Географические знания являются универсальными элементами общей культуры человечества и фундаментом современной цивилизации. География – одна из древнейших областей человеческого знания, изучающая все явления и процессы, имеющие пространственную составляющую, это объекты окружающего нас мира – материальные и идеальные. В каждом объекте, явлении, процессе география рассматривает их внутреннюю территориальную структуру и внешние территориальные связи. Среди них имеется такое понятие как «культура», в разнообразных и многочисленных формах, связанное с природой и хозяйством человека: «пространство Земли организует культуру, а культура – пространство» (Бабурин, Мазуров, 2000).
Понятие «культура» означает возделывание, воспитание, развитие, почитание. Весь объем этого понятия грандиозен – это все, что создано людьми, вся совокупность продуктов человеческой деятельности. Культура – явление, понять которое невозможно, не соотнося его с природой. То есть, культура – это совокупность созданных и накопленных человечеством материальных и духовных ценностей, это многообразие форм жизнедеятельности людей, это возделывание жизни, природы, её очеловечивание.
Под географической культурой мы понимаем социальное и индивидуальное качество личности, отражающее ценностное и личностное отношение к живой природе, здоровому образу жизни и окружающей среде и проявляющееся в процессе участия в духовно-практической деятельности по их познанию, освоению, преобразованию и сохранению. Географическая культура личности - система жизненных ценностей, опирающихся на знания о природе Земли, причинах ее разнообразия, о населении и его хозяйственной деятельности, регулирующая поведение школьника в процессе взаимоотношений «человек - природа - общество - культура».
В.П. Максаковский, выделяя понятие «культура», назвал четыре важных ее компонента:
I. Географическую картину мира.
II. Географическое мышление.
III. Методы географии.
IV. Язык географии.
Постичь законы взаимодействия между обществом и природой в самых разных аспектах помогает географическая картина мира. Она дает возможность определить и общую культуру человека, и его личную позицию в настоящем и будущем планеты. Географическая культура подразумевает также овладение специфическим географическим мышлением – мышлением комплексным.
Важно отметить и методы географии – сравнительно-описательный, статистический, исторический, экономико-математический, метод географического районирования и т. д. Но, по моему мнению, один из наиболее важных методов науки географии, отличающий географа от специалиста другой области знаний – это картографический метод. Карта дает представление о взаиморасположении объектов, их размерах, о степени распространения того или иного явления и многое другое. Н. Н. Баранский подчеркивал, что «карта, наряду с текстом, является как бы «вторым языком» географии, подобно тому как чертеж является вторым языком геометрии» и что «от карты всякое географическое исследование исходит и к карте приходит, с карты начинается и картой заканчивается».
Особенно важно отметить, что Н. Н. Баранский прямо связывал овладение языком карты с географическим мышлением, ибо географически мыслит тот, кто привык «класть на карту» свои суждения. Карте он отводил роль объектного языка географии. (Максаковский, 1998)
К языку географии кроме языка карт относится язык понятий и терминов, язык дат и цифр, язык научных фактов и язык географических названий.
S ustainable development - Устойчивое развитие или Поддерживающее развитие? В английском языке понятие «устойчивое развитие» эквивалентно выражению: sustainable development . Слово Sustainable буквально означает «Поддерживающий жизнь» или «Жизнеподдерживающий». Слово development, помимо «развития» в корне обозначает «проявление». Именно термин Sustainable development был специально введен Международной комиссией ООН по окружающей среде и развитию (МКОСР) в 1987 г. В докладе Брундтланд для обозначения такого развития, при котором «удовлетворение потребностей настоящего времени не подрывает способность будущих поколений удовлетворять свои собственные потребности». Основными функциональными понятиями этой концепции названы потребности людей в природных ресурсах и экологических благах и ограничения возможностей окружающей среды удовлетворять современные и будущие потребности людей.
На Конференции ООН по окружающей среде и развитию в Рио-де-Жанейро (1992) был представлен детальный анализ экологической ситуации в мире. В работе конференции участвовали главы государств и правительств, которым впервые пришлось принять трудное решение об изменении мировоззренческой стратегии человечества.
Любое совершенное действие оказывает влияние на завтрашний день. Устойчивое развитие – это видение долгосрочной перспективы, которое требует продуманного системного подхода, учитывающего все факторы, влияющие на формирование безопасного и благополучного будущего. Это созидательный процесс, и в его основе лежит баланс между собственными интересами и интересами общества, осознание ответственности перед новыми поколениями. К онцепция устойчивого развития явилась логическим переходом от экологизации научных знаний и социально-экономического развития, бурно начавшимся в 1970-е годы, когда человечество столкнулось с проявлением глобальных экологических проблем. Реакцией на эту озабоченность было создание международных неправительственных научных организаций по изучению глобальных процессов на Земле, таких как Международная федерация институтов перспективных исследований (ИФИАС), Римский клуб (с его знаменитым докладом «Пределы роста»), Международный институт системного анализа и др.
Устойчивое развитие как мировоззренческая модель пытается объединить экологическое, социальное и экономическое измерения окружающей среды в глобальной перспективе. Задачей общества ставится не только уменьшить потребление ресурсов, но и изменить структуру потребления. Цель устойчивого развития - выживание человечества в целом и повышение качества жизни для каждого человека в отдельности. Результатом должен стать мир, в котором:
в социальной сфере - власть децентрализована, граждане и правительства умеют решать конфликты без применения насилия, правосудие и справедливость являются высшими ценностями, материальный достаток и социальная защищенность всем обеспечены, средства массовой информации объективно отражают происходящее и связывают воедино людей и культуры;
в экологической сфере - стабильная численность населения, сохранение экосистем в разнообразии и сосуществование природы и человеческих культур во взаимной гармонии, экологически чистые продукты питания;
в экономической сфере - минимальное загрязнение окружающей среды и минимальное количество отходов, труд, возвышающий людей, и достойное вознаграждение, интеллектуальная активность, социальные и технические нововведения, расширение человеческих знаний, творческая самореализация человека.
Остановить безудержный потребительский рост, пересмотреть варварское отношение к ресурсам, свести отходы производства и жизнедеятельности к возможному минимуму, полностью реорганизовать систему образования, обеспечить рациональный новый подход к строительству и обустройству жилья, подчинить разработку, планирование и управление строгим математическим моделям, ввести новую систему контроля, основанную на сертификации - вот задачи устойчивого развития на ближайшее будущее, от выполнения которых зависит сама возможность будущего для последующих поколений.
Географическая культура как фактор устойчивого развития. Нельзя не согласиться со словами Ю. Г. Симонова: «Человечеству нужно было пройти всё это и истратить триллионы долларов , чтобы экологические проблемы незаметно отошли в сторону и уступили свое интеллектуальное место программам «устойчивого развития». Профессионально ни медики, ни биологи создать систему интегральных научных знаний в этой области, как теперь это видно, не смогли. Они знали человека и отчасти природу. Но не знали законов развития хозяйства. Не знали очень многого. Ведь до этого они даже близко не подходили к проблемам взаимодействия природы, хозяйства и населения. Анализ такой системы можно было найти только в книгах географов. Но он звучал скорее как лозунг или как мечта. География, одна из древнейших областей знания, по ряду причин с запозданием включилась в решение этих проблем. Парадокс»
Именно географам принадлежит важная роль в реализации концепции устойчивого развития в реальном мире. И для того чтобы данная реализация была возможна, важно какой уровень географической культуры достигло общество. Уровень географической культуры современного общества становится важным показателем общей культуры населения, мерилом и критерием человеческого развития. Признаком географической культуры современного человека является устойчивое, сложившееся представление о Земле, о своем государстве, о своей малой Родине. Это индивидуальный опыт и впечатления от путешествий, экспедиций, отдыха. Развитие географического мышления важная задача развития географической культуры на пути к устойчивому развитию.
Своеобразие географии вытекает из основного подхода этой науки к окружающему миру. Вопрос «где?» является ключевым в этом подходе. Но географы также изучают важное понятие «территориальности», которое включает такие категории как местоположение, размещение, среда: природная, социальная, экономическая.
Географическое мышление людей, его масштабы, должны стать сегодня краеугольным камнем всего нашего дома по имени «Земля - Биосфера». В этом заключается глобальность данного мышления.
Культурная география исторически возникла в качестве
особого направления в рамках социально-экономической географии. Предметом ее исследования стали пространственные и культурные различия между регионами Земли, основанные на идентификации географических пространств с точки зрения их культурной самобытности.
Само научное направление было основано Карлом Зауэром в начале 30-х годов XX века в
США. Существенный вклад в становление культурной географии внесли Ричард Хартшорн и Вильбур Зелинский. В России проблематика культурной географии до сих пор остается недостаточно исследованной, хотя уже на протяжении трех десятков лет существуют различные направления ее изучения. Как правило, культурная география интерпретируется как раздел географических исследований. Вместе с тем очевидной является тенденция, согласно которой в современную культурную географию проникают наиболее апробированные методы гуманитарных наук, прежде всего семиотические и философско-культурологические.
Культурная география является одной из двух основных ветвей географии (наряду с физической географией) и часто обозначается как географии человека.
Культурная география занимается изучением многочисленных аспектов культуры, обнаруживаемых по всему миру и то, как они связаны с пространствами географическими точками, в которых происходят культурные события, и вместе с тем исследует то, как люди перемещаются по различным направлениям. Некоторые направления культурной географии особое внимание уделяют изучению языка, религии, различных экономических и государственных структур, искусства, музыки и других культурных аспектов, которые объясняют, как и/или почему люди существуют в тех районах, в которых они живут. Глобализация становится в этом смысле тем важным фактором, основываясь на котором различные культурные явления легко «путешествуют» по всему миру. Сегодня, культурной географии имеет практическое значение и в более специализированных областях, таких как феминистская география, детская география, туризм, урбанистическая географии, гендерная география и политическая география. Она развивается с целью изучения разнообразных культурных практик и человеческой деятельности, - в той степени, в какой они пространственно связаны между собой.
13. Культурно-географическое районирование: основные понятие и принципы. !!!тетрадь.
14. Зональные природно-культурные районы.
все культурно-географические районы подразделяются на два основных типа – реальные и ментальные . В свою очередь, по критерию однородности культурного пространства реальные районы делятся на однородные и неоднородные . При этом районы могут быть однородными как только в культурном отношении, так и комплексно в культурном и природном отношениях. Среди ментальных культурно-географических районов выделяются мифологические и вернакулярные .
Зональные районы подчиняются закону географической зональности . Открытие этого закона В.В. Докучаевым в начале ХХ века было воспринято, прежде всего, натуралистами, поэтому во многих работах, включая современные школьные учебники географии, он интерпретируется как закон природной зональности. Между тем, сам исследователь трактовал свое открытие гораздо шире – как закон природно-культурной зональности . В.В. Докучаев считал, что закон зональности распространяется не только на природу, но и на явления культуры, на хозяйственную жизнь народов, на социальные процессы и даже на явления духовной жизни человека.
С культурно-географических позиций закон природно-культурной зональности может быть сформулирован так: « Зонально-широтное распределением природных условий на поверхности Земли детерминирует зональное распределение традиционных культур и их
отдельных свойств » . В зональном природно-культурном районе – или, по выражению Л.Н. Гумилёва, зональном вмещающем ландшафте – природа (климат, поверхностные и грунтовые воды, растительность, почвы) и традиционная хозяйственная деятельность (земледелие, скотоводство, охота, рыбалка и собирательство) взаимосвязаны.
Зональные природно-культурные районы – например, тундровый, лесной или степной – играют роль экологической ниши соответствующих традиционных культур.
На территории современной России выделяются следующие зональные природно-культурные районы, последовательно сменяющие друг друга с севера на юг (на территориях равнин и низменностей): арктических пустынь, тундровый, лесотундровый, таёжный, зона
смешанных и широколиственных лесов, лесостепной, степной, полупустынный, пустынный
и средиземноморский.
Зональный вмещающий ландшафт русской культуры – это зона смешанных и широко-лиственных лесов Русской равнины, в пределах которой располагается большинство древне-русских городов. С учётом этнических границ с соседями можно выделить Центральный регион традиционной русской культуры .
Севернорусский регион (с традиционным севернорусским жилищным комплексом и «окающим» говором) сформировался в северной половине Русской равнины двумя колонизационными потоками – новгородским и ростов-суздальским. Его экологическая ниша – это тайга.
Южнорусский регион (с традиционным южнорусским жилищным комплексом и специфическим говором) возник в южной половине Русской равнины, от Курской области до Краснодарского края в пределах степных и лесостепных вмещающих ландшафтов.
Глобализационные процессы существенно изменили традиционную культуру и природу (особенно на Европейской территории России), поэтому в наиболее чистом виде с особенностями каждого природно-культурного региона можно познакомиться разве что в национальных парках и музеях-заповедниках. Вместе с тем реликтовые культурно-бытовые комплексы сильны и в городах, и в мегаполисах.
Значительное место в культуре занимает ее игровой момент, что зафиксировано в поле европейской культуры. Платон говорил об игровом космосе, И. Кант -- о теории эстетического «состояния игры», Шиллер подчеркивал, что человек только тогда «является человеком, когда играет», И. Хейзинга выдвинул положение, что культура -- продукт «играющего человека». В своей книге «Человек играющий» он отождествляет игру и культуру на ранних стадиях истории, игровая природа ярко проявляется во многих сферах культуры в ходе их генезиса, прежде всего в поэзии, обрядах, мифах и пр. Да и сейчас в них игровой момент является значительной конституирующей величиной (на более поздних стадиях развития культуры игра «вплетена» в нее).
В более развитых культурах еще долго сохраняются архаичные положения, в силу которых поэтическая форма отнюдь не воспринимается только как удовлетворение эстетической потребности, а выражает все, что имеет значение или жизненную ценность в бытии коллектива. Игровое поведение человека чаще всего реализуется в различного рода оргиях, мистериях, праздниках, карнавалах, фестивалях, зрелищах и т.д. В концепции И. Хейзинги схвачены вполне реальные моменты функционирования культуры. Ведь игра или только элементы игры имеют существенное значение в формировании человека как социального существа, в снижении социально-психологической напряженности в обществе, в гуманизации самого человека путем «выплескивания» дремлющих в нем разрушительных сил и тенденций. Вот почему в самых различных цивилизациях придавалось большое значение разнообразным явлениям игровой сферы культуры.
Мнение И. Хейзинги о культуре как игре оказало влияние на культурологию и принесло множество исследований ее игровых аспектов. В этом плане заслуживает внимания модель культуры как игры, выдвинутая С. Лемом, одним из тончайших мыслителей XX в. Культура имеет люфт (полосу свободы) в отношении Природы, что объясняет существование чисто культурно изменяемых форм и символов. 06 этом С. Лем пишет так: «Стохастическая модель культурогенеза предполагает, что полоса свободы, которую мир оставляет в распоряжении эволюционирующего общества, уже выполнившего долг адаптации, то есть набор непременных заданий, заполняется комплексами поведении, поначалу случайными. Однако со временем они застывают в процессах самоорганизации и перерастают в такие структуры норм, которые формируют внутрикультурный образец «человеческой природы», навязывая ему схемы долженствований и повинностей. Человек (особенно в начале своего исторического пути) врастает в случайности, которые и решают, каков будет он и его цивилизация. Отбор альтернатив поведения -- в сущности, лотерея, но это не значит, что столь же лотерейна композиция того, что получится. Иными словами, человек в исходной точке является аксиологически нейтральным существом, и станет он «чудовищным дикарем» или «невинным простаком», зависит, от кода культуры, который различен в разных цивилизациях. Согласно лемовской модели культуры как игры, различие кодов культур различных цивилизаций обусловлено тем, что культура и Природа «играют» и в разных ситуациях эта игра происходит неидентично в силу того, что каждая культура находится под воздействием той или иной комбинации ее физических, биологических и социальных детерминант. К тому же следует учитывать и то, что Природа является «ареной» возмущений и неалгоритмических (непредсказуемых) изменений. Именно игровой характер культуры позволяет человеку вырабатывать стратегии своего будущего поведения, чтобы выжить в мире.
В последнее время «ожили» и культурно-исторические концепции евразийства, самобытного течения русской мысли, чей расцвет приходится на первую треть XX в. После 1917 г. группа русских интеллектуалов-эмигрантов (Н.С. Трубецкой, П.Н. Сабицкий, В.Н. Ильин, М.М. Шахматов, Г.В. Вернадский, Л.П. Карсавин и др.) стала называть себя «евразийцами» и заявила о себе программным сборником «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евразийцев». Сформулированная ими новая идеология особо подходила к проблемам культуры, истории и этнологии.
Евразийцы отчеканили геополитическую доктрину, претендующую на единственно верное истолкование этнической традиции. Основной тезис евразийства звучит следующим образом: «евразийство -- это специфическая форма, тип культуры, мышления и государственной политики, издревле укоренившихся именно на пространстве огромного евроазиатского государства -- России». Данный тезис получил обоснование при помощи множества нетрадиционных аргументов, взятых из истории Евразии.
Все рассуждения евразийцев исходят из идеи, что Россия-Евразия представляет собою уникальный географический и культурный мир. «Весь смысл и пафос наших утверждений, -- писали Н. Алексеев и П. Савицкий, -- сводятся к тому, что мы осознаем и провозглашаем существование особой евразийско-русской культуры и особого ее субъекта, как симфонической личности. Нам уже недостаточно того смутного культурного самосознания, которое было у славянофилов, хотя мы и чтим их, как наиболее нам по духу близких. Но мы решительно отвергаем существо западничества, т.е. отрицание самобытности и... самого существования нашей культуры».
Стержнем культурно-исторических концепций евразийцев выступает идея Евразии, очерчивающая границы мышления в его социальном, экономическом и политическом аспектах и акцентирующая внимание на самобытности и самодостаточности отечественной культуры. Согласно евразийскому мышлению, культура есть органическое целое, которое имеет все черты мифологемы. Это значит, что культура весьма необычна -- ее географический характер определяет: во-первых, тонкое осознание органической связи общественной жизни с природой; во-вторых, материковый размах («русская широта») в отношениях с миром; в-третьих, любые исторически установившиеся формы политической жизни рассматриваются как нечто относительное. Евразиец уценит традицию, однако чувствует ее относительный характер и не мирится с ее жесткими пределами. Евразийский тип мышления не привязан (подобно западному) к каким-либо государственным и политическим рамкам, он допускает непредсказуемые социальные эксперименты и взрывы народной стихии. Евразийское культурное сознаниене восприняло такие характеристики западной цивилизации, как «германский педантизм», «польский гонор», рационализм, скученность городов и экологические издержки.
Евразийский образ мышления и действия основывается не на рационализации опыта, а на вере в Абсолют, предание, вождя и т.д.; в их основе всегда лежит некая объединяющая идея. Русская культура впитала в себя православную веру из Византии (она представляет собой специфический синтез религиозных догм и обрядов с православной культурой) и туранскую (или тюркскую) этику, восприятие государственности и прав человека) основанных на беспрекословном повиновении. Именно этот сплав придал социальному целому форму соборности, духовного единства, а не механической тотальности. Именно этот синтез лежит в основе культурно-исторической преемственности и позволяет сберечь национальный потенциал, который необходим для функционирования нашего общества.
Центральным пунктом евразийских культурно-исторических концепций является идея «месторазвития», согласно которой социально-историческая среда и географическое окружение сливаются воедино. С этой точки зрения всемирная история предстает как система мест развития; причем отдельным «местам развития» присущи свои определенные формы культуры независимо от национального состава и расового происхождения народов, проживавших там. Иными словами, отдельные «места развития» становятся «культурно-постоянными», становятся носителями особенного, только им присущего типа культуры. По мнению евразийцев, всем великим державам, которые существовали на евразийских равнинах, характерен один и тот же тип военной империи. Такими были государства скифов, гуннов, монголов, татар, Московское царство и Российская Империя. Истоками русской государственности и культуры они считали Золотую Орду и Византию.
В наше время определенное созвучие с идеями евразийцев имеют исследования Л. Гумилева о влиянии географической среды на этногенез и развитие культуры. Этногенез он считает биосферным и ландшафтным явлением, проявлением наследственного признака «пассионарности» -- органической способности людей к напряжению, жертвам ради высокой цели. Сам себя Л. Гумилев называет последним евразийцем, ибо он своими научными исследованиями подкреплял аргументы своих предшественников, внося наряду с этим и новое слово в науку.
Л. Гумилев усиливает аргументацию Н.С. Трубецкого о том, что не существует общечеловеческой культуры, подчеркивая идею евразийства о развитии национальной культуры, обращаясь к теории систем. Из нее следует, что выживает и успешно функционирует только достаточно сложная система. Общечеловеческая культура может существовать лишь при предельном упрощении, когда уничтожены все национальные культуры. Но предельное упрощение системы означает ее гибель; напротив, система, обладающая значительным чистом элементов, имеющих единые функции, жизнеспособна и перспективна в своем развитии.
Такой системе будет соответствовать культура отдельного «национального организма» (Л. Гумилев).
Соглашаясь с историко-методологическими выводами евразийцев, Л. Гумилев отмечал: «Но главного в теории этногенеза -- понятия пас-сионарности -- они не знали» . Ведь в отличие от евразийской доктрины как синтеза истории и географии теория Л. Гумилева сплавляет в одно целое историю, географию и естествознание. Отсюда им делается ряд выводов, а именно: 1) именно пассионарные толчки определяют ритмы Евразии; 2) Евразия как единое целое является одним из центров мира, т.е. признается полицентризм культур и цивилизаций.
Теория Л. Гумилева нацелена и против национализма при сохранении национальной самобытности. В 1992 г., незадолго до смерти, он писал в своей книге «От Руси к России» следующее: «Поскольку мы на 500 лет моложе, то, как бы мы ни изучали европейский опыт, мы не сможем сейчас добиться благосостояния и нравов, характерных для Европы. Наш возраст, наш уровень пассионарности предполагает совсем иные императивы поведения. Это вовсе не значит, что нужно с порога отвергать чужое. Изучать иной опыт можно и должно, но стоит помнить, что это именно чужой опыт». Во всяком случае, несомненно, что евразийство представляет собою такую «идею-силу» в ее гумилевском варианте, которая может спасти Россию как евразийскую державу; вот почему на нее обращают внимание и политики.
Таким образом, игровая и географическая (геополитическая концепции) культуры предполагают выявление новых элементов, факторов, обеспечивающих культурное развитие. Эти концепции не отрицают, а дополняют приведенные выше концепции культуры.
Различия в предметах исследовательских направлений КГ заставляют задуматься о структуре как всего комплекса дисциплин, объединённых под общим названием "география культуры", так и ядра ГК - собственно культурной географии. Даже в рамках теоретического направления КГ сосуществуют различные понимания предмета культурной географии (в частности, объекта, аспекта и т.д.). Поэтому можно уже сейчас говорить о постепенном формировании в пределах ядра ГК (т.е. собственно культурной географии) как минимум четырёх субдисциплин (отраслей КГ с собственными объектами и предметами исследования), которые можно назвать этнокультурной, хозяйственно-культурной, эколого-культурной и социально-культурной географией.
В качестве объектов исследования субдисциплин КГ выступают: в этнокультурной географии - этнокультурные общности, в хозяйственно-культурной географии - хозяйственно-культурные комплексы, эколого-культурной географии - природно-культурные комплексы (культурные ландшафты), социально-культурной географии - геокультурные общности людей. Если хорологический подход (или аспект исследования) может быть применён в рамках всех субдисциплин КГ, то, например, в настоящее время для изучения природно-культурных и хозяйственно-культурных комплексов чаще используется экологический подход, а аксиологический (ценностной) подход становится всё более популярным в исследованиях этнокультурных и геокультурных общностей людей.
Таким образом, можно дать определения предметов исследования четырёх названных выше формирующихся субдисциплин КГ. Этнокультурная география изучает процессы и результаты пространственной дифференциации и организации этнокультурных общностей, в частности, компонентов этнической культуры: традиций и норм поведения, образа жизни и бытового уклада, этнических стереотипов и ментальности в целом.
Хозяйственно-культурная география призвана заниматься изучением пространственного разнообразия хозяйственно-культурных комплексов, т.е. традиций природопользования (в частности, землепользования), существующих в различных гео- и этнокультурных общностях, и их связи с географической средой, а также территориальных различий в экономической культуре населения.
Эколого-культурная география может характеризоваться изучением природно-культурных комплексов, в частности, исследованием выраженности в ландшафте (культурном ландшафте) отдельных элементов материальной и духовной культуры, их связи с географической средой, а также территориальных различий в экологической культуре населения.
Рис. 1.
Социально-культурная география, по всей видимости, должна изучать процессы и результаты дифференциации геокультурных общностей, т.е. территориальных общностей людей с устойчивыми стереотипами мышления и поведения, оригинальными системами ценностей и предпочтений, выраженными в специфике социальной и политической культуры, и нашедшими отражение в геопространственной (региональной, локальной и т.п.) идентичности.
Каждая из субдисциплин культурной географии в настоящее время начинает обзаводиться собственной внутренней структурой (разделами субдисциплин КГ). Данные разделы по мере развития и усложнения собственной структуры могут в перспективе выйти за рамки культурной географии и оформиться в качестве самостоятельных отраслей географии (или междисциплинарных направлений), напрямую входящих в комплекс "географии культуры" (рис. 1).
Каждая из субдисциплин КГ имеет свой "аналог" в пределах всего комплекса дисциплин, образующих ГК. Это, как правило, междисциплинарные направления, образовавшиеся на стыке с культурологией (а также этнографией, социологией, политологией, ландшафтоведением и другими направлениями географической и смежных с ней наук), и, в какой то мере, ответственные за формирование своих "аналогов" в культурной географии. К таковым междисциплинарным направлениям (и, вместе с тем, отраслям ГК) можно отнести геоэтнокультурологию (аналог этнокультурной географии), этнокультурное или культурно-географическое ландшафтоведение (аналог эколого-культурной географии), а также традиционные направления исследований на стыке культурной географии с этнографией (изучение хозяйственно-культурных типов) и социологией (изучение территориальных общностей людей).
С другой стороны, субдисциплины КГ призваны синтезировать достижения междисциплинарных направлений, находящихся на стыке с КГ, но входящих в комплекс "географии культуры". Причём каждая субдисциплина КГ отвечает за "свой" сектор в пределах всего комплекса ГК.
В рамках субдисциплин КГ отдельные разделы начали формироваться только в 1990-е гг., когда КГ превратилась в самостоятельную научную дисциплину. Сейчас можно говорить о первых этапах становления лишь нескольких разделов субдисциплин КГ, "открытых" географами (которые, кстати, пока ещё сохраняют лидирующие позиции в формировании этих разделов).
В хозяйственно-культурной географии можно выделить два направления исследований (раздела), соответствующие разным научным школам. Продолжением традиционных исследований, посвящённых изучению территориальных различий в культуре этнического природопользования (точнее, землепользования), в настоящее время выступает географическое изучение этнохозяйственных комплексов. Другая географическая школа в области изучения традиций этнического природопользования и культуры коренных народов Севера сложилась под влиянием идей Л.Н. Гумилёва, последователи которого предприняли попытку изучения устойчивости этноценозов Российского Севера.
В.Н. Стрелецкий считает, что пришла пора формирования ещё одного направления культурно-географических исследований - географии городской культуры. Очевидно, что географическое изучение городской культуры можно рассматривать как перспективное направление (раздел) социально-культурной географии. Однако традиционных подходов, применяемых в геоурбанистике (географии городов), в данном случае недостаточно, поэтому следует обратить более пристальное внимание на междисциплинарные исследования городской среды, имеющие пространственный аспект и выполненные совместными усилиями архитекторов, социологов, психологов и других пециалистов.
Также следует обозначить ещё ряд формирующихся междисциплинарных научных направлений, работающих "на полставки" в культурной географии, которые можно рассматривать в качестве новых "стыковых" отраслей ГК (с двойным, тройным и т.д. "научным гражданством"). И наконец, междисциплинарная область исследований, которая в отечественной науке пока не получила принятого всеми названия, формируется на стыке культурной географии с психологией и социологией - когнитивная география или поведенческая (бихевиористская) география, география восприятия (перцепционная география), география образов (имажинальная география), сакральная география. Развитие этого комплекса направлений, с одной стороны, напрямую зависит от достижений теоретического ядра культурной географии, но с другой стороны, имеет колоссальное значение для всей ГК, т.к. создаёт "почву" для применения аксиологического и личностного подходов в культурно-географических исследованиях.
география культура научный
КУЛЬТУРНАЯ ГЕОГРАФИЯ, география культуры, рассматривает культуру в географическом пространстве, изучает пространственную дифференциацию и разнообразие её элементов, их выраженность в ландшафте и связь с географической средой, а также отображение географического пространства в самой культуре. В зарубежных странах культурная география составляет одну из четырёх ведущих (наряду с экономической географией, социальной географией и политической географией) ветвей общественной географии. В России культурная география не оформилась в полной мере в целостную научную дисциплину и представляет собой совокупность научных направлений, близких друг другу по объекту исследования.
Большое влияние на становление культурной географии оказали работы представителей немецкой школы антропогеографии (Ф. Ратцеля и др.), а также французские школы географии человека (П. Видаля де ла Блаша и др.) и немецкого географа А. Гетнера. Основоположником культурной географии принято считать К. Зауэра, создавшего в 1920-е годы американскую школу культурного ландшафта. От антропогеографии культурная география унаследовала две важнейшие научные традиции: так называемую средовую (изучение культурно-географических различий в их связи с условиями природной среды) и традицию пространственного анализа культуры (изучение её территориальной организации и структуры, отношений и связей между её элементами).
В отечественной географической науке вплоть до середины 1920-х годов описания культуры разных регионов и местностей, их этнографических особенностей были частью антропогеографических работ. В советский период, особенно с конца 1920-х - начала 1930-х годов, антропокультурные подходы в географии в основном были утрачены. Развитие культурной географии в России, начавшееся в 1980-х годах, опирается на зарубежный научный опыт, связано с исследованиями в области ландшафтоведения, культурного ландшафта и этнологии.
В зависимости от предмета изучения в культурной географии выделяются следующие разделы (субдисциплины). Этническая география (этногеография, этнокультурная география) исследует расселение этносов, этнический состав населения стран и регионов (американские учёные У. М. Колморген, У. Зелински; российские исследователи В. В. Покшишевский, С. И. Брук, В. И. Козлов). В конце 20 века в культурной географии получили также развитие исследования своеобразия этнических процессов в разных странах и регионах, географических особенностей этнических культур и традиций, их связей с природной средой. На стыке этнической географии с этнологией и культурной антропологией развиваются: география традиционной духовной (так называемой народной) культуры (в англоязычных странах известна под названием «folk geography»), которая изучает территориальные особенности народного творчества; география бытовой культуры, исследующая территориальное распространение традиционных типов питания, жилищ, транспортных средств, культурно-географические особенности брачно-семейных отношений и др. Большое значение для формирования в России этнической географии имела концепция хозяйственно-культурных типов (М. Г. Левин, Н. Н. Чебоксаров, Б. В. Андрианов и др.).
География языков изучает географические (территориальные) закономерности и особенности распространения лингвистических групп разного порядка (языковые семьи, группы, языки, диалекты, говоры) (смотри Лингвистическая география).
География религий (конфессиональная география) исследует религиозный состав населения регионов и стран, особенности территориальной организации религиозных структур, социокультурные последствия конфессионально-географических различий. Основные теоретические работы в области географии религий созданы в середине и 2-й половине 20 века (французский географ П. Дефонтен, германские исследователи П. Фикелер, К. Тролль, М. Бютнер, М. Швинд, американские учёные Д. Софер, Э. Айзак и др.). В отечественной культурной географии с конца 20 века важнейшим объектом исследований стало конфессиональное пространство России.
Предмет географии искусства - территориальные особенности развития и распространения различных видов художественной деятельности. Важные направления исследований - выявление главных художественных центров в регионах и странах мира, мест зарождения, ареалов и путей распространения различных художественных стилей, различий в размещении центров обучения традиционным и инновационным видам художественной деятельности. Широко распространённая тема работ по географии искусства в современной зарубежной культурной географии - отражение в художественных произведениях реального (или воображаемого) географического пространства. В России география искусства как отдельное направление культурной географии получила развитие в конце 20 - начале 21 века (Ю. А. Веденин и др.).
География массовой культуры как самостоятельное направление исследований развивается в зарубежной культурной географии (особенно англо-американской), рассматривает территориальные различия популярности разных видов спорта, стилей современной музыки, различных течений в современной моде, шоу-бизнесе и др.
География культурной инфраструктуры - смежная субдисциплина на стыке культурной географии и географии сферы услуг, изучает территориальную организацию сети библиотек, музеев и других объектов инфраструктуры культуры.
Во 2-й половине 20 века объектом изучения культурной географии (особенно в США) стали так называемые обыденные, или вернакулярные (от английского vernacular - местный, свойственный для данной местности), районы, которые существуют в самосознании местного населения. Они редко совпадают в своих границах с единицами административно-территориального деления государств, но всегда имеют самоназвание и воспринимаются местными жителями как культурно-целостные территории. В начале 21 века наиболее перспективны исследования в области региональной идентичности, под которой в культурной географии понимается феномен самоидентификации населения с определённой территорией. (О быстроразвивающихся в конце 20 - начале 21 века направлениях культурной географии, изучающих системы представлений о географическом пространстве, смотри в статье Гуманитарная география.)
Исследования в области культурной географии имеют большое прикладное значение, резко возросшее к концу 20 - началу 21 века в условиях глобализации и связанных с ней процессов унификации культуры, нивелировки или утраты локальных культурных традиций и культурных ценностей, размывания и исчезновения самобытных этнокультурных и социокультурных территориальных общностей. Учёт результатов исследований культурной географии важен при разработке стратегий социально-экономического развития стран и регионов, обосновании концепций и выборе конкретных направлений региональной политики. Системы ценностей, типы ментальности, нормы поведения, принятые в тех или иных обществах, традиции хозяйственной этики, экономической и экологической культуры, региональное своеобразие традиционных социокультурных институтов оказывают воздействие на характер экономического развития. Специалисты в области культурной географии участвуют в разработке международных и национальных правительственных программ охраны культурного наследия, предложений по включению культурных объектов в список Всемирного наследия и др.
Лит.: Sauer С. О. The morphology of landscape // University of California Publications in Geography. 1925. №2; Spencer J., Thomas W. Cultural geography: an evolutionary introduction to our humanized earth. N. Y., 1969; Zelinsky W. The cultural geography of the United States. 2nd ed. Englewood Cliffs, 1973; Carter G. Man and the land: а cultural geography. 3rd ed. N. Y., 1975; Jordan Т., Rowntree L. The human mosaic: а thematic introduction to cultural geography. 4th ed. N. Y.; L., 1986; Сущий С. Я., Дружинин А. Г. Очерки географии русской культуры. Ростов-н/Д., 1994; Культурная география / Научный редактор Ю. А. Веденин, Р. Ф. Туровский. М., 2001; Стрелецкий В. Н. Географическое пространство и культура: мировоззренческие установки и исследовательские парадигмы в культурной географии // Изв. РАН. Сер. географическая. 2002. №4; Claval Р. Geographie culturelle. Une nouvelle approche des soci6t6s et des milieux. Р., 2003; Рагулина М. В. Культурная география: теория, методы, региональный синтез. Иркутск, 2004.
