток. Однажды Павел поскользнулся, упал и рассек палец на руке. Пришлось накладывать швы. В ход пошла одна из кованых иголок и суровая нитка. Кровотечение удалось остановить, но шов гноился. Сапог отпарил рану в бане, и дело пошло на поправку.
Световой день был ограничен. Сделав зарубку в календаре, герой спешил подоить коз, убрать в хлеву, запасти и наколоть дров, приготовить еду, постирать, починить одежду… В общем, несложно догадаться: энтузиазм Паши подвергался серьезным испытаниям.
Оторванный от цивилизации, Сапог стал разговаривать с козами, которых всех именовал Глашами, и петухом. К курицам, впрочем, не обращался, не считал достойными внимания.
Темнело рано. Не было под боком ни телевизора, ни Интернета, ни книг. Сапог начал петь. Современные песни не пошли. Душа просила исторических, унылых и протяжных. Чаще всего Павел перепевал военные песни, что звучали на фронте. Вспомнил вдруг и ту, что была написана еще 200 лет назад: «Царь детей своих сбирает…» Из полутемного дома, освещенного парой светцов, что «работали» на льняном масле, доносилось: «Когда мы были на войне…»
У Сапога была своя война. Ему приходилось воевать с апатией, тоской, накатившей неизвестно откуда собственной злостью.
Жизнь в Древней Руси оказалась суровой. Вместо стеллажей с компьютерными дисками - зольная полка, вместо ковра на стене - коровья шкура, вместо зажигалки - кремень, кресало и трут, вместо зубной щетки - еловая ветка, вместо туалетной бумаги - сухой мох.
Ради проекта Паше пришлось бросить курить. Как говорят ученые, изменилась пищевая цепочка. До эксперимента его излюбленными блюдами были гречка, рис, мясо. Теперь пришлось привыкать к зерну, чечевице и козьему молоку.
Съестные запасы таяли, с рыбалкой же у отшельника не ладилось. Только однажды Павлу удалось поймать двух плотвичек и сварить уху. Мелкая дичь, зайцы и белки, также не спешили попадаться в силки.
«Захотелось джина - поставил брагу»
Беды сыпались на Павла одна за другой. Несколько раз он болел, лежал в лихорадке, пил травяные отвары. В одну из таких ночей чуть не случился пожар. С одного из светцов, которые Сапог не тушил даже ночью, искра попала на рядом лежащий воск, загорелась крышка от бочонка. Вовремя почувствовав запах дыма, Павел потушил пламя.
На следующий день проснулся от звенящей тишины. Занимался рассвет, а петушиного крика все не было. Вскоре выяснилось, что петуха утащила лиса. На опушке леса отшельник потом нашел кучу перьев - все, что осталось от любимого кочета.
Собака, которая должна была сторожить хутор, к тому времени сбежала и обосновалась на техзоне, где, несомненно, было сытнее.
А рыжая плутовка, как говорится, вошла во вкус.
Когда Сапог лежал с температурой, она сделала подкоп в курятник и утащила курицу. Жертвой лисы стала самая любимая Пашина несушка, которая давала больше всего яиц.
Коз вскоре тоже стало на одну меньше. Перешедшие с комбикорма и антибиотиков на древнерусское питание, они стали давать лишь по стакану молока. Однажды хозяин забыл плотно прикрыть дверь в кладовку и, вернувшись с водой из колодца, обнаружил всю рогатую компанию, которая смачно уничтожала припасенную капусту, зерно, вяленую рыбу… Выгоняя нахалок из помещения, Паша сломал одной из них несколько ребер. Животное пришлось зарезать. Мяса козы ему хватило на месяц. Перетопленный нутряной жир пошел на топливо для светильников.
Снега и морозов все не было. Подледная рыбалка откладывалась. Сапогу пришлось ловить синиц и воробьев. В ход пошла перевернутая корзина, приподнятая над землей с помощью колышка на бечевке. Тушки птиц были маленькие, но пары птиц на горшок с бульоном отшельнику хватало.
На 111-й день эксперимента Сапог зарезал первую курицу. То, что она не неслась, определил как заправский ветеринар: по жесткому животу и узкому крестцу. Когда общипал курицу, разочарованию не было предела. Хуторская птица сильно отличалась от магазинных бройлеров. Ее ножки по количеству мяса были похожи на крылышки современных 45-дневных цыплят, выращенных на сое и специальных подкормках. Мяса на грудке - не больше сантиметра. Дичь и только!
Но были и приятные сюрпризы. В один из счастливых дней Павел случайно обнаружил сразу 12 яиц. Одна из непутевых куриц неслась на улице, в хлебной печи. Решил приготовить шикарный омлет с добавлением молока, муки и зеленого лука. Луковки проращивал неделю в горшках с водой. Кулинарный прорыв состоялся, но без зеленых перышков. Луковые ростки сожрала коза.
По признанию Паши, ему постоянно хотелось мяса, а еще страшно не хватало фруктов. Из остатков яблок он готовил рагу, пек пресные лепешки с начинкой.
Однажды, когда готовил чай из можжевельника, Сапогу страшно захотелось джина. Решил «вкусить хмельное» и поставил брагу на меду и яблоках с добавлением кусочков дрожжевого теста.
В конце концов, не были же наши предки трезвенниками.
Современный человек очень развращен. Тепло, свет, готовую еду он воспринимает как должное, - говорит Павел. - Здесь, на хуторе, у меня выработалось совершенно иное отношение к тем продуктам, которые в изобилии продаются в универсамах. Я стал понимать, сколько труда вложено, чтобы вырастить то же зерно, сохранить его, смолоть, испечь хлеб и доставить его покупателю.
В первый день после завершения проекта не собираетесь засесть за Интернет, телевизор, мобильный телефон?
Я сейчас подумываю, а не избавиться ли мне вообще от сотового телефона?
Чувствуется, что X век уже наложил отпечаток на нашего героя.
Прошел последний «день открытых дверей». Организаторы решили, что два оставшихся месяца Сапог должен провести в строгой изоляции.
22 марта, в день равноденствия и начала нового года по календарю славян, научно-популярный, социально-психологический, историко-археологический эксперимент подойдет к своему логическому завершению. Ученые подведут итоги: какие произошли социальные и психологические изменения личности героя. Как на него повлиял отказ от постоянного общения, удобств, современных технологий и приспособлений? Результаты эксперимента ученые надеются запустить в научный оборот.
Ирина Анатольевна Сапожникова, мама Павла, которую он называет матушкой, собирается после окончания проекта встретить сына на поле сытным ужином и пирогом. Она не чинила препятствий, когда Паша собрался «в прошлое». Ирина Анатольевна считает: «У каждого в жизни своя дорога». Даже если она ведет в Средневековье, где придется примерить на себя жизнь древних славян, взять многое из новой реальности и жить с этим в настоящем.
Что станет с горожанином, если он полгода проживет в глуши без благ цивилизации? Чтобы ответить на этот вопрос, корреспондент «Газеты.Ru» отправилась на закрытие проекта «Один в прошлом», участник которого по-честному провел полгода в полной изоляции от внешнего мира в условиях жизни древнерусской деревни X века.
Я чуть не прокляла все на свете, пока доехала до хутора.
«Таксиста попросите довезти вас до поля с верблюдами. От железнодорожной станции это рублей двести», - написала мне Настя.
«Что еще за поле с верблюдами?!» - подумала я. На вопрос, поймет ли меня таксист, мне через минуту по почте пришел ответ, что поймет, «они привыкшие». Место, куда я отправилась, держали в секрете, а такой своеобразный ориентир мне сообщили только накануне поездки. Настя - PR-директор агентства исторических проектов «Ратоборцы», которые провели масштабный эксперимент под названием «Один в прошлом».
В Подмосковье построили небольшой хутор наподобие древнерусской деревни X века. Туда поселили увлеченного историей 24-летнего москвича, пару лет назад забросившего учебу в медицинском. Парень провел в этой деревне шесть месяцев - в полной изоляции от внешнего мира, живя по законам наших предков времен раннего Средневековья.
Павел Сапожников по прозвищу Сапог добывал огонь из кресала, охотился, чтобы добыть себе пищу, доил коз, варил луковую похлебку и кашу, шил одежду из овечьих шкур. Их он использовал и в качестве одеяла. Время научился определять по солнцу. Обо всем, что с ним происходило, Павел отчитывался в специальном видеоблоге.
Организаторы эксперимента преследовали сразу несколько целей. Во-первых, им захотелось проверить на практике факты, которые известны историкам и археологам о жизни на Руси того времени. Во-вторых, у них вышел настоящий социально-психологический эксперимент: каково это, полгода одному провести в глуши без каких-либо благ цивилизации? Да еще молодому жителю мегаполиса.
Попасть на хутор оказалось непросто. Примерно раз в месяц к Павлу допускали экспертную группу, состоящую из врача, психолога и волонтеров проекта. На этот своеобразный день открытых дверей могли аккредитоваться и журналисты, но запись была такая, что в январе записаться удалось только на подведение итогов проекта в конце марта.
Таксист при фразе «поле с верблюдами», конечно же, ничего не понял, и к началу мероприятия я опоздала.
Где у вас тут поле с верблюдами? - спрашивали мы через окно машины встречных прохожих. Помог нам суровый мужчина с серьгой в ухе на обочине дороги, стоявший рядом с десятком пустых автомобилей.
А вы кто? - поинтересовался он, не прекращая копаться в своем внедорожнике.
Журналист.
Тогда вам туда, - махнул он куда-то в сторону леса. - Идите через поле, не промахнетесь.
Мысленно попрощавшись со своими кедами, я поплелась по месиву из грязи со снегом. Вскоре ноги промокли, а на горизонте действительно появилось что-то похожее на небольшую деревеньку из нескольких построек, огороженную забором. Подойдя ближе, я смогла различить черепа животных на палках у забора и низких деревянных постройках.
Здоровый бородатый парень с русой косой, весь перемазанный сажей и какой-то грязью, стоял у калитки в окружении толпы журналистов. Он непроизвольно морщился и закрывал лицо от камер.
Вы уже решили, что сделаете первым делом после окончания проекта? Может быть, горячую ванну примете? - спросил его кто-то из журналистов.
Необязательно, - флегматично ответил парень. Это и был тот самый Сапог, который провел здесь полгода. - Я привык к довольно размеренной жизни. Для меня принять ванную что сейчас, что через три дня - все довольно близко. В конце концов, я так давно не мылся в ванне, что еще несколько часов или дней она может подождать. Так же, как и все что угодно другое. Голову последний раз я мыл где-то месяц назад.
А какое у вас настроение? - выкрикнул кто-то из-за моего плеча.
Вы меня не поймете, наверное. Медленное, - Сапог немногословен. Похоже, что после стольких месяцев уединения видеть толпу журналистов с камерами и диктофонами ему было крайне досадно. На вопрос, что он вынес из проекта, Павел на минуту замер в размышлениях. Все терпеливо ждали.
Открытий очень много. Ну, например, вы видите эту обувь? - Он показал на свои кожаные ботинки. Очевидно, в таких ходили когда-то по этим полям наши предки. - Я их за полгода перебирал два раза - шнурки перегнивают. - Сапоги резиновые надо было надеть, с грустью думала я. - В условиях такой сырой погоды обувь десятого века живет около двух месяцев, если носить три пары сразу. Если одну - соответственно, значительно меньше. Полагаю, что раньше историкам это было неизвестно. Таких мелких исторических открытий очень много.
Но главный мой вывод: в десятом веке люди жили очень плохо. Я и раньше это знал, но теперь я в этом уверен.
Снова пауза. Все замерли. Происходящее смахивало на встречу гуру с учениками.
Тяжело думается в таких условиях. Голова пустеет, и мыслей большую часть времени нет вообще никаких. И это у меня, современного человека, которому есть что вспомнить, который по сравнению с людьми того времени очень образован. Я представляю, как раньше жили люди. Насколько они были темны. Мысль идет тяжело. Я до этого проекта никогда с этим ощущением не сталкивался, так что я думаю, вы даже не понимаете, о чем я говорю. Без нормального освещения в доме, да и вообще в условиях жизни X века зима - провальное время во всех отношениях. Я думаю, что люди его просто пережидали. Световой день короткий, работать неудобно, все сырое, постоянно холодно. Делать в доме ничего не можешь, света не хватает. Маленький светец освещения дает очень мало, а много зажигать нельзя, иначе на всю зиму не хватит. Поначалу я просыпался рано, задолго до того, как рассветет, засыпал поздно, и сидеть в доме в полной темноте часов шесть и не иметь возможности чем-либо заниматься - это вообще невесело. Со временем я стал все больше и больше спать. В конце концов, в самое темное время я спал часов по 13–14 в сутки, это раза в два больше нормы для меня.
Что для вас самым сложным было за все это время? - спрашиваю я.
Однажды, когда зимой две недели стояли морозы, я ходил по лесу, заготавливал дрова. Когда вернулся домой, уже начинало темнеть, и у меня очень сильно замерзли руки. Я весь вечер не мог развести огонь - пальцы не слушались. Таких моментов было очень много.
Потом мыши. Мыши пришли почти сразу. Чтобы прокопать норку под дом, им нужно нескольких часов. Войну с мышами я проиграл. Потом пришли крысы и уничтожили мышей. Я порадовался, но через некоторое время понял, что проиграл войну крысам.
С ними невозможно бороться никоим образом. Я смирился. На самом деле с крысами в доме жить не так плохо, они совершенно не мешают. Если подвешивать повыше к потолку продукты, то они вполне безобидны. К писку по ночам я привык довольно быстро. До того, чтоб на меня бросаться, они не обнаглели. Кошка не помогала. Когда кошка приходила и ночевала со мной в доме, ни мыши, ни крысы не отваживались бегать по полу и бегали только под полом. Возможно, хорек решил бы проблему, но хорек бы сразу решил проблему и с курами, - Сапог улыбнулся, наверное, впервые за все время.
В целом же, по словам Павла, условия жизни на хуторе оказались несколько проще, чем он ожидал: «В этом плане я был несколько разочарован. К тому же, это все-таки ближнее Подмосковье. Какая тут охота». Одним из самых главных испытаний для Павла стали не трудности, вызванные отсутствием благ цивилизации, а одиночество. Пес Снежок от него почему-то убежал, и кроме кур, гусей, трех коз и приходящей время от времени кошки пообщаться было не с кем.
К этому нельзя привыкнуть. Человек слишком социален. Можно либо страдать, либо сойти с ума и смириться. Возможно, есть какие-то люди, которые могут быть одни долго, но я не из них. Хотя я не могу сказать, что я очень общительный, мне и без людей прекрасно. Но не на протяжении таких длинных отрезков времени. Это тяжко.
Я на самом деле сейчас подумываю всех вас бросить и уехать, - внезапно сказал Сапог, после чего взял и ушел, оставив в недоумении журналистов.
Ему сейчас тяжеловато. На днях открытых дверей поменьше было народу, и как-то ему было спокойнее, - будто извиняясь, сказал мне крепкий мужчина лет пятидесяти, представившийся Михаилом. Он предложил показать мне хутор, как оказалось, построенный в том числе и его руками. Михаил узнал о проекте в интернете. Он всегда интересовался историей, «топор держать умеет, вот и решил внести свой вклад в проект».
По замыслу хутор копирует археологические находки того времени в Великом Новгороде, - с гордостью объяснял мне Михаил. - Мы построили дом, состоящий из трех частей: жилая часть по центру. По бокам - место для скотины и амбар с запасами. Рядом с домом - ледник на шесть метров вниз. Это довольно глубокая яма, в которой собирается вода, в зимнее время она застывает, и лед держится все лето. Сразу за ледником планировалось место для кузни, но на нее у Павла времени не нашлось. Правее от ледника - помещение для хлебной уличной печки, в такой обычно пекли сразу на несколько дворов. Сразу за печкой планировали сделать коптильню. К сожалению, на нее у него тоже не хватило сил. В центре двора - колодец на 25 метров, рядом баня, топилась по-черному.
На подготовку хутора ушло около года, из них полгода непосредственно на строительство. Ну все, выпустили, - недовольно выдохнул Михаил и побежал ловить сбежавшую из хлева курицу. А я пошла в жилую часть дома, где организатор проекта Алексей Овчаренко отвечал на оставшиеся у журналистов вопросы.
Здесь примерно 10 кв. м, - показывал он комнату. - Вообще для одного человека этот дом слишком большой. На такой площади помещалась целая семья, - в комнате четыре человека, и мы с трудом разворачиваемся. В темноте ничего не видно с непривычки, и я пытаюсь не наступить на груду камней в центре темной комнаты. По-видимому, это была печь. - Да, это то, что осталось от системы отопления. За три дня до окончания проекта у Паши развалилась печь. Хорошо, что морозы закончились, иначе ему пришлось бы совсем плохо. Он планирует ее перекладывать. Дом обогревался в основном за счет накаленных камней. Вечером он натапливал до 25°С, утром было около 14°С. А вот и мышь пищит, слышите?
Какая все-таки главная цель у вашего эксперимента? - спрашиваю я у Алексея.
А какая основная цель была у первооткрывателей, которые шли открывать Северный полюс? - улыбается он. - Вот они вставали на лыжи, шли через снега, на собачьих упряжках ехали, кто-то погибал, кто-то не доходил, кто-то флаг ставил не в том месте, но такое дело, они первооткрыватели. Можно сказать, что Паша сегодня - такой же первооткрыватель. Есть еще у вас вопросы?
А все-таки, почему «поле с верблюдами»?
А здесь этнопарк неподалеку, они там верблюдов разводят.
Ну что ж, теперь все ясно.
